Изменить стиль страницы

Укрепившись на берегу Сели, у стен башни, хранящей воспоминания о столь несхожих личностях, как Мазарини[28] и Фенелон,[29] британцы сражались один против двадцати за честь своего знамени и спасение этого клочка французской земли, и над последним каре английской армии возвышалась статуя маршала Мортье,[30] герцога Тревизского и уроженца Като, который, по иронии судьбы, казалось, вел их в бой.

В этом старинном укрепленном городе все сопротивляется упадку, и знаменитая надпись Мари Дюран на граните башни Констанс в Эгморте[31] была бы здесь вполне кстати. «Выстоять» — вот девиз, вот пароль жителей Като, пронесенный ими сквозь века. Цезарю стоило такого труда покорить их (они тогда были нервиями[32]), что он оставил за ними права и привилегии свободного народа. Кардинал Айи в своем укрепленном замке Като мог пренебрегать угрозами Филиппа Смелого.[33]

Вплоть до эпохи Людовика XIV Като оставался вольным имперским городом; бывшая столица нервиев была, несмотря на ныне разрушенное кольцо укреплений, пять раз взята штурмом, разграблена и сожжена, но каждый раз возрождалась из пепла.

В Като столько веков господствовали испанцы,[34] что их горячая кровь в конце концов победила и губительный климат, и мрачное дождливое небо, и между фламандской долиной и Арденнами, на склонах холмов, служащих продолжением возвышенностей Пикардии и Артуа, истоптанных столькими завоевателями, выросло племя сильных и упорных людей.

Мне захотелось узнать, что происходило в Като с 1940 по 1945 год…

В июне 1940 года беженцами из Като распространялись по этому поводу довольно зловещие слухи. Ниже мы приводим письмо, подписанное мэром Като г-ном Р. Одебуром, которое позволяет правильнее судить о происходивших тогда событиях.

«26 декабря 1946 г.

Мсье,

на этот раз Като чудом избежал опасностей, пережитых им в 1914–1918 годах. В 1940 году при продвижении вражеских войск снарядами было повреждено пять-шесть домов. За исключением этого и одного крупного завода, сожженного нами самими при освобождении, все осталось в сохранности.

Бои 3 сентября 1944 года, начатые нашими ФФИ[35] против оккупантов до прихода американцев, стоили жизни десятку молодых людей, но ни один из старых памятников, верных свидетелей истории наших мест, не пострадал.

Старая колокольня, великолепная церковь Сен-Мартен, бывший дворец Фенелона, окруженный парком со столетними липами, сохранились и по-прежнему тщательно охраняются.

Старинная библиотека, драгоценные тома которой были спрятаны во время оккупации, все так же предоставляет исследователям сокровища в средневековых переплетах.

Даже бронзовая статуя уроженца нашего города маршала Мортье, герцога Тревизского, увезенная в 1943 году, была весьма торжественно снова установлена на пьедестале 14 июля 1945 года. (Она была найдена невредимой на литейном заводе в Лилле через несколько дней после освобождения.)

Я благодарен Вам за проявленный интерес к нашему городу и к нашему знаменитому соотечественнику, великому художнику Матиссу, и прошу принять и пр…

Р. Одебур, мэр».

ГОЛУБЫЕ ГЛАЗА

Анри Матисс станет достойным сыном этого воинственного народа. В его портрете из Копенгагенского музея (1906) есть нечто от Эль Греко. Обрамленное бородкой лицо с нежным взглядом, бровями вразлет и несколько вздернутым носом, настороженные уши над крепкой шеей, упрямый лоб с низко растущими волосами, резкие черты лица, свидетельствующие о пылкости натуры, патетическая, изменчивая игра выпуклостей и впадин, отражающая постоянную внутреннюю борьбу, — все говорит о близком родстве по плоти и духу со свидетелями «Погребения графа Оргаса», с апостолами из «Сошествия св. духа» и легионерами из «Мученичества Маврикия».[36]

Вся жизнь Матисса, как и его искусство, будет лишь долгим сопротивлением, завоеванием, длительным, терпеливым, порой мучительным, трудным, но непреклонным. Весь он — воля. Он сам признался в этом однажды Франсису Карко:

«Нужно всегда держаться, чего бы это ни стоило… При недостатке воли — открою вам секрет — на помощь призывают упорство. И в важном, и в мелочах этого почти всегда достаточно. Была у меня раньше привычка всегда опаздывать. Однажды вечером я прихожу на свидание, которое назначил мне Марке… и жду. Жду больше двадцати минут: Марке нет как нет! На следующий день я, естественно, как только увидел его, тут же устроил ему разнос. „Как! — отвечает он. — Я тоже ждал тебя, но через четверть часа ушел“. Вы знаете Марке? Он не способен лгать. „Ну, — сказал я себе, — раз ты умеешь всегда опаздывать, ты должен суметь наконец и стать точным“.

И когда Карко спросил у Матисса, удалось ли ему стать точным (о чем не могут не знать его близкие), тот ответил: „Еще как! Я отравляю теперь всем жизнь, потому что, желая избавиться от этого недостатка, обычно свойственного красивым женщинам, я впал в другую крайность: прихожу слишком рано“».[37]

«Анри Матисс останется неповторимым образцом упорства», — отметит один из его злейших хулителей, Вандерпиль,[38] не побоявшийся, бедняга, отказать Матиссу в поэтической одаренности.

«Откуда у Матисса эти голубые глаза? — спрашивает в свою очередь Арагон.[39] — Мне хочется думать, что это глаза кельта и что Матисс походит на своих самых дальних предков, на нервиев, владевших камбрезской страной и всячески препятствовавших проникновению в нее торговцев и германцев. Они были лучшими пехотинцами в Галлии, людьми неукротимого нрава, так что римлянам поневоле пришлось признать за ними право называться свободным народом. Цезарь говорит об их отваге и духе независимости. Их считали варварами, однако любой народ, который не сгибается перед завоевателем, всегда варвар в его глазах. Вспоминается придуманное самим Матиссом название „дикий“ („фов“), выражающее отношение Школы к его искусству, как к проявлению варварства.[40] Матисс — прекрасный образ свободы. Я хочу сказать — той самой французской свободы, которая не сравнима ни с какой другой».[41]

ЛЕБЕДЬ КАМБРЕ

Анри Эмиль Бенуа Матисс родился накануне страшного года, 31 декабря 1869 года в восемь часов вечера в Като, в доме своего деда по материнской линии Эмиля Бенуа Эли Жерара, на улице Шэн-Арно (впоследствии улица Республики).

Уплатив холстом комиссионный сбор Батавской палате,[42] отец новорожденного, Эмиль Ипполит Анри Матисс, открыл в нескольких лье от Като, в Боэн-ан-Вермандуа, на улице Фейар, 24, торговлю зерном и москательную лавку.

Мать его, Анна Элоиза Жерар, имела склонность к искусству и на досуге занималась росписью тарелок (позднее Анри Матисс выполнит для Воллара[43] ряд изделий из керамики, как, впрочем, это делали Руо, Дерен, Вальта, Лапрад[44] и многие другие). В девичестве Элоиза Жерар была модисткой в Пасси, как была ею раньше мать Камиля Коро;[45] в трудные годы станет ею и жена Матисса. В творчестве Матисса дамские шляпы будут играть большую роль, как, впрочем, и цветы, ленты, безделушки, шелковые ткани — словом, обязательные аксессуары женской моды.

вернуться

28

Мазарини Джулио (1602–1661) — кардинал, французский государственный деятель.

вернуться

29

Фенелон Франсуа Салиньяк де Ла Мот (1651–1715) — французский писатель и философ, с 1695 года — епископ камбрезский.

вернуться

30

Мортье Эдуар Адольф Казимир Жозеф (1768–1835) — наполеоновский маршал, принимал участие в войне в Испании и в походе на Россию 1812 года. Бронзовая статуя Мортье в Като выполнена скульптором Бра.

вернуться

31

Башня Констанс в Эгморте, небольшом провансальском городе, построена при Людовике IX; позднее служила тюрьмой. С 1730 по 1768 год в башне была заключена протестантка Мари Дюран, так и не отрекшаяся от своей веры.

вернуться

32

Нервии — кельтское племя, побежденное Цезарем в 57 году до н. э.

вернуться

33

Айи Пьер д’ (1350–1420) — знаменитый теолог, канцлер парижского университета, с 1398 года епископ Камбре, где он противодействовал бургундскому герцогу Филиппу II Смелому (1342–1404). Айи отличался большой независимостью и поддерживал идею о необходимости реформ церкви.

вернуться

34

Область Камбре окончательно была отвоевана французами у испанцев в 1677 году. Прежде она входила в состав Нидерландов, где хозяйничали испанцы.

вернуться

35

ФФИ — Forcos Françaises de l’lnterieur — французские внутренние вооруженные силы, созданные весной 1944 года и боровшиеся с фашистами.

вернуться

36

Картины Эль Греко; первая находится в Толедо (церковь Сан-Томе), вторая и третья в Мадриде (Прадо и Эскориал).

вернуться

37

Francis Carco. L’ami des peintres. N. R. F., 1953.

вернуться

38

Вандерпиль Фриц — французский поэт и художественный критик, автор книги: Vanderpyl E. Peintres de mon époque. Paris, 1931.

вернуться

39

Луи Арагон написал ряд книг о Матиссе, в том числе роскошно изданный двухтомник: Henri Matisse. Roman. Paris, 1971.

вернуться

40

Имеется в виду Школа изящных искусств в Париже, оплот академизма. Слово «дикий» было, конечно, придумано не Матиссом. Обычно честь первого применения слова «дикий» по отношению к Матиссу и его соратникам приписывается парижскому критику Луи Вокселю.

вернуться

41

Henri Matisse. Dessins. thèmes et variations, précedés de Matisse en trance par Aragon. Martin Fabiani ed., 1943.

вернуться

42

Традиционное название налогового учреждения, сохранившееся от тех времен, когда эта область входила в состав Нидерландов.

вернуться

43

Воллар Амбруаз (1865–1939) — крупный французский торговец произведениями искусства и издатель, связавший свою деятельность с постимпрессионистами и художниками авангарда начала XX века.

вернуться

44

Вальта Луи (1869–1952) и Лапрад Пьер (1875–1931) — художники, близкие к фовистам. Наряду с Матиссом, Дереном и Руо, в 1906–1907 годах они охотно обращались к керамике.

вернуться

45

Мать Коро содержала в Париже шляпную мастерскую.