- Ты готова? – усмехнулся Даросс, когда женщина, наконец, отошла от стены и приблизилась к вооруженным солдатам. Марго с удовлетворением отметила, что многие из изменников были ранены и истекали кровью, которую пытались остановить повязками. – Вряд ли тебе понадобятся эти безделушки. Хотя Веллингу не придется долго искать в твоих покоях, чтобы по праву забрать их себе. А вот оружие тебе лучше сразу же выложить в руки моих людей, - добавил он после недолгого молчания, прислушавшись к замечанию одного из воинов, который все время не спускал взгляда с фигуры царицы, и скорее всего заметил её трюк с кинжалом.

Окруженная солдатами Марго проследовала из собственных покоев в коридор, где её взору предстали мертвые тела гизов, отдавших жизни за свою царицу. Спускаясь вниз по лестнице, на глаза попадались места кровавых стычек предателей с верными регенту воинами. Подойдя к повороту в темном коридоре к сеторскому залу, Марго вознамерилась двинуться к нему, хотя её насторожило, что оттуда не доносились голоса, не были видны огни светильников или факелов, но стража остановилась, ожидая распоряжения своего командира.

- Свяжите ей руки и проведите в верхние темницы, там уже приготовлена опочивальня для царицы Антеи, - издалека раздался громкий голос Даросса.

- Ты же сказал, что меня хочет видеть ваш самозванец! – воскликнула изумленная Марго. Из-за плотного кольца солдат она не видела самого сетора, но расслышала наравне со всеми его приказ.

- Веллинг призовет тебя, когда сам этого захочет, Антея, а пока тебе стоит привыкнуть к новым покоям, где пройдут твои ближайшие дни. Они могут к тому же оказаться последними и очень скоротечными.

У одного из молодых воинов в руках сразу же оказались кожаные ремни. Он обеспокоено переминался с ноги на ногу, ожидая, что царица сама протянет руки для того, чтобы их связать. Но Марго не собиралась обращать внимание на этих молодчиков, которым кто-то вздумал раздать оружие.

- Я хочу немедленно увидеть вашего главаря, - она оттолкнула от себя одного из эрлинов, который послушно отступил, давая царице пространство, чтобы подобраться к сетору, но его товарищ был менее учтив и церемонен:

- Ваше Величество, лучше вам покориться и не заставлять нас обнажать оружие, - произнес он по-черноморски. Он крепко ухватил её за оба локтя и подставил их для перевязи

Марго поглядела на солдата, посмевшего обратиться и дотронуться до неё. Он был высок, и ей пришлось забросить голову, чтобы заглянуть в его лицо и глаза. Он был черноморцем, притом его образ был хорошо знаком регенту. Она попыталась вспомнить, где видела это твердое выражение лица и умные глаза – конечно, это было в Асоле в прошлом году, когда проходил смотр войск Веллинга. Этот человек был из сотни, вступившей под командование её сына Кассандра, получившего тогда звание сонтария. Солдат её сына… Именно её сыну он клялся в верности, неужели ему он нынче и служит, позабыв, что пока еще своего сына представляет царица Антея.

Её провели в закрытый подвал. Темница была просторной, она освещалась лишь одним факелом, поэтому пленницу встретило очень мало света и тепла в сырых углах. Глухая деревянная дверь закрылась за парой солдат, оставленных в узком переулке, ведущем в заброшенную кладовку, где поместили узницу. Помещение находилось сразу же под кухонными печами и столовыми, в которых никогда не затихали шум и суета. Даже ночью слуги поддерживали огонь, коптили, варили и жарили яства, ибо им приходилось кормить всех солдат, а также знатных людей, проживавших во дворце. Нынче же кругом царила подозрительная тишина. Возле одной стены подвала стояли пустые стеллажи, где раннее хранили продовольственные запасы, около другой – длинный ящик, в котором лежал соломенный тюфяк, предназначенный для постели заключенного. Марго в изнеможении от пережитых волнений добралась до этого пристанища и устроилась на его поверхности. Сон давно покинул её, живот передергивало от ужаса сложившегося положения, а в голове гудел противный голос Даросса, предсказывавший встречу с новым Веллингом.

За ней пришли после долгих часов забытья. В темнице давно потух смердящий факел, и вся комната погрузилась во мглу, а сверху, наконец, стали доноситься голоса поваров и дворцовых кухарок. Но о царице Антеи вспомнили намного позже – когда она без воды, еды и света окунулась в беспокойный сон. Скрип раскрываемой двери и яркий огонь внутри стеклянной лампы вернули её в сознание, царице вновь пришлось ужаснуться своему безвыходному положению, хотя она каждую минуту надеялась, что солдаты приведут её в светлый зал, где ей окажут самый достойный прием, проведут положенные церемонии, и все случившееся окажется глупым и страшным недоразумением. Но слишком много событий последних дней намекало на то, что её власть находилась на краю пропасти, а теперь летела на её дно с огромной скоростью. Главное в этом падении не очень громко кричать от страха, решила Марго, ибо это все равно не помогло бы отрастить себе крылья.

Её вывели из подземелья и повели по коридору к сеторскому залу, откуда доносился звонкий молодой голос. Стражники, бывшие все черноморцами, развязали царице руки, и велели ступать рядом с ними к самому центру светлой высокой комнаты. Марго потерла отекшие запястья и, не отвечая ни слова на обращения изменников, вскинула голову, шагая посреди пятерых вооруженных мужчин под раскрашенный золотыми узорами свод самого большого во дворце помещения для приема гостей и просителей.

Они зашли через один из боковых проходов, и поэтому сразу оказались на середине зала. Солнечный свет, проникавший сквозь узкие окна в расписных стенах, был не столь ярок, и колдунья решила, что уже перевалило за полдень, и время клонится к закату. Охрана отступила от регента Черноморья, Марго в одиночестве осталась стоять под взглядами сотен любопытных глаз. Слабым движением головы она успела осмотреть всех присутствовавших. Здесь находились в основном эрлинские богачи, именовавшиеся знатью. Они были выряжены в парадные одежды, мужчины при оружии, дамы в блиставших украшениях. Марго также поправила на пальцах кольца, одетые ночью и, сложив руки на груди, направила взор напротив себя к высокому трону под мраморной аркой. Там восседал молодой человек. Его крупное лицо прикрывали густые вьющиеся волосы, спадавшие на лоб. Черные глаза были опущены в пол, губы сложены в жесткую ухмылку, а брови нахмурены у переносицы. Марго не могла вблизи рассмотреть облик своего сына, но именно таким он предстал перед ней с расстояния пятнадцати локтей. Рядом с Кассандром стояли сетор Даросс, маги Огей и Аротий, которых царица считала самыми верными своими сподвижниками, сонтарий Виянай, руководивший городским войском и надзиравший за порядком, казначей Ланисы, бывший купец Огор, и другие известные люди, которые не раз сидели за столом в этом дворце вместе с регентом и клялись ей в верной службе и защите.

- Я привел вам весомые доказательства обмана. Теперь же выслушаем ту, которая его покрывала, желая предать интересы родного нам царства черноморских Веллингов. Мою мать. – Кассандр говорил усталым голосом, как будто искренне желал, чтобы всё это поскорее закончилось. Он так и не поднял взор от пола и лишь мановением руки в сторону Даросса дал понять сетору, что пришла его очередь выступать. – Признаешь ли ты это обвинение? – вопрос был задан заранее. После произнесенных слов вперед шагнул сетор. Он развернул в руках плотный свиток, используемый для издания царских указов, и громко прочитал:

- «По добровольным признаниям Дейса Гриниула, уроженца Тольи, что в шести лигах на севере от Гассиполя, нашего порта в Черном море, бывшим гизом регента Черноморья, царицы Антеи, нам, царевичу Черноморского царства, Кассандру, стало известно, что сей человек по приказу нашей матери был отправлен в алмирские земли для передачи письма в руки государя морийского Ортензия I, после чего отвез ответное послание лично для царицы Антеи. Встреча царицы и Ортензия I произошла четыре дня назад на границе нашей державы. Из этого следует, что царица Антея изменила всевышним богам и уединилась с морийским колдуном, который имел возможность навести на неё порчу и лихие мысли об измене черноморскому царству. По нашему решению за такое действие Антея лишается титула регента, и вся власть богов на этой земле переходит в наши руки, то есть её единственного сына, наследника Веллинга Орелия, Кассандра»