— Вот. Только ненадолго… — простонала Метанка. — Опять стареть начну…

— Вышивку сама делала?

— Сама, ясный пень. Кто за меня сделает…

— Понятненько. — Я ухмыльнулся, разглаживая малиновый кушачок в пальцах. — Знаешь, Метаночка, был я тут недавно у посадника Катомы в гостях… Совершенно сумасшедший мен. У него мания: как увидит нечто деревянное, сразу норовит ножиком в узоры источить. Вот, гляди: подарил мне сувенирную ложку.

Я бросил на стол недоделанную липовую ложку, вырезанную собственноручно властовским посадником Катомой.

Дорогие читатели! У кого хорошая память, поднимите руки. Помните, Катома уронил эту ложечку на пол, когда порезался? Ну вот. Кто-то теряет, кто-то находит… Вы знаете, у меня уникальные способности: самые разные предметы практически мгновенно прилипают к ладоням. Вот и ложка туда же. В смысле за пазуху.

В принципе г*вно была ложка. Катома не успел ее дорезать — слабый узор только начал струиться по черенку. Однако основные элементы примитивного орнамента уже можно разглядеть абсолютно невооруженным глазом.

— Ну. Теперь ты мне веришь? — улыбнулся я и положил рядом с ложкой малиновый поясок с вышивкой. Честно говоря, и сам поразился совпадению. Крылатые солнышки были совершенно на одно лицо.

К счастью, я успел дернуться и подхватить маленькое тело, падающее со стула. Девочка умерла от разрыва сердца, догадался я.

…Я долго думал, как обставить наше супершоу. Мечталось въехать в посадниковы палаты на белом жеребце в златых доспехах (предварительно истыканных стрелами на незаметных присосках). В принципе, красивая идея: вылить себе на голову ушат клюквенного соку, перевязать бинтами каждую вторую часть тела. Слабое тело Метанки перекинуть через седло и эдак, знаете, цок-цок вверх по ступеням парадного крыльца на глазах у восторженной публики, и чтобы за копытом волочилась, как туалетная бумага за каблуком, длинная седая борода какого-нибудь поверженного чародея. Вот бы клево, точно.

Но потом я передумал. Мой имидж — народного скомороха, а не богатыря. Поэтому все было обставлено иначе, и не хуже.

За три часа до начала шоу Гнедан собрал на дворе студии «Студеная Гора» несколько сотен сильно оборванных уличных пацанят. Каждому вручил по ногате (бешеные деньги! можно купить пинту Полюлеевского!) и по пачке свежераскрашенных лубков на тему «Похищение посадниковой дочери злодейским богатырем Чурилою». Лубки рисовались наемными мастерами под моим личным присмотром — получился крутой замес: гибрид комиксов про Бэтмана и иллюстраций к романам Хичкока. Злодейский Чурила изображался в виде чернокожего существа с длинными волосьями и неизменной бензопилой в когтистых лапках. Похищаемая Метанка рисовалась как классическая блондинка с неуемным бюстом и исчезающей талией. На каждом лубке процесс похищения блондинки трактовался по-разному: ее связывали, тащили за волосы, засовывали грязный кляп в розовый кричащий ротик… Клево. Я был уверен в успехе этого лубка. Кровища плюс эротика — именно то, что нужно народной массе.

Получив инструкции, оборванные пацанята были выпущены на боевое задание: визжа и размахивая лубками, наши маленькие агенты, эти неприметные ласточки грядущей информационной весны растворились в суете бульваров. Я достал берестяной блокнот и поставил первую галочку.

В то же время в летнем павильоне слепой Лито, избранный недавно первым президентом Ассоциации Боянов Росии, работал с поп-исполнителями. Окруженные невидимо порхающими музами и вполне зримо порхающими официантками, приглашенные бояны, гусляры и частушечники разучивали новую песню, будущий хит сезона:

Далее в том же духе, Andante, но с эмоциональным подъемом:

После перечисления всех мыслимых народных бедствий (включая голод, падеж скота и падение цен на пеньку) песня значимо и знаково заканчивалась эдак, Fortissimo Furioso:

Подпаиваемые Полюлеевским пивом (закуплено на деньги того же Катомы), бояны усердно репетировали, запоминая незнакомые слова. Я заглянул в павильон, потоптался на пороге, заслушался… еще одна галочка.

Очень кстати из Жиробрега доставили Язвеня. Помните бывшего куруядовского приспешника, который тщетно пытался выколоть мои глазки шильцем? Напоминаю: потом его поймали греки Лешки Старцева и везли нас обоих, связанных, на телеге — на допрос. Так вот, мы подружились (когда Лешка приказал меня развязать, а Язвеня нет). Сначала Язвень вел себя просто возмутительно: громковато кричал и просил больше не бить лаптем по заднице. А потом поумнел: стал дарить мне разные подарки и делать услуги. Молодчина. Пообещал заложить прежнего босса Куруяда. Я обрадовался и налил ему Опорьевского, мы посидели пару часов, потом поехали к мельничихам, короче… нормально все. Язвень стал своим парнем. Это случилось еще в Жиробреге — я приказал развязать ему руки, а то неудобно пить пиво с мельничихами. К моей радости, паренек без труда выучился называть меня «обожаемый босс» и вскоре превратился в способного, практически незаменимого сотрудника.

Рыбий взгляд бывшего эсэсовца вызывал в простых людях странное уважение, почти трепет (сказывалась, видимо, куруядовская школа гипноза). Учитывая это полезное качество, я поручил Язвеню взять на себя такую важную часть промо-кампании, как культивация слухов. Парнишка с радостью согласился. Переодевшись в платье нищего странника, он взял в руки суковатый посох и — пошел в народ. Я даже не стал дожидаться рапорта об успешном завершении этой миссии: сразу нацарапал в блокноте третью галочку. Можете не сомневаться: Язвень обойдет кабаки и завалинки, побеседует с ведущими сплетницами города. Уже к вечеру Властов будет в курсе главной новости: нашлась посадникова дочка! И вы слышали, кто похититель? Вы не поверите. Симпатичненький такой, чернявый — на вид так просто милашка. Да-да, именно он: Чурила! Оказалось: маньяк. Представляете, бензопилой! По рукам и ногам! Ну молодежь пошла…

Даже туповатый Травень, экс-король Неаполя, не остался без дела. Я назначил его главным по наглядной пропаганде. Переполняясь энергией «янь», голубоглазый парниша взялся в трехдневный срок обустроить в ремесленном пригороде небольшой идолостроительный заводик, который работал бы только на нужды «Лубок Энтертейнментс».

Планировалось запустить сразу две конвейерные линии — по выпуску:

1) моих бюстов и

2) стрелковых мишеней в виде Чурилы.

Кроме того, на могучие плечи Травеня легла ответственность за своевременное изготовление шитых плакатов, знамен и полотенец с агитационным орнаментом. Небольшой цех вышивальщиц (50 старух) был наскоро обустроен прямо в подвале студии. (Поначалу планировалось нанимать девиц и молодок, однако я подумал, что со старухами Травеню будет легче, — и верно, работа шла без запинок и недоразумений.) Вскоре я уже лично примерил первую вышитую рубаху с портретом заплаканного Катомы и надписью «Остановим киднеппинг» на животе. Я похвалил Травеня и пообещал вернуть ему королевский титул, если швейный цех будет выпускать ежедневно не менее сотни таких рубах, а также дюжину шейных платков с девизом «Я Шута-подрядчика». Неплохо бы также наладить выпуск одеколона «Джокерский-1» и «Джокерский-3»…