Вслед за офицерами поехал знакомиться с войсками и местностью и я. Начал с 35-й армии, расположившейся в районе Лесозаводска. Достаточно было получить первые сообщения от офицеров с побережья Японского моря, чтобы убедиться в недостаточной обеспеченности этого нашего фланга в случае высадки японцами десанта. Пришлось срочно создавать Чугуевскую оперативную группу войск. Во главе ее был поставлен сначала Ф. А. Парусинов, затем его заменил В. А. Зайцев. Пока Зайцев переформировывал и готовил к переброске части своей группы, я приступил к осмотру границы. В форме рядового пограничника выехал в расположение погранвойск и побывал в двух пулеметных батальонах, укрепленном районе, посёлке Графск и артбатарее, а затем присутствовал на проведенных по моему распоряжению учениях 264-й стрелковой дивизии.
По такой же программе действовал и далее. В Спасске состоялось совещание Военного совета 1-й Краснознаменной армии. Здесь мы посетили приграничные пади и наблюдательные пункты, пробираясь по таежному бездорожью от сопки к сопке верхом на лошадях. Далее состоялись смотровые учения 365-й стрелковой дивизии. Оттуда мы проехали по ряду погранзастав и еще к нескольким сопкам. Потом провели смотровые учения 258-й стрелковой дивизии.
Наша программа прервалась, когда 9 мая вся Советская страна с ликованием отмечала День Победы над фашистской Германией. У нас состоялось торжественное празднество в Ворошилове-Уссурийском. Особо приятное для меня, как командующего группой войск, событие произошло 20 мая, когда стали выгружаться первые эшелоны прибывавшей с запада 5-й армии, которая должна была усилить Приморскую группу войск.
После смотров состоялись совещания военных советов армий. На них подводились итоги учениям, разбирались действия соединений, частей, подразделений и составлялись новые директивы. Проводилось форсированное, систематическое и напряженное обучение войск опыту современной войны. В нужных случаях пришлось кое-кого отстранить от должности, но в основном дело пошло без особых понуканий.
Для флота, авиации, артиллерии и танковых войск были выработаны особые директивы. Крупным мероприятием явилось перебазирование войск Чугуевской опергруппы (ЧОГ) к району ее расположения. В конце мая — начале июня был совершен переход через Сихотэ-Алиньский хребет. Он пришелся как раз на время таяния снегов в горах и разлива рек. По почти непроходимым местам войска совершили многодневный переход на 350 километров и заняли рубежи у побережья Японского моря. Я решил произвести рекогносцировку маршрута и новой дислокации ЧОГ и отправился в путь на «виллисе», частично двигаясь вместе с войсками 162-го и 150-го укрепленных районов, а частично им навстречу. Из Владивостока мы приехали в бухту Ольга, а оттуда повернули к Сихотэ-Алиню. Во многих местах автомашина не хотела подчиняться. Приходилось вылезать, всем нам впрягаться в цепи или канаты и километрами тащить ее на себе. Давно уже не доводилось мне заниматься такой физической работой. Помню, как-то раз набрели мы в горах на избушку. Радушные хозяева предложили отдохнуть на полатях. Но беспокоить их не хотелось. Завернувшись в бурку, я улегся спать на полу, а утром, проснувшись, увидел, что около меня спокойно ходят куры, загнанные на ночь хозяйкой в избу. По подсчетам моего адъютанта, мы преодолели в те дни 300 километров горных троп.
В одном месте меня радостно приветствовали солдаты, тащившие пушки. Оказалось, что это были старые знакомые. Они сражались раньше в составе Чудовского укрепрайона Волховского фронта и Свирского укрепрайона Карельского фронта, а теперь попали сюда. Всегда приятно встретить боевых друзей. Ветеранам войны на нашем северо-западе было что вспомнить и о чем потолковать.
11 июня я улетел в Москву. В течение десяти дней участвовал в разработке предстоящих операций на Дальнем Востоке. Очень напряженно пришлось поработать в Генеральном штабе. Несколько раз беседовал с Верховным главнокомандующим и занимался тренажем сводного полка Карельского фронта, готовя его к параду Победы. Побывал и на заседаниях XII сессии Верховного Совета СССР 1-го созыва.
24 июня состоялся парад Победы. По Красной площади в Москве, мимо Мавзолея Ленина, на трибуне которого стояли руководители партии и правительства, шли советские воины всех фронтов от солдата до маршала, разгромившие войска гитлеровской Германии и тем самым спасшие человечество от катастрофы. В составе открывшего парад сводного полка Карельского фронта были подразделения, видевшие тундру Заполярья и горные озера Карелии, леса и болота Приволховья, те, кто отстаивал Новгород и Ленинград, Беломорье и Мурманск, кто освобождал Прибалтику и Норвегию. В рядах этих подразделений можно было увидеть и двух командармов — Щербакова и Сквирского, моих боевых соратников. Во главе почти каждого сводного полка шагал по площади командующий фронтом. Через два дня в Кремле был устроен прием в честь участников парада, а еще через два дня я вернулся в Ворошилов-Уссурийский.
Июль был посвящен выработке оперативных директив для всех армий группы войск. Затем мы снова провели учения в обстановке, приближенной к боевой. В 258-й стрелковой дивизии прошло учение на тему: «Наступление ночью при свете прожекторов для временного ослепления противника и подсвечивания на направлениях удара по его войскам». Состоялись смотры готовности армий к выполнению боевой задачи. Мы установили постоянную связь со штабом главнокомандующего советскими войсками на Дальнем Востоке, расположившимся в Чите, а затем главнокомандующий Маршал Советского Союза А. М. Василевский сам ознакомился с состоянием дел у нас. На этот раз картина была уже иной, далеко не той, с которой пришлось столкнуться в апреле. Но для этого нам всем довелось немало поработать. Вернусь поэтому немного назад и расскажу поподробнее об этой работе.
С прибытием на Дальний Восток полевых управлений армий, а также войсковых соединений началась интенсивная подготовка войск и штабов к предстоящей операции. Тут возникли различные трудности. Они объяснялись в основном тем, что многие соединения с их командирами и штабами не имели опыта боевых действий, так как в течение всего периода Великой Отечественной войны находились на Дальнем Востоке. Теперь нужно было за небольшой промежуток времени познакомить их с приобретенным нами опытом войны на западе и обучить дальневосточников сноровистым и решительным действиям в сложной боевой обстановке, чтобы они не уступали своим товарищам, прибывшим с советско-германского фронта. В свою очередь последних надо было ввести в курс действий применительно к своеобразным условиям обороны противника, а также местности и погоды в Приморье. В течение мая и июня проводились интенсивные учения рот, батальонов, полков, бригад, дивизий и корпусов; усиленно отрабатывались действия войск в наступательном бою с прорывом сильно укрепленной оборонительной полосы. Учениями, как правило, руководили те старшие начальники, которые имели боевой опыт.
Важную роль сыграли партийные органы фронта и армий. Коммунисты всегда были впереди: инициативнее других готовились к предстоявшим схваткам, а потом в боях тоже шли первыми. Укрепились первичные парторганизации. Так, к началу боевых действий в частях 5-й армии были созданы 43 новые партийные организации. С мая по июль в Приморской группе войск приняли в партию 12,5 тысячи человек. А в течение августа в частях 1-го Дальневосточного фронта вступили в ряды ВКП(б) еще 10,5 тысячи человек,
Особое внимание пришлось уделить материальной стороне дела. Наша страна, все отдававшая фронту, не могла в то время одинаково снабжать и фронтовые, и тыловые части. Поэтому снабжение дальневосточников было слабым. Но когда началась вплотную подготовка приморских соединений к военным действиям, им выдали новое обмундирование, резко улучшили питание. Конечно, это сразу заметили. Не осталась незамеченной и новая техника, прибывавшая в войска. Задача организовать материальное обеспечение Приморской группы войск, а потом 1-го Дальневосточного фронта и наладить его бесперебойность в период военных действий легла на плечи нового начальника тыла. Л. П. Грачев получил другое назначение, а его сменил генерал-майор интендантской службы И. К. Николаев. Иван Карпович справился с заданием весьма умело, проделав огромную по объему и масштабам работу. Плоды этой работы мы ощущали на себе в течение поздней весны и лета 1945 года, когда в войска ритмично поступало все необходимое. Николаеву особенно часто приходилось иметь дело по своей линии с партийными, советскими и хозяйственными органами края, которые усиленно помогали ему, в частности, в налаживании продовольственного обеспечения войск. Прочее (прежде всего боеприпасы, дополнительная боевая техника, горючее, автотранспорт) поступало из центра, связь с которым не прерывалась ни на один день. Мне представляется, что руководящие сотрудники тыла Красной Армии тоже хорошо оценивали деятельность И. К. Николаева.