— Миты, переночуем здесь.

Назавтра рассвело. Подумал Куткынняку, сказал:

— Вот хорошее место для поселка.

Потом сказал жене Миты:

— Давай здесь начнем строить жилье. Очень место красивое.

Миты ответила:

— Твои отцы, матери дома находятся, а мы здесь что будем делать?

Сказал Куткынняку:

— Зачем мне теперь родители? Не нужны они мне больше. Самостоятельно станем жить.

Начал строить жилище. Прочное жилище построили. Родила Миты первого ребенка — назвали его Амамкут. Очень сильный человек Амамкут. Потом родила второго ребенка, назвали его Кигыгысыняку. Этот очень шаловливый рос. К тому же был очень сильный. Затем родила Миты третьего ребенка, дочь по имени Тиниэнэввут. Очень красивая была женщина. Четвертого родила ребенка — сына, имя ему дали Котгану.

Вот как-то заметили они, что огонь в костре, который они разжигают, всегда очень сильно шумит. Тиниэнэввут сказала отцу Куткынняку:

— Отец, почему наш костер так сильно шумит? Едва разожгу, сейчас же начинает шуметь.

Куткынняку сказал детям:

— Ну, дети, наш костер что-то очень сильно шумит. Это значит, что хочет на нас какой-то народ напасть. Когда стемнеет, только луна взойдет, отправляйтесь в дорогу.

Когда стемнело, вышли из дому трое сыновей Куткынняку: первым пошел Амамкут, вторым — Кигыгысыняку, третьим — Котгану. Подошли к жилой крепости, очень много в ней народу собралось. Крепость эта — большущая юрта, а в ней нынвиты на совет собрались. Стали Амамкут, Кигыгысыняку и Котгану подслушивать. Старшина нынвитов — Гывкуку, помощник у него — Найыкват. Вот и говорят нынвиты:

— Луна народится, нападем на куткыннякувцев, несколько человек убьем.

Тут один нынвит сказал:

— Тише, так громко говорить нельзя. Может быть, наши «друзья» недалеко и все слышат. А может, Амамкут и Кигыгысыняку гораздо сильнее вас!

Тогда Гывкуку сказал:

— Нас очень мало. Опасно с ними мериться силами. У них ведь три сына и сам Куткынняку четвертый.

Услышали это Амамкут, Кигыгысыняку и Котгану, тотчас домой отправились. Пришли домой, сказали отцу:

— Очень много нынвитов в крепости. Собираются они на нас напасть. Народится луна, придут и начнут убивать нас.

Куткынняку спросил:

— Кто там старшина?

Амамкут ответил:

— Гывкуку там старшина, а помощником у него Найыкват.

И сказал Куткынняку:

— Не смогут они нам ничего сделать, издревле эти нынвиты — мои «игрушки».

И вот напал на семейство Куткынняку отряд нынвитов. Приготовился Кигыгысыняку один биться, сказал братьям:

— Подождите, оставайтесь дома, я один с ними справлюсь.

Надел Кигыгысыняку железные рукавицы и напал не мешкая на врага. Ни копья, ни лука с собой не взял. Начал сокрушать нынвитов. Скоро весь отряд нынвитов уничтожил. Вернулся в юрту — только железные рукавицы все в крови.

Отец сказал:

— Помните, я вчера говорил вам, что эти нынвиты — мои давнишние «игрушки»? Я всегда их своими железными рукавицами побивал. Когда бы ни напали на меня, даже согреться как следует в битве с ними не успеваю.

135. Ворон Вэлвимтилын

Рассказала в 1954 г. жительница сел. Таловка Пенжинского р-на Корякского нац. округа Кокок, 18 лет; зап. и пер. А. Н Жукова.

Опубл.: Ск. нар. Сев., стр. 458.

Проглотил ворон Вэлвимтилын солнце. Лежит ворон, а пурга разыгралась, не останавливается, потому что ворон солнце проглотил.

Говорит Эмэмкут своей дочери Клюкэнэвыт:

— Сходи-ка к ворону Вэлвимтилыну, позови сюда.

Пошла на улицу, на нарту села. Вышла женщина, говорит ворону:

— Вставай! Там пришли к тебе.

Спрашивает ворон:

— Кто?

Отвечает женщина:

— Клюкэнэвыт, дочь Эмэмкута.

Ворон говорит:

— Ну вот еще! М-м-м!

Не проясняется. Еще больше пуржит. Пришла домой Клюкэнэвыт. Эмэмкут спрашивает:

— Где же ворон?

Отвечает Клюкэнэвыт:

— Не пошел он со мной. Сказал: «Вот еще!»

Говорит Эмэмкут дочери Инианавыт:

— Причешись-ка хорошенько, пойди к ворону.

Причесалась, принарядилась красавица Инианавыт, пришла к Вэлвимтилыну, села. Вышла женщина и сказала:

— Ворон, вставай! Хватит притворяться! Пришли за тобой.

Ворон спрашивает:

— Кто?

Отвечает:

— Инианавыт.

Увидел Вэлвимтилын девушку и захохотал от радости: «Па-га-га!». Да, хохоча, солнце и выплюнул. Прояснилось небо.

Кончилась пурга. Ворон говорит Инианавыт:

— Поедем вместе к Эмэмкуту.

Поехали вдвоем. Инианавыт говорит ворону:

— Поезжай вперед!

Взяла длинную острую палку. И проколола ворона. Пусть не проглатывает солнца! Пусть всегда будет ясно, пусть не будет пурги!

Высоко на палке повесила Инианавыт ворона Вэлвимтилына.

136. Как Рэра потеряла жениха-медведя

Рассказала в 1966 г. жительница сел. Карага Карагинского р-на Е. Д. Гуторова, зап. на карагинском диалекте Д. Н. Правоверова, пер. И. С. Вдовин. Публикуется впервые.

Родословная семьи Куйкынняку и Мити в данной сказке пополняется новыми членами — дочерью Рэрой и сыном Сисисыном (см. текст № 127, где эти же имена даются в ином фонетическом оформлении). На сходный же сюжет см. ительменскую сказку № 178.

Однажды ушла Тиниэнэввут далеко от дома по ягоды. Много ягод набрала, все корзины наполнила. Вышла на большое открытое место и села отдохнуть. Вдруг появилась медведица и набросилась на Тиниэнэввут. Медведица таскает ее по земле, бьет о землю, а Тиниэнэввут притихла, старается не кричать, несмотря на сильную боль. Вдруг медведица и говорит:

— Пойдешь со мной в наш дом!

Тиниэнэввут молча повиновалась. Пришли домой к медведице.

— Приготовь килыкил198 и разделай рыбные головы, — приказала медведица.

Приготовила Тиниэнэввут из своих же ягод килыкил. Много получилось еды, большое блюдо с верхом наполнено. Затем разделала Тиниэнэввут сырые рыбьи головы. А как все закончила, медведица ей сказала:

— Спать будешь в моем пологе. Вечером мои братья придут, но ты не бойся, сиди молча в пологе.

Опять Тиниэнэввут послушалась медведицу. Вошла в ее полог и спать легла.

К вечеру вернулись домой три медведя. Не пошли сразу в жилище, а начали лапами землю скрести, сестру-медведицу спрашивать:

— Откуда у нас человеческий запах?

Сестра-медведица ответила им:

— Да это я сегодня валялась в золе старого костра, который люди когда-то жгли. Вот и принесла их запах домой.

Успокоились медведи, вошли в жилище. Поставила сестра-медведица перед ними блюдо с едой.

— Что это сегодня так много килыкил и рыбьих голов приготовлено? — спросили братья-медведи сестру.

— День сегодня был солнечный, ягоды хорошо заметны, вот я и набрала за день больше, чем обычно. И зубы у меня сегодня не болят, потому и сырых рыбьих голов так много для вас разделала, — ответила им сестра-медведица.

Поели медведи, стали ко сну готовиться. Уложила сестра-медведица своих братьев в другом пологе. А Тиниэнэввут тем временем сидит молча в пологе медведицы. Очень ей страшно. Еще до возвращения медведей она тщательно размяла их домашние торбаза, чтобы им легче было в них спать. Уложила медведица своих братьев, вошла в свой полог и легла рядом с Тиниэнэввут.

Рано утром, едва рассвело, разбудила медведица Тиниэнэввут и сказала ей:

— Перед тем как выйти наружу, обойди вокруг спящих медведей по ходу солнца и тихонько толкни ногой медведя, который ближе всех к выходу лежит.

Обошла Тиниэнэввут вокруг спящих медведей и осторожно крайнего ногой толкнула. Заворчал медведь сквозь сон, но не проснулся. Затем медведица показала Тиниэнэввут тропу и велела по ней домой идти. При этом сказала:

— Если увидишь, что за тобой по следу медведь идет, не пугайся и крика не поднимай.

Отправилась Тиниэнэввут домой по указанной, медведицей тропе. Оглянулась у невысокого холма, видит — за ней медведь гонится. Вспомнила Тиниэнэввут наказ медведицы, не побежала прочь. Догнал ее медведь, сбил с ног, стал по земле катать. Молчит Тиниэнэввут, не сопротивляется. Вдруг крик ребенка раздался. Это Тиниэнэввут сына родила. А медведь тут же в молодого человека превратился. Взял он Тиниэнэввут себе в жены, повел домой, и стали они жить вместе.