— Дядя Клычдурды, можно я буду учить Доврана азбуке? И арифметике... Я быстро его научу писать и читать.

— А ты сама-то умеешь? — усомнился Клычдурды-ага, но встретившись с полным упрека взглядом девочки, доверительно улыбнулся.— Учи, если сумеешь...

Тут появились, волоком таща за собой скатанную в рулон сеть, Довран, Генка и Бяшим. Бакенщик тотчас склонился над ней, развязал узлы и стал расстилать ее вдоль берега на песке. Дети помогали ему.

— Возьмемся за два конца,— пояснил Клычдурды-ага. — Довран с Генкой возьмутся за сеть с одной стороны, а мы с Бяшимом — с другой.

— А я? — спросила Аннагозель.

— А ты будешь командовать нами, — рассудил Клычдурды-ага и, войдя в воду, потянул за собой сеть.

Едва «артель рыбаков» вошла в воду, как весь залив вновь забурлил, с удвоенной энергией. Вся рыба, какая в нем была, заметалась, ища убежища от «рыбаков». Залив всхлипывал и булькал, как огромный кипящий котел. Отдельные рыбины, довольно крупные, подскакивали над водой, словно над горячей сковородкой и вновь плюхались в воду.

— Хей, сынки, — азартно покрикивал Клычдурды-ага.— Ниже держите сеть, по самому дну старайтесь вести!

Довран и Генка окунались в воду до самого подбородка, но дна не доставали, и оба то и дело вскрикивали от испуга: мечущаяся рыба ударялась им в ноги, шарахалась в сторону, попадала в сеть и тянула ее назад, чуть ли не вырывая из рук.

— Живее, живее, джигиты! — вновь командовал Клычдурды-ага.

— Бяшим, а ты не лодырничай — только за сетку держишься! — покрикивала с берега Аннагозель.

Бяшим не слушал ее. Вцепившись в сетку, он изо всех сил сгибался, стараясь везти ее по дну, но не доставал, и кряхтел от натуги.

«Рыбаки» прошли метров пятьдесят от берега до дамбы и выволокли не менее тридцати рыб. Они трепыхались в сети, а вырвавшись из нее, подпрыгивали на песке. Некоторые рыбины делали такие отчаянные прыжки, что прямо с дамбы летели в реку и исчезали в ней. Других проворно хватали «рыбаки» и кидали в Амударью. В первом улове были сомы, сазаны и рыба помельче, название которой ребята не знали, Да и некогда было думать об этом. Освободив сеть, «рыбаки» присели на дамбе, чтобы отдохнуть. Все были радостны, и беспрестанно подшучивали друг над другом и смеялись. Отдохнув, вновь взялись за сеть и спустились в лагуну, а вернее в озерцо, которое завтра или послезавтра высохнет, и если не выловить из него рыбу, то она погибнет. Сначала будет зарываться в мокрый ил, а затем солнечные лучи добьют ее. Все прекрасно знали об этом, и изо всех сил старались помочь рыбе выбраться из беды.

Второй улов тоже оказался богатым. Да и как же иначе, когда озерцо все еще кипело рыбой. Но на втором заходе «рыбаки» уже потратили столько сил, что побросав рыбу в реку, долго сидели на дамбе и, устало переговариваясь, не спешили в воду. Это обстоятельство конечно же учла Аннагозель.

— Дядя Клычдурды, можно я позову ребят на помощь?!— прокричала она.

Клычдурды-ага пока соображал — воспользоваться помощью или не надо, девочка скрылась в саксаульнике.

— Ладно, давайте-ка еще разок пройдем с сеткой, — сказал бакенщик- — Сегодня надо обязательно всю выловить и бросить в реку.

Третий лов был еще труднее. Не только дети, но и сам бакенщик трудился уже не столь рьяно. Да и затратили они на спасение рыбы не меньше часа, а то и больше. И самое отчаянное в том, что и в третий раз в сети оказалось столько же рыбы, как в первый раз.

— Да, да ей же конца нет! — первым захныкал Бяшим.— Может быть, взять лопаты, да прорыть канаву?

— Тоже мне — канавокапатель, — сказал уныло Генка. — Да тут экскаватор нужен.

— Ничего не нужно, достаточно этой сети, — спокойно сказал Клычдурды-ага.— Кто устал и больше не может— пусть идет и отдыхает. После обеда продолжим...

Но стоило бакенщику заговорить об усталости, как мальчики вскочили с места и заторопились; потянули сеть в озерцо вновь.

Тяжело дыша и останавливаясь они волокли сеть в четвертин раз. И тут подоспела помощь: у берега собралась вся дружина пионерского лагеря. Пришел Новрузов с педагогами и пионервожатыми, повара и, конечно, завхоз Абдулла вместе с Глупышом. Пес ошалело носился по берегу, видя, какая необычная охота затевается. Абдулла конечно же не упустил случая и послал Глупыша в озеро за рыбой. Глупыш плюхнулся в воду, поплыл, взвизгивая. Но сколько ни старался он поймать хотя бы одну рыбку, ему это не удавалось. Дети смеялись над собакой. А другие, не ожидали пока их пригласят, поспешили на помощь бакенщику и его бригаде. Тотчас, как. только сеть облепила детвора, Клычдурды скомандовал, чтобы Довран с друзьями шел на берег отдыхать, а сам остался еще минут на десять — показал, как надо вести лов, и тоже тяжело вышел из воды. Его сменил Новрузов, а затем завхоз. Абдулла, входя в воду, дурашливо кричал:

— Клычдурды-ага, если я выловлю из этой ямы всю рыбу — надеюсь, вы смените свой гнев на милость?! Вы не будете считать меня браконьером? Даю вам честное пионерское, что больше никогда не буду убивать птиц и зверей. И вообще, если хотите, сдам вам ружье!

— Ладно, ладно, приятель, — отмахнулся Клычдурды-ага.— Зачем много говоришь — работать надо. Разве для меня ты берешься спасти рыбу? Ты спасешь ее, чтобы сохранить природные богатства.

— Клычдурды-ага, именно поэтому я лезу в воду в одних трусах! — вновь захохотал завхоз. Он побежал к сети, отстранил несколько человек от нее, ухватился за сеть, окунулся с головой и, вынырнув, прокричал: — Начинаем ударную вахту в честь Октября! Прошу равняться по передовикам и ударникам коммунистического труда! Ур-ра, дорогие товарищи!

— Ур-ра! Ур-ра! — закричала детвора и поволокла сеть к дамбе.

Улов на этот раз был не столь богатым, как прежде,— рыбы в озерце, после того как четырежды тут прошлись мальчишки, заметно поуменьшилось. Но все равно, радостного крика и визга было более чем достаточно. Кто-то из ребят вытащил из сети скаферингуса — страшилище, вовсе не похожее на рыбу. Однако, тотчас нашлись знатоки и определили, что это тот самый вид, который водится только в двух реках мира — в Амударье и Амазонке. Скаферингус извивался на песке, и больше походил на рептилию, нежели на рыбу. Интерес к нему был столь велик, что никто не отважился бросить его в реку: он подергался немного и сник. Тут же детвора решила — этот экземпляр станет лучшим экспонатом зоологического кабинета в школе.

Все это время, пока шло спасение рыбы, Довран и его друзья неоднократно подходили к барже. Нос ее давно обнажился, но пробоина еще была под водой. Залезть в Волшебное царство никто не отважился. Да если кто-то из ребят и рискнул бы туда забраться, мог просто-напросто захлебнуться. К тому же о Волшебном царстве и Падишахе Аннагозель успела рассказать Новрузову и своей вожатой. Оба внимательно следили за детворой, чтобы, чего доброго, кто-нибудь не нырнул в баржу. Однако желание Доврана и его друзей— поскорее встретиться с Падишахом, — толкало к действию, и Генка, который еще два часа назад принял идею Бяшима— прорыть канаву и соединить озерцо с рекой, без всякого энтузиазма, теперь сам предложил:

— А что если и правда — спустить воду в Амударью? Тут не так уж и много работы!

— А-а, то-то же,— победоносно ухмыльнулся Бяшим.— Я давно об этом думаю.

— Чего думать-то, когда здесь с нами завхоз. У него все есть на складе: и лом, и лопаты, и кирки!

Генка направился к садящему на бережке Абдулле, сказал о своей задумке. Завхоз встал, внимательно посмотрел на перемычку.

— Слушай, дорогой товарищ, где ты раньше был? А ну давай бегите да несите кирки и лопаты. Вот тебе ключ от склада — Абдулла поднял из-под куста брюки, - порылся в кармане и подал Генке ключ.

Тотчас человек десять отправились в карагачевую рощу и вскоре вернулись с лопатами и кирками. Тут же начали рыть канаву. Песок под лопатами был мокрый и тяжелый, но детям помогали взрослые. Через час канава через перемычку была готова, и вода потекла по ней в Амударью. Теперь надо было выгнать в реку оставшуюся в озерце рыбу. Детвора, кто с корявыми саксауловыми ветками, кто просто руками, и ногами принялись гнать рыбу к прорану.