Определяющим фактором, дестабилизирующим военно-политическую обстановку в Анголе, являются агрессивные действия ЮАР и дальнейшая активизация бандформирований УНИТА, возрастание их диверсионно-террористической деятельности в центральных и западных районах страны.
В связи с этим был рассмотрен на месте поставленный кубинскими товарищами вопрос о создании надежной обороны на юге НРА. После приведения аргументированных обоснований кубинцы согласились с нашими предложениями о построении в южных районах Анголы глубокой обороны с сохранением передового рубежа, занимаемого в настоящее время ангольскими войсками, и созданием ряда промежуточных позиций в глубине. Однако требуется дальнейшая работа с кубинским военным руководством в НРА по выработке согласованных рекомендаций для ангольской стороны и дальнейшему улучшению взаимодействия между советским советническим аппаратом, кубинской военной миссией и руководством Вооруженных Сил НРА. В этих целях предусматривается использовать поступившее приглашение кубинской стороны и направить в Гавану на отдых Главного военного советника в Вооруженных Силах НРА генерал-полковника К. Я. Курочкина.
Главной задачей Вооруженных Сил НРА на этом этапе остается обеспечение коренного перелома в борьбе с контрреволюцией и отражение агрессии со стороны ЮАР. Серьезное поражение прежде всего бандформирований УНИТА значительно укрепило бы позиции существующего строя в Анголе как во внутреннем плане, так и на переговорах с США и ЮАР.
Поэтому особое значение для защиты Анголы имеет всесторонняя военная помощь, оказываемая ей Советским Союзом, а также нахождение на ее территории контингента кубинских войск.
Следует отметить, что Вооруженные Силы НРА за первую половину 80-х годов значительно окрепли и способны были вести борьбу с контрреволюционными бандформированиями УНИТА и отражать агрессию извне. Усилены сухопутные войска. Созданы национальные ВВС и войска ПВО. В целом в ангольской армии техники и вооружения для войск, авиации и флота НРА (с учетом предусмотренных поставок) было достаточно для выполнения вооруженными силами задач по защите Отечества. Однако была потребность в дообеспечении войск стрелковым оружием, средствами связи и некоторыми другими видами военного имущества. Сказывалась недостаточная укомплектованность войск личным составом и его невысокое морально-политическое состояние.
По рекомендации советской стороны начата одна из важнейших операций против УНИТА в провинции Мошико. В зависимости от ее результатов рекомендовано подготовить и осуществить аналогичную операцию и в провинции Квандо-Кубанго. Успешное проведение операции в этих провинциях существенно подорвало бы позиции главной группировки УНИТА — первого стратегического фронта и создало бы условия для коренного перелома в вооруженной борьбе с контрреволюцией.
В складывающейся обстановке особое значение приобретает согласованность советской и кубинской линий при выдаче рекомендаций ангольской стороне. К сожалению, в последнее время у кубинских товарищей просматривалась тенденция в одностороннем порядке выходить на местную сторону, вносить коррективы в ранее совместно выработанные и переданные ангольскому руководству рекомендации (это относится и к операциям в провинциях Мошико и Квандо-Кубанго). Данный вопрос заслуживал внимания. Представляется целесообразным — предлагал я— обсудить его на двусторонней встрече в Москве.
Таким образом, крупная проблема с Анголой была решена. Конечно, все это сделать было не просто. Но нужно. И главное — во имя жизни.
В Москве мой доклад был воспринят нормально на всех уровнях. Просьбы и пожелания, привезенные мной, легли в основу разработки плана оказания помощи Анголе на перспективу. В то же время с момента образования Республики Анголы (1975 год) и возникновения в связи с этим оппозиции и столкновений с ней нами проводился поиск путей к примирению. Наша позиция была такой: оппозиция должна принять условия, которые продиктует Душ Сантуш. Однако Савимби, поддерживаемый Западом, с этим не соглашался и выставлял свои условия. Естественно, в потенциале напряжение оставалось. Тем более что Ангола передавалась, как раздражительная эстафетная палочка, от Форда — к Картеру, от Картера — к Рейгану в обстановке всё повышающегося накала.
Ясное дело, что наиболее широкое поле для антисоветской деятельности было, конечно, у Рейгана, чему немало поспособствовали и ввод советских войск в Афганистан, и появление крикливых диссидентов, и «умышленное» сбитие южнокорейского «боинга». А уж «вмешательство» Советского Союза в дела Анголы США и вовсе использовали на всю катушку. В ангольской проблеме Рейган занимал жесткую позицию изгнания советского духа из этой страны и, разумеется, утверждения здесь своего влияния. Поэтому, действуя через свои спецслужбы (ЦРУ и т. п.), а также опираясь на агрессивность ЮАР, американская администрация постоянно подталкивала ангольскую оппозицию в лице УНИТА и ФНЛА к активным действиям, преследуя конечную цель — свержение МПЛА — Партии труда и установление проамериканского режима.
Почему же Рейган не делал это прямо и откровенно, а, как правило, руками других? Потому что американцы опоздали: когда из страны выпроваживали португалов, то руководство страны пригласило представителей Советского Союза. Во-вторых, американцы всегда стремились загребать жар чужими руками — им потери ни к чему, тем более после Вьетнама. В-третьих, они и так держали здесь за горло экономику, а следовательно, и всю Анголу. Главными источниками наполнения бюджета этой страны были: нефть — 90 процентов, алмазы — 5 процентов, кофе— 5 процентов. Всю добычу нефти осуществляли США. Какое количество добывалось — известно было только США. Но по договору США, независимо от объема добычи, ежемесячно перечисляли в национальный банк Анголы установленную годами сумму. Когда же кто-то заикнулся о том, что надо эту отрасль национализировать, оказалось, что никто, кроме специалистов США, не может ни эксплуатировать, ни тем более разрабатывать новые скважины в ангольских условиях, где шельф имеет нефтеносные пласты под углом и на большой глубине.
Что касается алмазов, то ангольцы тоже не знали, сколько их добывалось, они ежегодно лишь получали стабильную сумму от компании «Бельгия и К». И только сбор и переработка кофе находились в руках государства.
В этих условиях американцам не было смысла скрещивать шпаги. Они и так имели дармовой источник прибыли. Однако для них лучше было бы, конечно, если бы и режим был полностью марионеточным.
В том же году, когда мы посетили Анголу, ее руководство ближе к зиме приехало в Москву для уточнения некоторых вопросов по плану поставок. Кстати, вместе с ними приехали и кубинцы, которые представляли интерес своей группировки в Анголе. С самого начала переговоры приобрели несколько напряженный характер: они привезли цифры, которые были значительно выше тех, что были нами согласованы и занесены в план. Очевидно, ангольские товарищи под давлением наших кубинских друзей решили пересмотреть позиции с целью увеличения поставок всех видов, хотя это ничем не подкреплялось. Было видно невооруженным глазом, что значительная часть цифр по поставкам оружия и техники была надумана. Поэтому, не накаляя ситуацию, наше руководство хоть и согласилось изменить некоторые цифры в сторону увеличения, но принципы поставок сохранило. Все, что требуется для существующей армии и флота, причем на год вперед, Ангола должна иметь (в том числе и на мобилизационное развертывание). При этом предусматривалось, что вооруженные силы будут вести боевые действия непрерывно. Словом, общий знаменатель все-таки был найден.
Не прошло и полгода, как обстановка на юге Анголы начала резко обостряться. Дело в том, что в Намибии, являющейся южной соседкой Анголы, начинались революционные преобразования, что полностью шло вразрез с интересами ЮАР. Поскольку движущей силой Намибии была политическая организация народа СВАПО (лидер Нуёма), то войска ЮАР, проводя карательные экспедиции по ликвидации этой политической организации на территории Намибии, вышли и на южную часть Анголы— тоже якобы в поисках отрядов СВАПО. Таким образом, ЮАР дважды нарушила международные конвенции: преследования СВАПО недопустимы, так как эта партия признана ООН как представитель своего народа; вторжение же на территорию Анголы означает попрание ее суверенитета.