Взбешенное разгромом своего гарнизона и находившихся в Шкяуне оккупационных учреждений, фашистское командование выслало из города Себежа две тысячи гитлеровцев для поимки отходившего отряда. У деревеньки Лисно завязалась ожесточенная схватка. Над местом разгоревшегося боя кружились вражеские самолеты. Чтобы оторваться от противника и выйти из окружения, партизанам надо было во что бы то ни стало переправиться через болотистую речку Свольня, которую гитлеровцы держали под непрестанным обстрелом. Не обращая внимания на пули и разрывы мин, Имант огнем своего пулемета целый час прикрывал отход товарищей. И только когда все они оказались в безопасности, отстреливаясь, сам переплыл реку. За доблесть и геройство, проявленные в той операции, партизанское командование представило его к высшей награде Родины — ордену Ленина.

Лишь вернувшись из Шкяуне, Судмалис подал о себе весточку Центральному Комитету комсомола Латвии. Сохранился маленький листок бумаги, испещренный его мелким, четким почерком: «Дорогие товарищи! Мне впервые представляется возможность в нескольких словах сообщить о своей судьбе. Когда началась война, я организовал комсомольский отряд, в составе которого вел борьбу за Лиепаю. После падения Лиепаи и неудачных попыток прорваться к фронту, я провел осень и зиму в Латвии, в Иецавской волости Бауского уезда. Весною побывал в Лиепае и в своем уезде. Комсомольцы перебиты, брошены в тюрьмы. В некоторых волостях убиты все поголовно (в Аситской, Пампальской и других)… В настоящее время я состою в одном из партизанских отрядов, колошматим немцев так, что пух летит. Я знаю, что Ната[14] в Москве: слышал однажды по радио ее выступление на митинге. Вот я и хотел бы попросить Нату, чтобы она, если возможно, позаботилась о Марусите: Марусите с матерью и обеими дочками выехали из Лиепаи в первый же день войны. Пусть она не вешает носа и не беспокоится обо мне, пусть помнит старую поговорку: «Черт своих чад в обиду не даст!» Кроме того, на пряжке моего трофейного ремня имеется гордая надпись: «С нами господь!» Мы прогоним гитлеровцев и будем жить еще долго и счастливо. Имант Судмалис».

Лаконично-деловой тон начала послания, а затем озорная, жизнерадостная его концовка как нельзя лучше характеризовали самого автора — человека, безоговорочно верящего в победный исход борьбы, не унывающего даже в самые критические минуты…

Шел 1942 год. С разрешения командования 24 партизана, среди которых был и Имант, начали опасный и длительный переход. С помощью местных жителей пересекли они два железнодорожных участка, через линию фронта добравшись до Белорусского штаба партизанского движения. Здесь и организовали Судмалису поездку в Москву для подробного доклада об обстановке на временно оккупированной территории Латвии.

Исходив всю республику от моря до ее восточных границ, он многое увидел и узнал. Докладные записки, написанные им Центральному Комитету Коммунистической партии Латвии, ЦК ВЛКСМ и ЦК комсомола республики, органам государственной безопасности, являлись красноречивым свидетельством его обширной осведомленности, умения наблюдать, собирать факты, глубоко и всесторонне их анализируя — делать безошибочные выводы. Так, говоря о партизанском движении в Латвии, о его самых целесообразных и эффективных формах, он прежде всего настоятельно рекомендовал учитывать особые обстоятельства, каких нет ни в Российской Федерации, ни в Белоруссии, ни на Украине.

Прославленный вожак народных мстителей, Герой Советского Союза Вилис Самсон после победоносного завершения Великой Отечественной войны засвидетельствовал: «Доклад И. Судмалиса явился в то время единственной развернутой и ценной информацией об обстановке в Латвии. Выводы Судмалиса были в значительной степени использованы латвийским партизанским отрядом, который в декабре 1942 года успешно базировался у восточных границ Латвии…»

Самому же Иманту не терпелось как можно скорее вернуться в родные края для продолжения борьбы. Беседуя с секретарем Центрального Комитета ВЛКСМ Николаем Михайловым, он доверительно сообщил, что в Риге уже складывается ядро руководящего антифашистского подпольного центра, состоящего из учащихся, студентов и рабочих, за которых можно поручиться.

Да и в Центральном Комитете Коммунистической партии Латвии были твердо убеждены в том, что разрозненные рижские антифашистские группы и организации нуждаются в едином центре по руководству подпольем. Возглавить этот центр ЦК доверил Иманту, первоначально решив забросить его в тыл врага самолетом. Он приступил к практическим занятиям со знаменитыми мастерами парашютного спорта, со дня на день откладывая поездку к предгорьям Урала, где в городе Бугуруслане приютили его жену с детьми.

Потом ему сообщили, что семья переезжает в Татарию. Там Мария станет воспитательницей Менгерского детского дома, созданного для девочек и мальчиков, эвакуированных из Латвии без родителей. Долог в ту пору был путь до Татарской автономной республики! На забитых эшелонами многочисленных железнодорожных станциях и полустанках отпускное время Иманта беспощадно, таяло у семафоров. Однако, добравшись к месту назначе-ния, ему не сразу довелось встретиться с родными — они приехали сюда лишь за несколько часов до отхода поезда Иманта в Москву.

Вся их совместная жизнь состояла из встреч и расставаний, когда радость трудно отличить от печали, и, наверное, печали было чуть-чуть больше. Вот и снова разлука — без слез, уныния и душевной слабости.

Пока Имант отсутствовал, намеченный ранее план существенно изменился. Ему предписывалось следовать к отчему краю не самолетом, а в составе небольшого специального отряда, сформированного из бойцов, закаленных на фронте либо в партизанской борьбе. Отряду под командованием Вилиса Самсона надлежало у границы Латвии создать надежную базу, подготовить там условия для практической деятельности оперативной группы ЦК Компартии Латвии и регулярной радиосвязи с Центром. Одновременно в спецотряд включилась группа комсомольских активистов. Им предстояло на оккупированной территории республики создать молодежно-комсомольское подполье, в партизанских отрядах укомплектовать комсомольские организации, вовлекать в партизанскую борьбу городскую и сельскую молодежь. Отряд вышел 20 октября 1942 года. 2 декабря — уже в прифронтовой полосе — было проведено партийное собрание, единогласно избравшее Судмалиса секретарем партийной организации. Командир отряда Вилис Самсон записал тогда в своем дневнике: «Ему одновременно доверяем и мы, молодые, и старшие. Верим интуитивно, подчиняясь внутреннему убеждению, которое по отношению к боевым товарищам зарождается на совместно пройденном боевом пути».

Партизаны отряда Самсона вместе с бригадой народных мстителей Калининской области РСФСР двинулись к границе Латвии и 4 декабря между железнодорожными станциями Локня и Насва перешли линию Северо-Западного фронта. Этот переход был одним из труднейших в истории партизанского движения Латвии. Шестьдесят километров без отдыха шли по глубокому снегу, а тут еще внезапно усилился мороз, сковавший панцирем влажную одежду и обувь. Колонна все чаще стала растягиваться, ослабевшие падали, не имея сил подняться. А остановка могла оказаться пагубной: до рассвета надо было как можно дальше уйти от переднего края обороны врага.

Но и рассвет не принес облегчения. Неподалеку от населенного пункта Поддубье фашистский пост обнаружил партизан и поднял маршевую роту в ружье. Отряд отразил атаку, предпринятую карателями. Смелыми действиями бойцов вместе с Вилисом Самсоном умело руководил и парторг отряда товарищ Андерсон — под таким именем в рейд отправился Имант Судмалис.

Первые победы в тылу врага помогали преодолевать нечеловеческую усталость, хотя один бой с карателями тут же сменялся другим. Среди записей в боевом журнале отряда есть и такая: «14.XII. Ночью немцы дважды атакуют нас в селе Адерово. Вовремя поднимаем тревогу, и противник, неся большие потери, вынужден отойти. На заре к району обороны нашего отряда по дороге со стороны Опочки… приближается колонна противника численностью до батальона. Подпускаем эту колонну на 50 метров и только тогда открываем огонь из автоматического оружия. Противник, неся огромные потери, в панике бежит. В этих боях немцы потеряли 216 человек ранеными и убитыми. В разгроме немцев особенно отличился пулеметчик отряда Имант Судмалис».