— Садитесь, — обернулся к друзьям Ко Ко. — Он из этой деревни и ехал посмотреть, что там натворил пожар. Он нас отвезет в деревню, а потом крестьяне помогут нам вытащить машину. Тут недалеко.

Крестьянин прикрикнул на буйволов, они послушно развернулись и приостановились, ожидая, пока ребята вскарабкаются на высокую арбу.

Крестьянин сидел некоторое время молча, ждал, что гости заговорят первыми.

— Расскажи ему, кто мы, — обернулся Игорь к Ко Ко.

Ко Ко сказал несколько фраз по-бирмански. Крестьянин молча кивал головой, потом сам заговорил. Бригитта переводила для Игоря, иногда запинаясь, потому что не все понимала:

— Крестьянин говорит, что с развилки надо было брать левее, и тогда мы были бы уже у реки. Но если проехать за деревню еще мили три, будет поворот к Иравади.

Буйволы мерно переступали в пыли, будто приготовились топать весь день и берегли силы. Лес, мирный, утренний и свежий, тянулся по обе стороны дороги, и невозможно было поверить, что именно в нем скрывались те звери, что перебежали реку, спасаясь от пожара.

— Ко Ко сказал, что мы видели стадо слонов, — продолжала Бригитта, — а крестьянин говорит, что слонов давно не было в этих местах, наверно, пришли с востока, с Шанских гор, а может, переплыли реку — они умеют плавать.

— А куда он ехал? — спросил Игорь у Ко Ко. — Может быть, он спешил и из-за нас ему приходится возвращаться?

Бригитта перевела ответ:

— Он ехал к реке. Он видел зарево пожара ночью и хотел посмотреть, не дошел ли огонь до реки. Но он не спешит и потом вернется обратно. А Ко Ко ему рассказывает, какой был большой пожар и, наверно, сгорело много деревьев. А крестьянин ему отвечает, что такие пожары в сухой сезон бывают часто. Только плохо, когда пересыхают реки.

За поворотом показалась деревня, обнесенная бамбуковым колючим тыном. Крестьянин слез с повозки и распахнул ворота. «От диких зверей», — сказал Ко Ко. За изгородью открылась обычная бирманская деревня, с домами на высоких столбах, с маленькой лавочкой на единственной улице, с буддийским монастырем в роще арековых пальм. Три монаха шли навстречу друг за дружкой, прижимая к груди черные горшки для подаяний. Монахи останавливались перед домами, хозяйки выходили на крыльцо и сыпали им в чашки вареный рис или клали бананы.

— Потом они вернутся в монастырь, — сказала Бригитта, — все съедят и будут отдыхать.

При виде повозки монахи остановились и потуже запахнулись в свои оранжевые тоги. Они удивились, увидев, что на арбе сидят как ни в чем не бывало европейские мальчик и девочка и незнакомый бирманский мальчик с измазанным сажей лицом. Женщины тоже замерли у дверей своих хижин. Но никто не сказал ни слова. И хоть, видно, подобные гости были редки в этой затерянной в холмах деревне, жители ее делали вид, что ничего особенного не случилось.

У лавочки, в которой стояло два столика и за ними несколько мужчин пили утренний чай, крестьянин притормозил арбу. Он сказал ребятам:

— Слезайте. Выпьем чаю.

Ребята поздоровались. Мужчины закивали головами, будто виделись с ними только вчера.

Мальчик в короткой клетчатой юбке принес всем по чашке крепкого чая со сгущенным молоком и по сухому бисквиту. Крестьянин тоже пил чай и не спеша разговаривал со своими односельчанами, объясняя им, что гостям нужна помощь. Игорю хотелось бы поторопить нового знакомого, но он понимал, что этого делать не стоило. Ко Ко и Бригитта с удовольствием тянули горячий чай, а Игоря разбирала тревога. Сейчас, когда цель пути была так близка, к нему вернулось чувство, которое он испытал во сне. «Скорей! — хотелось кричать ему. — Скорей, пока не поздно!»

Крестьяне, смуглые, обветренные, похожие друг на друга, в махровых полотенцах, повязанных на головах, как чалмы, в белых рубашках, продолжали разговаривать, иногда поглядывая на ребят, и вроде бы не собирались ничего предпринимать.

Игорь услышал плеск воды и обернулся. У колодца, на той стороне улицы, собрались женщины и ребятишки. Они поливали себя из ведер и кружек, стирали белье, громко смеялись и все старались ненароком взглянуть на сидевших в лавочке гостей.

— Почему они не спешат? — тихо спросил Игорь у Бригитты.

— Я не совсем понимаю. В лесу им грозит какая-то опасность.

Ко Ко услышал шепот Бригитты, обернулся и объяснил:

— Оказывается, им надо обязательно взять с собой оружие. Вот они и советуются. Но они помогут нам.

— А чего они боятся?

— Непонятно. Какой-то «хозяин» их пугает.

Один из крестьян встал и вышел из лавочки. За ним другой. Они скоро вернулись, и каждый нес в руке ружье. Ружья были старые, тяжелые и толстоствольные.

Ко Ко спросил их знакомого, в чем дело. Тот объяснил.

— Оказывается, в лесу объявился тигр-людоед. Он уже украл двоих детей и разорвал пастуха. А позавчера на рассвете он перепрыгнул через тын, ворвался в деревню и утащил теленка. Они боятся этого тигра. У них в деревне только два старых ружья.

— А почему тот крестьянин, который нас встретил, не побоялся поехать один в лес?

— Он, — сказал Ко Ко, — не боится тигра. У него есть волшебный талисман. Его тигр не тронет.

— Постой, а какой тигр? — спросил Игорь. — Ведь, наверно, здесь не очень много тигров?

Ко Ко сразу понял его и повернулся к крестьянам.

— Здесь только один тигр, — перевела их ответ Бригитта. — Давно не было ни одного, а тут пришел один. Он, наверно, старый и где-то отведал человеческого мяса. Теперь он знает, что люди — легкая добыча. А может быть, это злой дух, который принял образ тигра.

— Не этого ли тигра… — начал Игорь.

Но Ко Ко его опередил. Игорь не понял его слов, но по лицам крестьян, удивленным и взволнованным, по вопросам, которые те начали задавать наперебой, по тому, как к дверям лавочки подбежали женщины от колодца, закручивая на ходу распущенные мокрые волосы, как неожиданно, будто из-под земли, появился монах с черным горшком в руках и тоже начал задавать вопросы, — по всему этому Игорь понял, что Ко Ко рассказывал о битве между слонихой и тигром, которую они видели с холма на исходе ночи.

Вся деревня пришла в движение. Мальчишки, не слушая окриков взрослых, бросились по дороге к реке, женщины хватали их за руки и пытались остановить — куда там! Даже монахи побежали, поднимая пыль, по дороге, а крестьянин, который осмеливался ездить к реке, потому что у него был волшебный талисман, вспрыгнул на стоявшую у входа арбу и крикнул ребятам, чтобы они поторопились. Он прокричал буйволам самые страшные слова, которые знал, те с места рванули вперед, будто резвые кони, и, обдавая клубами пыли пешеходов, раньше убежавших к реке, понеслись вперед.

Ко Ко привстал рядом с крестьянином и показывал, куда надо свернуть. Вся деревня — кто пешком, кто на буйволах — мчалась за ними посмотреть на убитого тигра. Крестьянин затормозил буйволов, стукнув их по спинам прутом, и соскочил на землю.

— Здесь, — сказала Бригитта и первой полезла сквозь колючие кусты.

Посреди маленькой поляны лежал труп громадного тигра. И, хоть шкура его была вся в крови и голова раздроблена, он все равно был страшен и величествен.

Поляна наполнялась крестьянами. Но сначала никто не осмеливался приблизиться к мертвому врагу. Люди жались к кустам, и шум, голоса, стук босых ног по пыли — все это смолкло при виде распростертого на земле зверя.

Наконец один из крестьян, старик в полосатых лоунджи и рыжей куртке, подошел к тигру, наклонился над ним и сказал:

— Это он.

И все подошли поближе к тигру, трогали его, дергали за усы, рассматривали. Игорь подошел вместе со всеми.

— А что он там увидел? — спросил он.

— Очень старый зверь. Он уже не мог нападать на быстрых и сильных животных. Только на слабых, больных… или на людей. — Старик вытащил из-за пояса широкий кривой нож и отрезал тигру усы. Он протянул длинные жесткие волосы Игорю и K° Ко.

— Вы добрые вестники, — переводила Бригитта, которой тоже досталось несколько волосков. — Вы видели, как погиб наш враг. Теперь вы наши гости. Живите в нашей деревне, и пусть каждый дом вас кормит и поит, и пусть наши девушки поют и пляшут для вас.