— Я знаю это, Брин, знаю! — горячо прошептал Рик, нежно прижимая Брин к себе. Он старался утешить ее и говорил о старом дядюшке Пэппи. Но думал он об Энджи. Еще момент — и он рассказал бы ей о своем страшном горе. Да, оно тоже уже в прошлом. Но ведь оно было… И Брин должна знать все.

— Простите, — раздался из глубины коридора голос врача. — Пэппи Мэйдисон уже у себя в палате.

— Как он? Что с ним? — Они начали говорить сразу вдвоем.

— Успокойтесь. Кость не затронута, небольшой ушиб черепа. Извините, ну и крепкая же у него голова! Уверен, что все будет в порядке!

— К нему можно?

— Подождите немного. Сейчас медсестра вас позовет.

— Спасибо, доктор!

Врач посмотрел на часы и простился. Брин обняла Рика за талию:

— Спасибо тебе, что поддержал меня. И за то, что терпеливо слушал мой бестолковый рассказ. Честно говоря, я не знаю, что бы делала без тебя!

Рик заботливо поправил ее прическу и улыбнулся.

— Брин, помнишь, как мы стояли в этом самом алькове, не замечая ничего вокруг, и…

— Это когда ты чуть было не поцеловал меня? Или я хотела тебя поцеловать…

Рик наклонился и поцеловал ее в губы.

Глава 8

— Ребята! Выкатывайте его отсюда, пока она не передумала! — скомандовал Рик.

Трое здоровенных парней, взявшись с разных сторон за автопроигрыватель, потащили его к двери. Тем временем еще четыре человека выгружали из грузовика, подогнанного прямо к террасе, подержанное пианино. Одним словом, переоборудование пивбара шло полным ходом. Автопроигрыватель должен был украсить капитанскую каюту на шхуне Рика, а пианино — занять его место в баре.

Брин стояла посреди комнаты и уже в который раз оценивала новый цвет стен и потолка.

— Хорошо, кое-где можно восстановить старый стиль, но в целом пусть будет так, как сейчас.

Она повернулась и пошла в маленькую комнатушку, где раньше располагалась буфетная для прислуги. Рик тут же последовал за ней. Дверь в комнату была снята с петель, но в дальнем углу было достаточно темно, чем сразу не преминул воспользоваться Рик. Обняв Брин сзади, он поцеловал ее в шею и даже слегка укусил.

— Рик, там люди!

— Они ничего не видят!

— Да погоди же ты! Видишь, вон пришла Рита Смолл.

Рик с сожалением отпустил ее, и они вернулись на террасу. Рита стояла у балюстрады и приветливо улыбалась:

— Итак, насколько я понимаю, старый добрый бар Пэппи Мэйдисона будет таким же уютным, как и прежде. Только посвежевшим. Я права?

— Да, Рита. Это как раз то, чем мы сейчас занимаемся: превращаем «Жилище краба» в рай для гостей.

На лестнице раздался топот, и в дверях появился Джигги. Не обращая внимания на Риту и Рика, он прокричал через всю террасу:

— Брин, как голова у деда?

— Крепче, чем когда бы то ни было, — ответил за нее Рик и обернулся к Брин. — Я на секунду выйду. Наверное, придется накрыть автопроигрыватель брезентом. Грузовик открытый, а тучи сгущаются, как бы не пошел дождь!

— Вам помочь? — услужливо спросил его Джигги.

— Нет, спасибо. Останься здесь с Брин. Ты можешь ей понадобиться. Я сейчас вернусь. — И он стал спускаться по лестнице.

— Ну, так что же все-таки случилось с Пэппи? — продолжал допытываться Джигги у Брин. — Мне сказали, что ему назначили курс физиотерапии. Значит, он ходит и сможет время от времени приезжать сюда? Это нам очень помогло бы. Ведь его советы просто необходимы.

— Доктор сказал, что будет хорошо, если он поправится хотя бы к началу спортивного фестиваля. А пока будем обходиться своими силами. Джигги, я просто не знаю, как тебя благодарить за помощь! — Брин театральным жестом показала на сверкавшие свежей краской стены и потолок. — Проведение фестиваля потребует уйму всяких дел. Дедушка практически все это время пробудет в больнице. Так что без твоей помощи я просто пропаду.

Получив благодарность за проделанную работу, Джигги схватил длинную кисть и принялся старательно закрашивать оставшуюся часть потолка. Тем временем на террасе появилась Лайза Мэннинг.

— Слушайте, да здесь стало просто замечательно! — раздался ее энергичный голос. — Друзья мои, я предлагаю на время болезни Пэппи устроить здесь штаб нашего комитета.

— Миссис Мэннинг, ради Бога не отвлекайте! А то я испорчу потолок, — взмолился Джигги. — Вы только посмотрите, какой цвет! Как песок в августе на побережье соседнего курорта Мун-Ки!

Услышав этот разговор, Брин вспомнила побережье не в Мун-Ки, а в Ки-Уэсте, где они с Риком были накануне. В ее воображении вновь всплыл этот уютный городок с тихими узенькими улочками и золотистым пляжем на фоне синего океана.

— Август в Мун-Ки, — задумчиво произнесла она. — Это звучит так романтично!

— Брин, — тут же откликнулся Джигги, — а ведь капитан Парриш думает точно так же! Просто — слово в слово! Он часто бывал там с Энджи.

В комнате воцарилось молчание. Брин показалось, что Рита, Лайза и даже рабочие, вносившие в этот момент пианино на террасу, слышат частое биение ее сердца. Наконец раздался голос Лайзы:

— Да замолчи же, Джигги! Ну и болтлив же ты, парень!

Но было уже поздно. Восемь пар глаз пытливо смотрели на Брин, на лбу у которой выступили маленькие капельки пота. Почему слова Джигги так больно резанули по сердцу? — думала она. Рик возил туда свою бывшую жену. Ну и что из этого? Это было давно, несколько лет назад. С тех пор они успели расстаться. Так что, к чему эти мои переживания? Правда, Рик упорно не желает говорить о своей жене. В чем все-таки дело? Если эта Энджи больше ничего для него не значит, почему он никогда не упоминает ее в беседах? Ведь они говорят обо всем! Кроме нее… Или Энджи и была той роковой женщиной, которая навсегда завладела его сердцем? А может быть, Рик чувствует себя виноватым перед ней? Ведь он без колебаний и довольно подробно рассказал ей о своей связи с Шерон Берк. А об Энджи молчит. Почему? Может быть, потому, что все еще любит ее? Да, да, это так!

Полузакрыв глаза, Брин старалась собраться с мыслями и прийти к какому-то выводу. А может быть, к решению. Ведь нельзя же без конца мучиться! Но что делать? Опять требовать от него признаний? Но сколько можно! Ведь он явно не хочет говорить на эту тему. Все их отношения связаны только с настоящим. А есть ли у них будущее? И кто из них думает о будущем?

От этой мысли у Брин перехватило дыхание. Она! Она думала о будущем, хотя и не признавалась в этом себе самой. Да, она не могла об этом не думать, потому что… Потому что любила Рика. Любила! И хватит ей, подобно страусу, прятать голову в песок! Разве только ради дедушки и этого чертова ресторана она торчит целое лето в Коконат-Ки? Да нет же! Она делает это ради себя. Ради тех минут, часов, ночей, которые проводит рядом с человеком по имени Рик Парриш. Брин чувствовала, что счастье было совсем рядом — стоило только протянуть руку и взять его… Но что-то мешало это сделать. Что? Она давно задает себе этот вопрос. И только сейчас, кажется, нашла на него ответ. Да, ее счастью мешает эта женщина! Женщина из прошлого! Женщина, имя которой Энджи Парриш!

Погрузившись с головой в разбушевавшийся океан отчаянных мыслей, Брин совсем забыла, что все вокруг следили за ней. И не только следили, но уже и обменивались многозначительными взглядами. И когда она наконец пришла в себя, то поняла, в каком пикантном положении оказалась. Надо было срочно что-то предпринимать.

В этот момент вошел Рик. Он окинул взглядом всех присутствующих, посмотрел на Брин и, заметив ее смущение, сказал насмешливым тоном:

— По вашим виноватым лицам я вижу, что разговор здесь шел обо мне. Что ж, продолжайте. Я весь внимание!

— Почему же непременно о вас, капитан Парриш? — ответила за всех Хазель Миллер. — Я, например, хотела предложить отметить завершение спортивного фестиваля рыбным пикником на свежем воздухе. Его можно было бы организовать вон в той пальмовой роще, в сотне метров от «Жилища краба». Как вам нравится такая идея?