– Настоящий форт! – нашел в себе силы пошутить лейтенант Кублицкий. – Как на Диком Западе. А вокруг бушующее море враждебных индейских племен.

Пашка, хоть и нахватался за годы жизни на юге разных новых знаний, про Дикий Запад не слыхал, но по контексту догадался, что имел в виду молодой офицер.

Всего в «форте» собрались тридцать семь человек, включая раненых и мальчишек из гарнизона. Сумела уцелеть и единственная броня – бээмпэшка сейчас пряталась за забором на кладбище. Правда, снарядов к пушкам у нее почти не осталось – три штуки к стомиллиметровке и два десятка к тридцатимиллиметровой автоматической. Всего в ночном бою уцелело гораздо больше людей – просто три разрозненные группы красноармейцев не смогли пробиться и до сих пор сражались где-то в городе. Бросать их, естественно, не собирались, но сперва нужно было немного отдохнуть и перераспределить боеприпасы.

Но идти на помощь не понадобилось. Через полчаса из города перестали доноситься звуки выстрелов. А еще через час к «форту» вышли восемнадцать человек, вынеся двух тяжелораненых. Все, что осталось от третьего взвода. Они вышли без единого выстрела. Выяснилось, что в настоящий момент бредунам было не до них. Они увлеченно грабили захваченный город. К полудню к «форту» выбрались все уцелевшие в уличных боях бойцы. Всего тридцать три человека, из них треть – раненые. Безвозвратные потери роты составили одиннадцать человек.

Пересчитали и перераспределили боеприпасы. Осталось по три рожка на брата, по паре гранат к подствольникам, по полторы коробки на пулемет. В целом – минут на пятнадцать боя. Значит, если навалятся скопом – не устоять. Но в городе было относительно тихо – «форту» никто не досаждал.

На всякий случай Пашка приказал заминировать шахту подъемника. Хозяйственный ротный старшина приныкал где-то десяток толовых шашек. Лейтенант усомнился, что такого количества взрывчатки достаточно, но Сухов заверил его, что этого должно хватить на выведение единственного пути к складам из строя дня на три. Взрывник из Скорострела был никакой, пришлось поверить прапорщику на слово.

Глава 10

Пашка какое-то время тешил себя иллюзией, что враги забудут про них до вечера. В общем, так примерно и вышло – бредуны продолжали грабежи, не обращая на недобитых красноармейцев никакого внимания. Но более дисциплинированные «подземные», ведомые генералом Дедовым, начали подготовку к новому штурму – в ближайших к «форту» жилых домах засели снайперы и пулеметчики.

Но время шло, темнело, а нападающие никакой активности не проявляли. Несколько десятков наблюдателей продолжали приглядывать за красноармейцами, а основная масса все так же увлеченно занималась «экспроприациями». Шум радостной гулянки в городе только нарастал. Похоже, что бредуны нашли запасы спиртного, поскольку, судя по крикам, перепились в хлам.

– Товарищ Сухов! – позвал Пашка прапора. – Вызови Виссариона! Сейчас самое время по врагу ударить!

Не прошло и десяти минут, как на восточной стороне города, в направлении главного контрольно-пропускного пункта, вдруг разом ударили пулеметы и минометы.

– Тащ командир! – К лейтенанту подбежал радостный Сухов. – Майор вышел на связь! Наши атакуют восточную группировку противника! Просят нас сидеть на месте и не высовываться!

– Сделаем? – улыбнулся Пашка.

– Так точно! – гаркнул прапорщик. – Отчего же не сделать! Да я сейчас так сяду, меня танком отсюда не сдвинешь! Эй, бойцы! Всем в укрытие, наши идут!

– Не завидую я бредунам! Шансов у них никаких! – негромко сказал Павел. – Сколько их там после целого дня боя осталось? Тысяча, полторы?

И действительно – хоть как-то противостоять ударному кулаку профессиональных бойцов измотанные боем, перепившиеся бредуны не смогли. И уличных боев не вышло – красноармейцы просто выжигали своими реактивными огнеметами любые попытки сопротивления. Уже в темноте разрозненные группы бредунов начали сдаваться. Дольше всех продержались «подземные» – но и они сложили оружие, узнав, что генерал Дедов погиб в бою, а раненый полковник Тихий попал в плен в бессознательном состоянии. Быстрее всех сложили оружие люди Фюрера – как только их вождь трусливо сбежал с небольшой группой верных лизоблюдов, бросив всех остальных на произвол судьбы. Как выяснилось позже – правильно сбежал, никто бы его щадить не стал, ибо всего за несколько часов он и его подельники натворили такого, что привело в шок даже видавших всякое бредунов. Только растерзанных женских трупов на месте его стоянки нашли почти полсотни.

Рота Скорострелова спокойно выжидала, пока в городе стихнут последние выстрелы. Не хотелось попадать под «дружественный огонь». Вскоре после установления полной тишины к ним, предварительно связавшись по рации, подъехал роскошный бронеавтомобиль, виденный до этого Пашкой только возле Генерального штаба в Ростове – «Тигр» какой-то новой модификации, с пулеметной башенкой на крыше.

Из броневика неспешно вышли Сапожников и Котов. Тогда Пашка скомандовал своим бойцам выходить из «форта» и строиться во дворе. Но торжественного парада не получилось: майор молча пожал Пашке руку, а Котов горячо обнял сначала лейтенанта, а потом ротного старшину.

– Спасибо вам, ребята! – просто сказал Сапожников коротенькому строю выживших бойцов. – Без вас наша победа обошлась бы куда большей кровью! Спасибо, бойцы!

После начались доклады и демонстрация захваченного склада, кутерьма сдачи раненых в спешно развернутый полевой госпиталь.

И только ближе к полуночи Пашке удалось поймать майора в коридоре вновь заработавшего командного центра, отвести в сторону и спросить:

– Ну, как оно вообще?

– Как мы победили? – уточнил Сапожников. Пашка кивнул.

– Это было очень непросто, Скорострел… Долго рассказывать… – задумчиво потерев подбородок, сказал Виссарион. – Ладно… Пойдем присядем где-нибудь, и я тебе все расскажу. Кстати, товарищ Сухов тебя хвалил за хорошее командование, а у этого старого вояки глаз наметанный, он и меня в свое время воспитывал. В том что ты боец отменный, я еще пять лет назад убедился, а вот какой из тебя вышел офицер, я до сих пор не знал.

Они нашли свободный отсек в огромном подвале центра и присели на штабель пустых ящиков из-под патронов.

– Значит, так… – начал Виссарион. – Армия бредунов двигалась к Электрогорску, имея в авангарде отморозков Фюрера. За ними двигались основные силы «подземных», а дальше все остальные. И все наши удары из засад пришлись именно на них. Мартын и Корявый под раздачу не попали. Не полезли они и на штурм – все время сидели за спинами наиболее активной части «коалиционной» армии. Почти все их люди уцелели и, по сообщениям наблюдателей, два часа назад отошли на несколько километров в сторону Москвы. Встали там лагерем и чего-то ждут. И это очень хорошо, что они в драку не полезли, – я боюсь, что в этом случае исход сражения мог быть совсем другим. Чего ты им предложил за невмешательство?

– Я им невмешательство и не предлагал! – ответил Пашка. – Просто сказал Мартыну при встрече, что готов поделиться запасами продовольствия с ним и Корявым, но не с Фюрером, Бритвой и Дедовым. Кстати, что с ними?

– Бритву взяли живым, Фюрер сбежал, Дедов погиб в бою. И, как все говорят, погиб героически – когда понял, что им пиздец пришел, возглавил контратаку. Думаю, что сволочью он не был, раз такую смерть принял. Жаль, что пошел работать на бункерных сидельцев. Полковник Тихий участвовал в той же контратаке, был ранен и взят нами в плен. Кремень-мужик! Старая школа! Тоже жаль, что не ту сторону выбрал. Впрочем… они ведь еще до катастрофы на службу к олигарху поступили, а тогда, как Третьяк рассказывал, бардак страшный был, отличных офицеров пачками из армии выгоняли.

– У нас какие потери? – спросил Павел.

– Двухсотых двадцать четыре! – тяжело вздохнул майор. – Вроде бы потери небольшие, но… Какие ребята были! Я их лично отбирал!

– Так, а что ты думаешь с Электрогорском делать? – после минуты молчания спросил Павел.