— А, улыбаемся, значит? Делать нам нечего, значит? — Лена еще не придумала, чем она займет озверевших со скуки чародеев, но уже знала — это будет наверняка очень неприятно. — А где браслет? Снял? Почему самовольничаем?

Чародей, озадачившись, отступил назад, но Лена цепко схватила его за запястье.

— Тут. Должен. Быть. Браслет. Где он?

— Ай, больно! Ты что делаешь, дура?

— Это еще не больно, — пропела девушка, всей душой отдаваясь бушевавшей внутри нее ярости. — Вот теперь — больно!

Парень взвыл так, что на балконе жалобно зазвенели покореженные зеркала.

— Я тебе покажу своевольничать!

На подмогу другу из своих каморок высыпали остальные ребята, но Лена была готова к этому. Конечно, колдовала она так себе, но недостаток умения с успехом заменила силой, вложенной в заклинания.

Чан с недоеденной кашей со скрежетом пронесся по каменному полу и с размаху смел пару чародеев, основательно приложив их об стену. Еще одному Лена нахлобучила на голову бидон с компотом. Остальные позорно сбежали.

— Где браслет? — прорычала девушка.

— В ком… комнате, — заикаясь, пробормотал пленник. Лицо его было белее снега.

— Еще раз увижу вашу братию без них — размажу, — тихо прошептала Лена, отпуская посиневшее запястье. — Да, и помоги этим, — она брезгливо ткнула рукой в стонущую на полу троицу.

— Чего шумим? — поинтересовалась Иелла, не отрываясь от листка с расчетами.

— Я разозлилась.

— Это понятно. Вопрос был — отчего при этом раздавались совершенно не женские вопли.

— Мне кажется, "Звездная команда" замыслила какую-то гадость.

— Разумеется. Что ж им еще делать. Но ты не ответила на мой вопрос.

Лена постаралась успокоиться: внутри нее еще догорала ярость, напрочь исключая возможность логического мышления.

— Меня разозлили. А тут Дилим попался под горячую руку, да еще и улыбался так гаденько! Ну, я и не выдержала…

— Понятно, — Иелла испустила короткий вздох. — Тебе надо лучше владеть собой. Я бы сказала — это совершенно необходимо. Ты слышала об аутогенной тренировке?

Уже давно стемнело, но Лена все еще не могла уснуть. Похоже, Иелле изрядно надоела "избыточная эмоциональность", как она выразилась, и чародейка принялась за девушку всерьез.

Колдунья больше часа мучила Лену, складывая ее в совершенно невероятные позы, при этом не уставая тараторить: для чего именно служит это упражнение. Выходило: если посвятить этому изуверству всего-то лет сто, все знания мира автоматически перенесутся в голову гимнаста, а пораженные народы — все как один — позовут его на царство.

Пока что из всех сомнительны достоинств девушка обрела два — бессонницу и невыносимую ломоту в костях. Наконец, не выдержав, она решила поискать аптекаря — пусть он ее снова выставил, но сначала даст болеутоляющего.

— А, снова пришла? — аптекарь недобро усмехнулся, но выгонять Лену не стал, и это изрядно обрадовало девушку.

— Мне б чего-нибудь, чтоб перестало болеть.

— Что именно перестало болеть?

— Все! — Лена ничуть не кривила душой. Короткая прогулка по пещерам, казалось, открыла в ее теле новые кости — и все они нестерпимо ныли. Подумав, девушка уточнила, — мы гимнастикой занимались.

— Бывает, — пожал плечами вампир. — На, держи.

На столе появилась низенькая баночка темно-желтого стекла. Лена осторожно взяла склянку в руки, поддела крышку… и чуть не уронила емкость: в нос ударил до боли знакомый запах — бальзамическая мазь!

— Фу! — девушка быстро заткнула баночку притертой пробкой. — Это же от ушибов. Как же это от боли поможет?

— Кто здесь врач — я или ты? — хохотнул вампир, но в глазах у него появилось новое выражение. — Если ты знаешь, что это — как оно называется?

— Бальзамическая мазь. Никогда не понимала, отчего она так зовется.

— Потому, что на самом деле она зовется "бальзамико линименто", — вампир немного помолчал. — Ладно, допустим, что ты говоришь правду. Чем докажешь?

— Сперва обезболивающее. Иначе я рассыплюсь на части прямо здесь, — в груди Лены пушистым комком шевельнулась надежда. — А потом поговорим.

Проверка заняла уйму времени — девушке пришлось раз десять возвращаться в комнату за немногими вещами, которые у нее остались со времени прибытия. Аптекарь долго вертел в руках ботинки, щупал ткань джинсов, игрался с карманным фонариком, но наконец сдался.

— Ладно, я тебе верю. Как же тебя угораздило? Небось, тоже Талейн под горячую руку попала?

Лена почувствовала, что краснеет.

— Нет, это я сама учудила. Хотелось… выпендриться, наверное.

— Да, бывает, — хмыкнул вампир. — Какое счастье, что я это перерос. Да, что это я болтаю? Ты говори.

— Что говорить?

— Как ты сюда попала. Как вообще там жизнь. Все, в общем, — глаза вампира вспыхнули жутким нетерпением. — Только медленно и подробно. Пожалуйста.

Глава 29. Клад

С каждым днем лейтенант все больше мрачнел, а Рей наливалась какой-то нехорошей радостью. Наконец Хельга не выдержала, и, дождавшись, пока они с акробаткой окажутся одни, решила поговорить серьезно.

— Что происходит?

— Ничего особенного, — девушка звонко хихикнула. — Все в порядке. Полнейшем порядке. Просто замечательном порядке!

— Прекрати.

— Да я, собственно, и не начинала, — Рей развалилась в кресле, закинув ногу на ногу. — Все идет, как нельзя лучше. А ты почему такая грустная?

Вампирша нахмурилась: она успела изучить акробатку довольно хорошо, и нынешняя истеричность никак не вязалась с обычным поведением девушки. Странное поведение Рей могло быть вызвано влиянием артефакта, если бы только он до сих пор не пытался бы до сих пор достучаться до очарованного Дерлета. Значит, это было что-то еще…

Принюхавшись, Хельга учуяла странный горьковатый запах — она могла поклясться, что еще утром его не было. Похоже, он исходил от полупустого стакана, который акробатка крепко сжимала в руке.

— Это что такое? — поинтересовалась вампирша, ткнув в подозрительную емкость.

— А что, нельзя? — вызывающим тоном отозвалась акробатка. — Между прочим, Дерлет будет полюбезнее некоторых, которые только корчат из себя мужиков!

— Алкоголь плохо на тебя влияет.

— Да что ты говоришь! — Рей выудила из-под кровати бутылку с цветастой этикеткой. — Попробуй! Поначалу крепковато покажется, да ничего — примешь пару стаканчиков, и привыкнешь. Я уже пятый день это принимаю, — заговорщицким тоном сказала она.

— Дерлет посоветовал?

— Не ты же, — презрительно фыркнула девушка. — Ты же печешься лишь о своей драгоценной шкуре!

— Понятно, — Хельга потерла заросший жесткой щетиной подбородок. — Ну-ка, дай!

Она легко забрала у девушки бутылку и вгляделась в этикетку. Причудливая вязь буковок сложилась в совершенно незнакомое название, и вампирша вздохнула.

— Выспись лучше, — вампирша легонько прищелкнула пальцами. Глаза Рей послушно закрылись, а тело обмякло. Подумав, Хельга повернула тело подруги на бок — где-то она слышала, что так безопасней.

Жидкость в бутылке едва заметно светилась молодой зеленью и резко пахла полынью. Попробовать ее Хельга так и не осмелилась, решив наведаться в ближайшую аптеку этим же вечером — благо, лейтенант намекал на "неотложные дела в связи с большим сюрпризом", которые требовали его присутствия в городе.

Дождавшись убытия Дерлета, Хельга выбралась из номера через окно — она подозревала, что за гостиницей следят люди лейтенанта, который крайне нервно относился к отлучкам вампирши после недавней "охоты на кровососов". Из низких угольно-черных туч падал густой мокрый снег, а с моря дул пронзительный ветер — людям такая погода казалась совершенно невыносимой, в отличие от Хельги. Вампирше же такое стечение обстоятельств было как раз на руку — снег засыплет все следы, а ветер загонит в дома любых свидетелей ее похождений.