- Один момент, я не нищий, - я скептически выгнула бровь, - Я активно готовил свое отступление последние полтора года. У меня есть дом в столице западных эльфов, гномы любезно согласились взять на сбережение часть моих накоплений - примерно девяносто восемь тысяч аржанов, еще столько же в банке у эльфов. А сила - это не главное. Мне же хватило ума поймать тебя.

  - И? Ты все равно променял шило на мыло. В Физалии у тебя больше перспектив, - ох, ну сколько же можно, давай рассказывай.

  - Перспектив? - улыбнулся он. - Да страна на грани банкротства, кризиса и как следствие гражданской войны и смены власти, - у меня отпала челюсть.

  - С чего вдруг? Норция, насколько я успела заметить, вполне себе процветает, - он расхохотался.

  - Процветает? Да казна практически пуста!

  - Каким это образом?

  - О, Илия всегда любила роскошь - наряды, украшения, изысканные масла и снадобья, чтобы поддерживать красоту, а сколько денег она потратила на любовников и приворотные зелья, - он закатил глаза, - Примерно столько же, сколько и на ассасинов, чтобы те делали за нее всю грязную работу и убирали неугодных фей. А ты должна знать - эти птички не из дешевых. Фонтаны, позолоченные статуи в садах, редкие животные, перечислять можно до бесконечности. Плюс, мы ведь не единственные, кто выращивает и продает редкие цветы. Врайты с некоторых пор научились разводить кое-какие виды, среди прочего и болотные лилии - самые дорогие. Мы перестали справляться с конкуренцией. Этой стране нужны реформы, но королева боится менять старые порядки, слишком привыкла к безграничной власти.

  - И что она собирается делать? - скажи мне то, что я хочу услышать.

  - Уже делает. И боюсь, что я несколько помешал ее планам, - я выгнула бровь. - Понимаешь в чем дело, - он выдержал паузу, - даже те мизерные пошлины, которые наложили на нас демоны, с некоторых пор для Физалии неподъемны. И если раньше контрабанда составляла всего пятнадцать процентов от общих поставок, то теперь Илия хочет, чтобы чуть ли не вся продукция шла в обход.

  - Дэмиан и его клан. Если в караван входит меньше десяти повозок, его не досматривают.

  - Умное животное, - еще по голове меня погладь, мудак, - Илия хочет спихнуть ему Кэссиди в качестве гарантии выполнения их маленького договора.

  - То же мне гарантия, - я фыркнула и тут же поморщилась от боли, - лучше бы она ему процент от продаж пообещала.

  - Нужен ему этот процент, как нечисти первый луч утреннего солнца. Они отнюдь не голодают, и их положение лучше, чем думают многие. У Дэмиана проблема несколько иного характера. Он бастард, ублюдок, место Лорда занял по чистой случайности и его гордыня не может с этим смириться. Дэмиану нужно имя, которое он передал бы своим детям, а связь с королевской семьей - это подарок небес. Конечно же королева не хочет отдавать за него кого-то из своих любимиц, а Кэссиди больная овца, ее не жалко продать грязному кочевнику.

  - Я думала, Илия хочет отдать Кэс за принца, - Станис громко расхохотался.

  - Нет, за принца она хочет отдать тебя, - в который раз за эти пятнадцать лучей моя челюсть поехала вниз. - Он демон, он не фея, ему плевать, что ты полукровка, а Дэмиану нет. Он хоть и ублюдок, но все-таки чистокровный, он знает разницу и ему нужны сильные наследники.

  - А мое мнение не учитывается?

  - Ты все еще так наивна?

  - Нет, больше нет. Но с чего она взяла, что демон пойдет на этот брак и еще, неужели она думает, врайты не заметят подозрительно резкого сокращения поставок?

  - О, я думаю заметят, именно поэтому валю, а брак... Хм, сначала я мало верил в удачный исход этой затеи, но принц меня удивил, он в тебе явно заинтересован.

  - Веселый расклад, - пробормотала скорее для себя. - А трупы?

  - Ты все верно тогда сказала. Илия не имеет к убийствам ни малейшего отношения, раб ее, конечно рук дело, как и баронет, но это политика. Все прочее ее мало волнует.

  - И все-таки, мне не дает покоя один вопрос - что ты такого натворил, что впал в немилость?

  - Имел неосторожность усомниться в блистательности ее плана, пару раз слишком смело высказался по поводу проводимой политики, ну и так по мелочи, - меланхолично пожал он плечами.

  - И почему же ты считаешь, что расстроил ее планы? - я выгнула бровь, - Собираешься меня убить?

  - Убийство это так скучно, - он нарочито растягивал слова, давая мне возможность проникнуться торжественностью момента. - Поверь, после того, что я с тобой сделаю, ты будешь рада наложить на себя руки.

  - Что-то пока у тебя не очень получается.

  - Я растягиваю удовольствие, - он расхохотался, и только тут я заметила этот блеск. Так смотрит собака, больная бешенством, - глаза словно стеклянные, а на самом дне медленно разворачивает свои кольца безумие. Такой когда-то был и у меня. Я попала.

  - Еще вопрос. Кто, тот идиот, что вернул тебе язык?

  - Какая тебе разница?

  - После тебя займусь им, - Станис снова рассмеялся и направился к двери. Как только он вышел, и натяжение цепи ослабло, я поднялась. От долгого сидения меня пару раз качнуло, но я все-таки заставила себя пройтись вдоль стен - мне так лучше думается. Задавив на корню злость и желание закопать Станиса, я постаралась сосредоточиться на том, как снять с себя ошейник. Хоть он и не представлял собой угрозы - магии в нем не было - но долго с ним я не продержусь. Прутья клетки уже прогнулись, впервые на моей памяти, а выпускать из нее то, что там сидит я боялась.

  Я осознала, что творю, только когда почувствовала что-то липкое на груди, и с изумлением уставилась на свои окровавленные пальцы. Молодец девочка, почему бы сразу не оторвать себе голову и не облегчить некоторым феям жизнь? А ну взяла себя в руки! Я опустилась на пол и закрыла глаза. Дыши. Медленно. Возвращай контроль.

  'Сти ня' - донесся едва различимый шепот. Здесь есть кто-то еще?

  - Что? Где ты? - собственный голос противно резанул по ушам.

  'Сти ня' - уже настойчивее. Я завертела головой, но никого не увидела. Что за мать твою? 'Сти ня, сти ня, сти ня, сти ня, сти ня'! - со всех сторон. Детский, неразборчивый, истерический.

  - Кто ты?

  'Ты' - ответило мне эхо. И я начала ржать, до истерики, до боли во всем теле, пока хватило воздуха. Лучше бы Станису действительно меня убить. Когда рассвело, я сидела все там же у стены и пересчитывала в ней камни, кажется, уже по пятому кругу. Голос продолжал звать, что-то просить, практически умолять, но мне надоело обращать на него внимание. Не замечать собственное безумие оказалось легче, чем я думала. Никогда не предполагала, что сойду с ума. Забавное ощущение, словно спишь наяву. Интересно, что будет, когда замок с клетки вообще слетит? Скрип уже другой, настоящей двери заставил посмотреть в ту сторону. В проеме стояло четверо - двое незнакомых мужиков, Станис и молчун, который приносил мне еду и воду первый раз. В их руках были какие-то мешки. Что-то шевелилось внутри. Я напряглась, подобралась, впилась ногтями в ладони.

  - Ты всегда их терпеть не могла, - сказал бывший посол, стоя позади всех, - на мой взгляд, абсолютно незаслуженно. - Он кивнул и мужики, вытряхнули содержимое мешков на пол. Я закричала, так, как никогда до этого. Кричала и не могла отвести глаз. Кричала и не могла вдохнуть. Серые, коричневые, черные, огромные. Я слышала стук их коготков даже сквозь собственный вопль, их писк, смотрела на их хвосты и подрагивающие усы. Смотрела в их кукольные мертвые глазки. Целое полчище голодных тварей, целое пищащее войско. Любители мертвечины и новорожденных младенцев. Они чувствовали мою кровь, мой страх, мою беспомощность. Не понимая, что делаю, я обмотала запястья цепями, я пробовала подтянуться снова и снова, оторвать ноги от пола, но лишь содрала кожу. Не хватило сил продержаться в воздухе даже какой-то мизерный вдох. Они кишели под ногами, словно гнилая вода. Они тыкались своими мордами в мои босые ступни, вставали на задние лапы, цеплялись за обрывки платья, они копошились, они верещали, они царапались. Не хочу, я не хочу вспоминать. Я не хочу.