Как я и предполагала совет мудреших представлял собой сонное мушиное пастбище патриархов тэ. Согбенные старички ведомые под ручку по-прежнему молодыми разноцветными самками мелкими шажками сползались изо всех щелей в центр общей площадки, где уже разместили покрытые широкими свежесрезанными листьями бревнышки. Дедушки расселились кругом, отбросили с лица длинные седые всклокоченные волосы, обнажив морщинистые лица в синих пигментных пятнах, и обвели взглядом из узких щелочек-глаз спрятанных под разлапистыми бровями доступную их взору часть цвета - тэ собрались также кругом за спинами патриархов.
Я фыркнула в ладонь. Реску отреагировал немедленно и в профилактических целях выдал мне легкий подзатыльник, за что получил локтем по ребрам. Конечно, абориген стерпеть не мог - с недавних пор по его мнению наши вражеские перепалки должны его последним словом заканчиваться! Гигант укусил меня за ухо, я в отместку прошлась по его ногам, уделив особое внимание чувствительным большим пальцам.
Тем временем в центр площадки самка отори-тиса вывела местного первого среди равных. Приосанившись дедок принялся о чем-то вещать себе под нос, пытаясь удержаться на ногах, ибо тело его постоянно стремилось принять горизонтальное положение. Оно в отличие от головы дедушки прекрасно осознавало свой возраст и не питало на сей счет никаких иллюзий - дышит и ладно, куда уж стоять или того хуже - бегать!
Однако, дедка не слушали. Тэ с интересом и немного растерянной улыбкой на губах наблюдали за нашей с Реску возней. Пинки, тычки, ну очень громкий шепот наполненный цветастыми речевыми оборотами и зверские рожи, мелькающие на наших лицах с огромной скоростью интересовали их гораздо больше вселенской истины, предлагаемой патриархом.
Зараза распространялась по толпе с ужасающей скоростью. Уже через две минуту все глаза были прикованы к нашей паре. То там, то здесь возникали очаги старательно душимого смеха. Многие щеголяли перекошенными в попытке сдержаться лицами со сведенными к переносице глазами и сложенными буквой "о" губами. А кое-кто сдался, присел на корточки внутри зрителей и тихо икал в свое удовольствие, продолжая через дыры в ногах сородичей подсматривать за нами.
Через десять минут, когда я и Реску перешли к стадии активного и громкого обмена мнениями относительно нашего общего дальнейшего будущего, а мудрейшие окончательно уснули на бревнышках и оставались в вертикальном положении только благодаря своим молодым и красивым подставкам, толкающий длинную и тяжелую речь патриарх обратился внимание на то, что его все игнорируют...
Я никогда не видела более шокированного лица. Тэ был обижен, растерян и зол одновременно. Его нижняя губа отвисла, затряслась. Он вытянул руку в сторону нашей с гигантом пары и зашелся в гневном припадке, обвиняя нас в непочтении к старшим, следовательно умным.
- У дедушки сердце выдержит? - поинтересовалась я у соседа слева.
- Нас постоянно терзает эта мысль, - отозвался блондин рядом. - Мы были бы рады погоревать об утрате, но здоровье у него за зависть, - сквозь зубы процедил тэ.
А этот парнишка мне нравится! С ним немного поработать и великолепный экземпляр оториненавистничества выйдет. На глаза навернулись слезы, кажется, я нашла своего первого ученика.
- Ваши терзания услышаны, - усмехнувшись, я оттолкнула Реску и полезла в круг.
- Куда? - рявкнул отори. - Нас не звали!
Комментировать очевидное я не стала. Не понимаю, почему столько здоровых полных сил молодых людей должны слушать брюзжания какого-то дедули? Да у него явно мышь в черепной коробке повесилась и тараканы давно к соседям сбежали! Почет и уважение - да, но пусть предки сидят в кресле-качалке на веранде дачи, пьют горячее молочко с медом, а не встают во главе армии идущего на Темного властелина, бряцая ржавыми доспехами и пугая всех чучелом боевого коня.
Дедок от моей наглости подавился или это бескрайняя и ангельски добрая улыбка на моем лице его так напугала? Вот так всегда, я им душу нараспашку, а они туда рогатиной тычут. Я же не виновата, что моя душа с первого взгляда на монстра из дешевого фильма ужасов похожа, но если присмотреться, то можно найти светлые пятна и положительные места. Только кто ж присматриваться будет? Тот, у кого веки от ужаса слиплись или тот, кто сразу за острое, тяжелое и метательное схватился?
Я похлопала патриарха по плечу. Осторожно! Не дай бог рассыплется на кубики лего, а мне потом сиди собирай и так, чтобы лишние запасные части не остались. Вежливо, но непреклонно отвела дедушку на бревнышко, усадила и погрозила пальчиком: мол, не надо дедушка, родной, напрягаться, ты уже достаточно ноги натрудил, отдохни на обочине и дай дорогу молодым олимпийцам за медали в беге на длинной дистанции жизни побороться.
Патриарх открыл рот. Я аккуратно пальчиком его закрыла. Он снова его разинул! Вот же неугомонный... Пришлось выхватить у мелкого блондинистого пацана фрукт и обеспечить пенсионера-активиста витаминчиками минут на десять.
Едва я согнала одного оратора со сцены, на нее вылез другой. Серый от негодования Нарр протиснулся из задних рядов толпы, тронул меня за плечо и потрясая кулаками спросил:
- Как... Что... Почему...
- Тебе сразу на все вопросы ответить или по отдельности?
- Мне не нужно отвечать! - выкрикнул тэ.
- Да ладно! - я хлопнула ладонями по бедрам. - А что нужно?
- Чтобы ты отсюда ушла! - в его поддержку патриарх одобрительно хрупнул фруктом.
- Я не могу, - состроила раскаивающуюся рожицу.
- Почему?
- Я сюда не приходила, - прошлась по кругу, оглядывая зрителей. - Чудак, правда? Как можно уйти, если не приходил? - тэ и разноцветные самки уже открыто улыбались. Они явно увлеклись представлением.
- Но ты здесь! - выкрикнул Нарр.
- Так меня сюда принесли! - я подняла вверх большой палец и тут же выпрямила руку, указывая на Реску. - Вот он. Все вопросы к нему.
- Убери ее! - взвизгнул тэ. Его взгляд метался между мной и гигантом. Странно, вроде Нарр нападает, а охотником себя ощущаю я. Правда, добыча на мой вкус не очень: мелковата, кривовата и с дурным вкусом, но ладно - его шкура на коврик у двери пойдет.
- Не хочу, - поддержал мой спектакль бывший ора. - Она мне здесь нравится.
- А там?!!! - вскипел защитник дедушек, указывая вытянутой рукой куда-то очень далеко.
- А там не очень. Освещение не то. Согласны? - он обратился к сородичам. - Мия здесь очень хорошо смотрится, - толпа одобрительно загудела. Делаем выводы: Нарр поддержкой тэ не пользуется. Очевидно не раз и не у одного крови попил, а к своей шее так никого и не подпустил. В этом-то и ошибка. Делиться, брат, надо, делиться. Хоть изредка, но обнажать артерию и всем желающим давать из нее отпить. Это связи между людьми укрепляет. Ты ему в нос, он тебе в глаз, затем помирились, напились в одной кровати проснулись...
Эм, что-то не туда мои мысли свернули. Мозг, тут между прочим переворот назревает, а ты все о низменных физических потребностях! Фу, как некрасиво с твоей стороны считать свою хозяйку рабой инстинктов.
Я вдохнула поглубже и произнесла, наверное, лучшую речь в своей жизни, а если не лучшую, то самую зажигательную точно!
...И было в ней про возраст и про бессмертие, про шансы, которыми глупо не пользоваться, про древние седые правила, что давно просятся на поругание и отрицание. И насчет уважения к старшим упомянула, а также о мере, которая должна быть везде и во всем, в особенности измерения глубины и ширины предлагаемой патриархами мудрости.
Относительно болезней высказалась: артрит, артроз, склероз, потеря памяти, частичное облысение и полная несостоятельность, как самца... Спутницы дедушек закивали головами. Эх, мозг, таки умудрился вставить свои пять копеек! Сказала - молчи, дай мне закончить без твоих комментариев.