Он уже направился к выходу, но неожиданно раздался звук нескольких недалеких взрывов и крики людей снаружи. Наличие небольшой армии на улице, теперь оправдало себя полностью. Но вот обещанного запаса по времени, у него уже не было.

  - Виноват. У вас минута, - озабоченно поправился директор. - У нас будут гости.

  Но, они не слышали ни болтовни Гридика, ни криков на улице. В этот момент, мир в котором никого, кроме них больше не было, отсчитывал последние мгновения своего существования. Растянуть эту секунду до вечности - вот все, что они от вселенной просили. Пальцы Инны лихорадочно бегали по его голове и шее, пытаясь запомнить и вобрать в себя образ возлюбленного. Ее ум отказался принять эту реальность.

  Хану зарылся в ее медовых волосах, впитывая запах любимой, бездонную зелень ее глаз, соленые слезы, нежные губы. Все это сокровище, придется оставить и отпустить. В мыслях он уже прощался со всем этим, собираясь покинуть мир свободным как ветер. Но это все, было пока только в теории. Он по-прежнему, понятия не имел, что на самом деле, будет в последний момент чувствовать и это его беспокоило даже больше самой смерти.

  - Пора! - Гридик дернул его за рукав. - Тут есть скрытая щель в стене, дочка все сама увидит. Веди себя как мужик и она это запомнит.

  Хану пытался отойти от решетки, а Инна отпустила было руки, но пальцы ее не слушались, медленно отпуская его руку и прощаясь с ней по одному. Надо было уходить. Это прощание само по себе становилось для нее медленной и изощренной казнью. Такие эмоции хороши только для фильмов, чтобы заставить реветь зрителя, а он очень не хотел, чтобы она так страдала.

  На улице началась стрельба, снова послышались гулкие хлопки. Кто-то дико и истерично визжал, атмосфера накалялась и директору было уже не до сантиментов.

  У Хану появилась надежда на то, что в самый последний момент, все чудесным образом, как то устроится. Демон провалится обратно в ады, а гнусный Гридик раскается в своем образе жизни, вырвет волосы на тощей груди, и в отчаянии разбив об стену мерзкую голову - уйдет в монастырь. А они с ненаглядною Инной, поселятся в теплом лесном домике на полном пансионе в прибрежном отеле у Свана и нарожают кучу прекрасных и добрых детей, которым каждый вечер Нима будет читать свои мудрые сказки. А вот потом, уже в безболезненной старости, в одну и ту же тихую ночь умрут в своем сне, чтобы в новом рождении встретиться и повторить все это сначала.

  Гридик, больно схватил Хану за локоть жесткими сильными пальцами, вернув его к жестокой действительности из этой убогой утопии, и быстро потащил к выходу. Он сильно спешил, но был собран и точен.

  Втолкнув его в зал, директор тут же приступил к административной работе, по которой, видимо, успел заскучать, решая сердечные проблемы дочери.

  - Диверсионная группа 'санпе', возглавляемая Мирой, прорывается к храму! - отчеканил доклад один из солдат.

  - Хорошо, отсечь от остальных. Не лезьте к ней. Встретим здесь, - директор четко и уверенно отдавал короткие и ясные приказы, видимо хорошо понимая, о чем говорит.

  Наверное, эта девушка войдет в местный фольклор очередным 'Робин Гудом'. Но, Гридик был совершенно спокоен, как будто даже сейчас, все шло согласно его плану. Он с видимым удовольствием и знанием дела командовал, что-то проверял, куда-то посылал и явно владел ситуацией. В качестве полководца, он возможно, был на своем месте.

  Зал был заполнен людьми в униформе. В воздухе стоял резкий запах пота, все сновали вокруг муравьями, словно подготавливая сцену для гигантского шоу.

  Обстановка в храме, с прошлого раза несколько изменилась. Вокруг алтаря и мумии теперь стоял огромный, прозрачный и видимо, непробиваемый куб, подвешенный на трос, перекинутый через блок в потолке. В нем уже бормотал что-то невнятное, теперь уже беззубый Оракул с двумя своими помощниками.

  Чуть впереди, спиной к входу, сидел кто-то маленький и очень знакомый. Он обернулся к нему и Хану, распознав в нем Нима, поспешил поклониться, сложив руки у сердца. Была какая-то чудовищная и вселенская несправедливость в том, что учитель должен разделить его участь и ведь именно Хану, отчасти был этому причиной.

  Учитель, искренне улыбнулся, и встал, в очередной раз, ободряюще похлопав его по плечам, что было его фирменной и милой привычкой. Хану успел очень привязаться к нему и очень жалел, что успел провести в его ретритном центре, лишь один только день. Но, как говорят, 'что не сбылось в этой жизни, обязательно случится в следующей' и возможно, в следующий раз, в его новой жизни, у него будет время черпать опыт и знания из этого неиссякаемого источника мудрости. Его немного успокаивало сейчас даже то, что они умрут вместе, а значит наставник, возможно, каким-то образом не бросит его одного в страшном бардо. Тем более, как ему говорили, он обладает невероятными сиддхами. Рядом с учителем, Хану чувствовал себя гораздо уверенней и почти бесстрашно.

  Никто из солдат, даже не шелохнулся когда наставник встал поздороваться. Было видно, что и они сейчас очень расстроены. Им было явно не по себе - Нима продолжал отвешивать свои шуточки, освещая зал таким теплом и любовью, что на него было больно смотреть. Невозможно даже было придумать большей несправедливости и человеческой глупости. Гридик, определенно свихнулся. Нима было нельзя не любить. Даже здесь он был очень известен и пользовался большим уважением.

  Судя по крикам и близким разрывам, Мира со своей штурмовой группой, уже вовсю бушевала где-то рядом. Хану, едва ли стоил того, чтобы начинать посреди белого дня пытаться нахрапом выкрасть его из цитадели и сердца Бюро в этом городе, но вот учитель, уже вполне мог быть такой веской причиной.

  Он, как она говорила, не принадлежал к ее линии, но такие люди как Нима, были очень большой редкостью, а значит, представляли собой огромную ценность для любой из сторон.

  Стоявший сзади у стены, Гридик, крутанул в воздухе рукой колесо, давая понять, что надо резко ускорить процесс. Помощник наклонился, шепнув в ухо Оракула и тот забубнил намного быстрее в одной, уже практически неразличимой и однотонной ноте. Второй же, отправился к Нима и почтительно поклонившись, пригласил его к алтарю.

  Несколько человек, повиснув на тросе, подняли стеклянный куб, чтобы учитель смог пройти под него, тут же сразу опустив его за ним.

  Хану поискал глазами ту наблюдательную щель в стене, в которую, все это могла видеть Инна, но так и не нашел ее. Видимо, в нее же, директор и смотрел в прошлый раз роскошный спектакль побега в их исполнении. Интересно было бы посмотреть на тот переполох в этой комнате, когда Хану потерял контроль над собственным телом.

  Что-то глухо бухнуло уже прямо у входа. Посыпалась штукатурка, полетели щепки и кусочки стены, а в плотном облаке пыли и дыма, в зал бешеным вихрем ворвалась Мира. Люди отпрянули, проворно отскочив к стенкам и рассыпавшись по залу за колоннами.

  Милую девушку было сейчас совсем не узнать. Длинные волосы теперь были распущены, и летая вокруг нее черной и бесформенной тучей, скрывали ее лицо при каждом движении. Глаза без белков были совершенно черными, а белое, обескровленное лицо искажено маской неистовой ярости. Из рта раздавалось рычание, а легкие струйки зеленого дыма обвивали все тело, встречаясь над ее головой в виде чуть искрящей короны. Мира сейчас походила на само воплощение Смерти и, словно была одержима каким-то безжалостным и бесстрашным демоническим существом с самого дна адских миров. Она ни секунды не стояла на месте, грациозно выписывая в пространстве своим легким и изящным телом сложные и замысловатые фигуры, которые сеяли вокруг нее волны хаоса и разрушения. Было похоже на то, что девушка совершенно не контролировала себя, полностью сдавшись этой таинственной и могучей силе, словно превратив свое тело в портал, откуда фонтаном теперь извергалась дикая и необузданная энергия каких-то чужих и зловещих миров.

  Несколько человек неосторожно кинулись к ней, но она, мгновенно крутанулась на месте, словно исполняя танцевальное па, а с кончиков ее пальцев, скользнули капли застывшего и вязкого воздуха. Вспышка огня и раскаленного пара спрятала под собой сломанные и обожженные людские тела, разлетевшиеся по всему залу. Ударная волна смяла и сбила с ног всех, кто еще до сих пор не удосужился спрятаться. К несчастью, Хану был в их числе. Пока он изумленно таращился на это танцующее исчадие ада, рядом с мягким шлепком упала, прилетевшая сверху, голая стопа чей-то ноги с кровоточащими обрезками пальцев.