Рагуил едва мог владеть своим лицом. Казалось, он вот-вот взорвется от гнева и ненависти.

— В чем еще клясться? — злобно спросил он.

— Я не прошу о мире со мной, — ответил Азахиил, — ибо знаю, что вы не сможете противостоять своей природе, даже если будете связаны клятвой. Вместо этого я прошу за детей.

— И моего отца, — шепнула Кира.

— И ее отца, — громко добавил Азахиил. — Вы ничем не повредите им, ни сегодня и ни в какой другой день.

— И это все?

Азахиил кивнул.

— Поклянитесь, и я отпущу вас с миром.

— Не с миром, — злобно прошипел Рагуил. — Ты знаешь, предатель, что мы свидимся снова. Мы будем бороться, и ты потерпишь поражение, Азахиил. Я разорву твою душу на кусочки.

— Клятву! — нетерпеливо потребовал Азахиил.

Рагуил поколебался, а потом кивнул:

— Клянусь — от своего имени и от имени всех, кто следует за мной.

— Произнеси клятву!

— Я клянусь, что мы не причиним зла этим детям и этому мужчине… ни сегодня и ни в какой другой день.

Было похоже, что каждое слово вызывало у Рагуила физическую боль. За каждое слово он будет наказан своим господином Уриилом. А тот, в свою очередь, предстанет перед Сатанаилом и будет вынужден признать поражение. Уж конечно, этот день в аду будет не самым радостным.

Азахиил опустил руку с головой Лахиса, и она оказалась рядом с головой Лизы. Хотя овал больше не испускал видимого света, лицо девочки сияло будто освещенное прожектором. Ее пальцы еще крепче вцепились в плащ Азахиила.

Рагуил и его воины поднялись в воздух, взвились круто вверх и, не сказав больше ни слова, удалились в том же направлении, откуда появились. Кира и остальные смотрели им вслед, пока восемь фигур не исчезли среди темных грозовых облаков.

— …разорву твою душу на кусочки, — разнеслось еще раз над бушевавшим морем.

Азахиил засунул голову Лахиса под свой плащ, где она бесследно исчезла. Под тканью не было видно никаких выпуклостей, ничего, что означало бы, что ангел хранит на теле ценную реликвию.

Кира, сидя, скользнула к краю утеса, где Нильс и отец подняли ее на руки и отнесли подальше от обрыва.

Азахиил подарил Лизе последнюю улыбку, потом поднял ее в воздух и перебросил через расселину. Не успев опомниться, она приземлилась в руки Криса. Он инстинктивно прыгнул вперед, чтобы подхватить ее. Лиза была слишком ошеломлена, чтобы счесть этот жест романтическим.

Пока она осматривалась, Азахиил взмыл со скалы и поднялся в небо.

— Как рация, профессор, — крикнул ангел с высоты сквозь рев шторма, — она заработала снова или?..

Профессор Рабенсон кивнул. С трудом его губы смогли выдавить несколько слов.

— Да… действует. Помощь идет…

Лиза несколько неохотно оторвалась от Криса и подошла ближе к краю утеса. Она запрокинула голову и смотрела вслед Азахиилу, который легко, точно струйка дыма, парил, поднимаясь вверх.

— Куда ты? — крикнула девочка как можно громче.

Ветер донес его ответ, похожий на далекий шепот:

— В прошлое, и в будущее, и куда-то еще…

А если серьезно, какого еще ответа можно было ожидать от ангела?

Молнией пронзило Лизу видение: пять маленьких фигурок стоят далеко внизу на скале с лицами, обращенными вверх. Во взглядах явно читается облегчение, как бывает при избавлении от большой, очень большой тяжести.

«Я смотрю на мир глазами Азахиила», — подумалось ей.

И в следующий миг девочка услышала его мысль, так, будто она стала его частью, попала в гости к душе ангела.

«Мы увидимся снова», — думал Азахиил, и это было послание, которое все они приняли как радиограмму из бесконечности Вселенной.

«Мы обязательно увидимся снова».