Стрелковый полк партизан наступал на Плоское. Среди бойцов было много плосковских уроженцев. Они дрались не на жизнь, а на смерть со своими же «земляками».

После ликвидации кулацкого мятежа в Плоском партизанский полк отошел к станции Кодыма и влился во вторую стрелковую бригаду, части которой стояли в близлежащих селах.

При встрече с партизанами, расцеловавшись с одним из них, Котовский, обращаясь к бойцам, сказал:

— Целую вас всех в лице вашего товарища и надеюсь, что завтра с вашей помощью мы погоним помещичью сволочь, которая хочет загородить дорогу революции.

В боевой обстановке бригада Котовского продолжала пополняться.

Однажды Котовский взял в плен петлюровский отряд, возглавляемый сельским учителем. Пленных привели в штаб. Комбриг расспрашивал каждого, что толкнуло его на борьбу с большевиками. Потом он начал разъяснять пленным, кому они служат своим оружием.

— Неужели вы не понимаете, что Петлюра вас дурачит? Он защищает помещика, фабриканта и кулака. Эта свора будет вас давить, как давила раньше.

Потом Котовский остался наедине с командиром-учителем. Побеседовав с ним, Котовский предложил ему вернуться со всем отрядом к Петлюре, разгромить его тылы и ровно через сутки привести своих людей обратно. Одновременно Котовский выделил несколько бойцов, которым приказал незаметно наблюдать за петлюровцами.

Многие товарищи возражали Котовскому — как это можно отпустить пленных, тех, кто вчера еще сражался против нас!

Прошли сутки. Бывший петлюровец в точности выполнил приказание Котовского. Он вернулся не только со всем своим отрядом, но и с добычей, взятой в бою у недавних соратников. Этот учитель вскоре стал одним из командиров Красной Армии.

Котовский умел побеждать в боях, умел он убеждать и большевистским словом.

На подкрепление второй бригады из Одессы прибыл так называемый «матросский полк Стародуба». Он состоял, главным образом, из деклассированных завсегдатаев Одесского порта, авантюристов и любителей легкой наживы.

В день, когда вторая бригада должна была пойти в бой, полк Стародуба вдруг снялся с позиции. Командиры полка заявили, что их «ребята» устали и хотят вернуться в Одессу. Они захватили санитарный состав и пытались отправиться в город отдыхать на пляжах. Дезертиры звали красноармейцев перейти на их сторону, но не нашлось ни одного человека, который поддался бы их агитации.

Бойцы Котовского окружили и обезоружили предателей.

Наступали тревожные дни… Империалисты, при помощи белогвардейского генерала Деникина, вновь пытались удушить революцию, восстановить капиталистический строй в России. «Добровольческая» армия Деникина захватывала левобережную Украину, Донскую область и Крым. В каждом районе появлялись свои «батьки» и «атаманы».

23 августа, под прикрытием артиллерийского огня с моря, на Большом Фонтане в Одессе высадился белогвардейский десант.

В городе шла эвакуация. Губком партии перешел на нелегальное положение. Но многие коммунисты не успели скрыться. Они попали в руки белогвардейцев и были расстреляны.

Советская власть второй раз оставляла Одессу. Оперативная сводка в этот день сообщала: «…в районе Одессы противник высадил десант… Одесса обстреливается с моря, связь прервана, наши южные части, видимо, оставили Одессу».

Из отступавших из-под Одессы войск была организована группа в составе 45 и 58 советских дивизий. Вместе с Красной Армией следовали также коммунисты и советские работники из занятых белыми южных городов.

Армии белых и кулацким бандам удалось замкнуть в кольцо южную группу 12 армии: на севере и востоке — армия Деникина и банды Махно; на западе — румыны и петлюровцы. Одесса занята десантом. Далеко на севере основные силы 12 армии, с ними нет никакой связи. Силы противника намного превосходят слабо вооруженные дивизии, оставшиеся в расположении Южной группы. Что делать? Сомкнуться всем вместе и, несмотря на затруднения, двинуться на север, на соединение с частями 12 армии? Хватит ли сил пробиться сквозь кольцо окружения? Враг ждет за каждым поворотом, в каждой ложбине, за каждым деревом… Или остаться здесь, уйти в подполье, разойтись всем в разные стороны, скрыться в хатах и ждать?

Стояли последние дни августа. В теплые ночи красноармейцы спали под открытым небом. Всю ночь горели огни на станции Бирзула. Это был небольшой островок среди разбушевавшейся кулацкой и белогвардейской стихии. Часовые напряженно прислушивались. Вот-вот загремят белогвардейские бронепоезда, враг может показаться отовсюду.

Было решено пробиваться на север, с боями проложить себе дорогу вперед.

В штабе на станций Бирзула собрались командиры полков. Большинство из них еще недавно были вожаками партизанских отрядов. В этих местах прошла их жизнь; здесь они партизанили, здесь оставались их родные. Был в штабе и Котовский, прибывший на паровозе.

Ночью он спешно выехал обратно во 2 бригаду. Он должен убедить своих бойцов-бессарабцев в необходимости уйти от берега Днестра. Бригаде предстояло прикрывать отход всей группы, сдерживая наступление петлюровцев.

Политработники, агитаторы вели беседы с бойцами. Котовский видел, как от партийного аппарата протягивались нити к каждому бойцу, как все было приведено в движение, как умно, с учетом даже самых незначительных мелочей, подготовлялась победа. Все было пронизано одной волей — волей партии, одним стремлением — победить врага. Еще недавно разрозненные части собирались в железный кулак, способный пробить любую преграду.

В эту ночь было вынесено решение пробиваться на север по проселкам, через степи и леса.

— На колеса! На телеги! По коням!..

Нужно освободиться от всего лишнего и обременяющего. То, чего нельзя было взять с собой или раздать, уничтожалось на месте.

Над бирзульской пристанционной площадью поднимались жлубы черного дыма. Это горели вагоны, штабные бумаги. На площади выстроился штабной оркестр.

Части Красной Армии уходили под марш, держа равнение в рядах. Пулеметы громыхали на телегах. Потянулись обозы… И над ощетинившимися штыками, ввысь, к безоблачному южному небу понеслась песня бойцов… Бойцы шли на подвиг, они знали, что должны победить во что бы то ни стало…

Вторая бригада занимала участок Попелюхи — Песчанка. Она должна сдержать наступление петлюровцев и затем присоединиться к Южной группе.

Штаб бригады разместился в местечке Песчанка. Нужно было любой ценой удержать на несколько дней занятые позиции и дать возможность нашим эшелонам выйти из вражеского кольца.

Петлюровцы знали, что 2 бригада оторвана от других колонн группы, и готовились нанести ей сокрушительный удар.

В местечке Песчанка расположились пехотные полки бригады. У одного из местных богачей нашли много мануфактуры и забрали ее на нужды армии.

Котовскому преподнесли новую форму, сшитую из вельвета. Командиры решили, перед тем как переодеться, пойти в баню. Когда они усердно намывали друг друга, в баню вдруг вбежал ординарец.

— Товарищ Котовский! В местечке петлюровцы! Уже слышны были выстрелы.

Котовекий надел новые красные галифе. Из окна видно было, как по улице пронеслись всадники.

— Ничего, еще не такое бывает, — успокаивал Котовский товарищей.

Распахнулась дверь. Петлюровцы ворвались в баню. Раздались один за другим два выстрела. Котовский уложил двух петлюровцев и, перепрыгнув через их трупы, быстро выскочил на улицу. За ним последовали и другие командиры. Ординарцы с лошадьми бежали им навстречу.

По Песчанке строчил пулемет. Застигнутые врасплох, красные части начали спешное отступление.

Как только отошли за Песчанку, Котовский собрал своих людей. Он повернул коня и помчался обратно, увлекая за собой бойцов.

Котовцы снова заняли Песчанку. Командиры вернулись в баню и, домывшись, поздравляли друг друга с «легким паром».

Скоро под натиском петлюровцев 2 бригаде вновь пришлось покинуть Песчанку. Требовалось пробиться через железнодорожную магистраль, догнать колонны, уходившие на север.