Рынок затерялся в лабиринте небольших улочек. Хайдену нравилось быть в толпе; даже прожив здесь два года, он не переставал удивляться тому факту, что город состоит не из одного, а из нескольких цилиндров. Ржавеющие вертушки обеспечивали силой тяжести более тридцати тысяч душ. Добавьте еще отдаленные города и бесчисленные поместья, повисшие поблизости, словно брошенные рукой сеятеля, и это число приблизится к ста тысячам. Возможность раствориться в толпе – какой бесценный опыт для несчастного молодого человека. Оставаясь с людьми, Хайден мог быть в то же время в стороне от них, и ему это нравилось.

Он смертельно устал после очередного долгого дня в поместье Фаннингов, но если бы вернулся сейчас в пансионат, то бесцельно ходил бы из угла в угол, пока соседи снизу не стали бы жаловаться. Он бы рвал на себе волосы и бормотал как безумец. Этого ему не хотелось.

Хайден остановился, чтобы купить булочку у приглянувшегося торговца, и продолжил спуск по извилистой дорожке, обрамленной выцветшими панелями. Солнце Слипстрима завершило свой дневной цикл, и в городе обосновались тьма и прохлада. Тут и там в переулках бездомные поддерживали горящие костры, взимая пеннидругое с каждого, кто подходил погреть руки. Хайден иногда останавливался поговорить с этими людьми, лица которых напоминали подсвеченные снизу красные эскизы. Они могли быть ценными источниками информации, но сам он никогда ничего не рассказывал им о себе, а тем более не называл своего имени.

Быть так близко к цели и не иметь возможности действовать – невыносимо. Он часами расхаживал по поместью Фаннингов, изображая из себя прилежного слугу, одновременно проигрывая самые разные сценарии: вот Фаннинг забредает по рассеянности в коридор… вот сам Хайден проскальзывает незамеченным в Адмиралтейство… Нет, все бесполезно. Судьба не оставляла шансов, и он впадал в отчаяние.

Сегодня он снова привез Венеру Фаннинг – хотя необходимости в том и не было, поскольку она легко могла бы приехать по канатной дороге. Что побудило ее воспользоваться его услугами? Какими мотивами руководствовалась эта женщина? Вернувшись в комнату, Хайден обнаружил оставшийся на куртке слабый аромат ее духов. Аромат волнующий и манящий, как и она сама – с гладким фарфоровым личиком, красоту которого слегка портил шрам на подбородке, и волосами цвета зимнего неба. Но при всей своей привлекательности, она была также самой холодной, бесчувственной и черствой особой из всех, кого он когдалибо встречал. И она без всякого стеснения пользовалась своей красотой.

Как странно, что именно Венера Фаннинг оказалась первой женщиной, которую он подвез с тех пор, как приехал в Раш.

На полпути вниз ему встретился тупик. Продавец ножей поставил стол у входа и развесил мишени на глухой стене. Хайден остановился и попробовал удержать на пальце тонкий, изящный метательный нож. Потом повернул его под прямым углом.

– Хорош при всех направлениях гравитации, – сказал торговец, чья фигура при свете далекого фонаря вырисовывалась черным контуром с бежевым воротником. Черный силуэт руки поднялся в расплывчатом жесте. – Попробуйте.

Хайден побалансировал ножом еще секунду, потом подбросил его, поймал на лету и метнул без замаха, четким движением запястья прямо в центр мишени. Продавец восхищенно причмокнул.

– Это, знаете ли, не самый лучший наш нож, – сказал он, проковыляв к стене, чтобы достать нож. Его рука на мгновение стала видимой. – Попробуйте вот этот. – Вернувшись к столу, он покопался в ящичке и выудил нож длинной стреловидной формы. Хайден взял его и оценивающе окинул профессиональным взглядом. Треугольное поперечное сечение, удобная гарда, вытянутая рукоятка со стабилизатором на конце. Отличная балансировка.

Он подумал об адмирале Фаннинге и о цели своего приезда в этот город и, глухо выругавшись, повернулся и бросил нож. Лезвие вошло в самый центр самой маленькой мишени.

– Сынок, тебе надо выступать в цирке, – сказал продавец. Хайден уловил восхищение в его голосе, но это не имело значения. – Не хочешь задержаться? Выступил бы перед народом. Можно неплохо заработать.

Хайден отрицательно покачал головой. Демонстрировать такого рода навыки ему было совсем ни к чему.

– Просто удача, – сказал он. – Наверно, ваши ножи настолько хороши, что любой дурачок с одного броска попадет в яблоко. – Наклонив голову и понимая всю нелепость приведенного довода, он поспешно зашагал вниз по переулку.

– Неумно, – сказала тень, возникшая возле его локтя. Хайден пожал плечами, но не остановился.

– А вам какое дело? – Человек поравнялся с ним. Хайден бросил взгляд на высокую, стройную фигуру, возникшую в тусклом свете.

– За тобой должок, Хайден.

Он инстинктивно отступил в сторону.

– Какого… – Человек в тени рассмеялся и ступил в бледный ромб искусственного света, пробивавшегося между створками низкого окна. Сухощавое лицо… кустистые брови… лысый череп… – Не узнаешь, Хайден? В последний раз я видел тебя, когда ты удирал из Гейвина на угнанном байке!

– Майлз? – Хайден застыл на месте. И что дальше? Блудный сын и старый вояка рассмеются, обнимутся, похлопают друг друга по спине? Потом отправятся в бар или кудато еще и отметят воссоединение обильной выпивкой и рассказами о своих подвигах? А часа в три выберутся на улицу, пошатываясь и распевая песни? Так или примерно так все и должно быть. Но он всегда недолюбливал Майлза, и разве имело значение, что еще ктото пережил нападение на их солнце? Это ничего не меняло.

– Что ты здесь делаешь? – спросил он наконец, нарушив затянувшуюся паузу.

– Присматриваю за тобой, парень, – сказал бывший солдат. – Ты не рад видеть меня?

– Да нет… – Хайден пожал плечами. – Просто… столько времени прошло.

– Ну, сколько бы ни прошло, а я теперь здесь. Что скажешь?

– Ну… рад тебя видеть. Майлз сухо рассмеялся.

– Правильно. Но, поверь, скоро ты будешь благодарить меня понастоящему. – Он пошел вперед. – Идем. Надо найти место, где можно поговорить.

Ну вот, началось, подумал Хайден, – бар, солдатские байки, пустой треп. Он заколебался, и Майлз тяжело вздохнул.

– Парень, я спас сегодня твою задницу. Если бы не я, тебя бы в Раше уже не было – выгнали бы в шею да еще и выписали ордер о постоянной депортации.

– Я не верю тебе.

– Как хочешь. – Майлз зашагал дальше по улице. Через секунду Хайден уже бежал за ним.

– Что ты имеешь в виду? – спросил он.

– «Я так рад тебя видеть, Майлз. Как дела, Майлз? Как ты пережил Гейвин?» – Они пересекали оживленную и хорошо освещенную площадь, и бывший солдат впился в Хайдена взглядом. – Черт побери, ты и раньше приветливостью не отличался, вот я и думаю, стоило ли так уж стараться да подделывать документы, чтобы тебя не завалили на проверке.

– На какой еще проверке? – Хайден прошел уже две проверки: обычную, когда просил разрешения на проживание в Раше, и более полную после подачи заявления на работу в резиденции Фаннинга. Кому бы вздумалось проверять его еще раз? Разве что… – Венера Фаннинг. Это она меня проверяла.

– Но не через официальные инстанции, – сказал Майлз, сворачивая в другой переулок. Пустынная улочка вела, извиваясь, в общем направлении одной из спиц города. Спица втыкалась в небо над крышами домов, мозаичное сплетение кованых перекладин, за которые, словно ракушки, цеплялись ветхие лачуги отчаявшихся бездомных. Некоторые спицы были оборудованы муниципальными лифтами, за ними присматривали, их обслуживали; эта же, ржавая, брошенная на произвол судьбы, не дотягивала даже до самых низких стандартов. – Повезло, что у нас есть свой человек в окружении Фаннингов. – Майлз исчез в темноте впереди, и Хайден шел на его голос, спрашивая себя, не заманили ли его сюда для банального ограбления. – На сей раз они собирались проверить не только дату рождения и водяные знаки в твоих документах. Друзья, семья, коллеги по работе – мне пришлось придумать их всех буквально в последнюю минуту.

– Но откуда ты об этом узнал?

– А, наконецто вопрос по существу. Осторожней, смотри под ноги. – Они дошли до обвитых кабелем брусьев, составлявших основу спицы. Ктото соорудил нечто наподобие лестницы, загнав доски в ромбовидные отверстия железной конструкции. Майлз потащился вверх по деревянным ступеням, качавшимся и скрипевшим у него под ногами. Его голос донесся сверху. – Я просматриваю перехваченные отчеты о такого рода проверках. Это моя работа в Сопротивлении.