Даже грех, испытание, искушение, в которое мы впадаем, может быть поводом для благодарности. Мы видим, что мы грешники, за что же нам благодарить? Будем благодарить за то, что Он нас принимает, несмотря на то, что мы такие, какие мы есть».
И ещё батюшка рекомендовал каждый день выделять несколько минут, чтобы учиться молиться в совершенном молчании. Он говорил: «Молитва молча. Совсем молча. Вот вы одна (один) дома. Занимаетесь по хозяйству. Оторвитесь на минуту. Подойдите к иконе, станьте, закройте глаза. Потом посмотрите на икону и опять закройте глаза. Молча постойте так и подумайте в это время: “Господь на меня смотрит, Он мне посылает Свое благословение”. Если вы из 24 часов выберете две минуты, чтобы молча предстоять перед Богом, вы уже почувствуете, какая сила в вас входит».
« Чем мы можем обогатить почву души своей? Прежде всего молитвой, прежде всего обращением к Богу. Наша же молитва вырывается из сердца только тогда, когда нас обстоятельства заставляют, когда нам трудно, когда у нас тяжёлое душевное состояние, когда у нас болезнь, когда у нас искушение.
Читаем Правило молитвенное рассеянно, а ведь Святые Отцы говорили, что читать молитвы по молитвеннику — это только начало, что эти молитвы, написанные святыми, должны пробудить нашу собственную молитву, наше собственной воздыхание к Богу, собственный порыв к небу.
Если ты хотя бы на секунду почувствуешь радость от этого порыва, значит молитва была настоящей. А если просто что‑то пробормотал, занятый своими делами, то такая молитва неполная и очень слабая».
Отец Александр часто повторял, что радость нашей вечной жизни должна быть написана у нас на лицах. «Достаточно посмотреть, как выходят повенчавшиеся люди из Церкви. У них на лицах написана радость. Когда человек выиграл в лотерею деньги, он весь светится, по его лицу можно сказать, что у него праздник сегодня. Но разве не дал нам Господь праздник, соединив нас с Собой? Разве мы не выиграли в самой большой лотерее тем, что нашли Слово Божие или участвуем в таинстве?»
Благодарение, покаяние и прошение — три главных молитвы, которые нам заповеданы Евангелием. И в «Отче наш» есть прошение, но начинается эта молитва не с прошения, а с принятия, с согласия: «Да будет воля Твоя», «Да приидет Царствие Твое». А уж потом сказано: «Хлеб наш насущный даждь нам днесь». В этом порядке молитвы заключается внутреннее раскрепощение.
«Мы не свободны, — говорил батюшка, — и мы должны начинать с того, чтобы как‑то освобождаться, расправлять свои душевные “плечи”, которые сгорблены под бременем жизни. Нас всё время грызёт что‑то, причём это превращается уже в невроз, в навязчивую идею, превращается в тяжёлый фон озабоченности. Но Господь сказал, чтобы мы не заботились о том, что есть завтра и что пить. И даже если мы составляем планы на будущее, они должны быть свободным эскизом, а не каким‑то давящим планом, который делает нас рабами».
Священное Писание освобождает нас, проповедуя «постоянное сознание власти Всевышнего. Человек теперь стоит перед Богом. Его жизненная задача представляется как спущенная свыше, что повышает осознание им собственной ответственности» [206]. Это ощущение связи с Богом, достигаемое в молитве, делает человека свободным.
Когда мы свободны, мы — счастливы, несмотря на немощи, которые нас сгибают. Мы причастны тайне благодати Божией, нам открывается много удивительного и замечательного. Кроме того, у нас есть братья и сестры, они есть по всей земле. Мы включены в вечное, Божественное, и мы можем через Божественную призму рассматривать все…
«Мы не должны, — говорил отец Александр, — терять способность свежо посмотреть на вещи, на своих близких, на окружающий мир. И нам надо стараться быть лёгкими на поворотах, легче жить, уметь отодвинуть от себя, когда нужно, удручающие нас обстоятельства, подняться над ними и быть вольными странниками».
6
В книге о молитве отец Александр подробно останавливается на возможных трудностях и испытаниях, ожидающих христианина по мере возрастания в молитве. Эмоциональный подъем, духовная радость, которые испытывает человек в начале пути, может потом смениться периодом «сухости».
Это означает, что Бог хочет «научить нас более твёрдому благочестию среди испытаний и искушений» [207]. В это время мы учимся искать в молитве Самого Бога, а не радостей, которые от Него исходят. Но благодатное переживание любви к Богу и нежности к людям это то, что позволяет нам всецело отдать себя нашим ближним [208].
Силой любви Господь ведёт нас за пределы самости, двигает нашу душу вперёд, в вечность. Кроме того, благодатная сладость в сердце, радость и мир души — эти поощрения, которыми мы влечёмся к молитве. Святой Макарий Великий говорил: «Как при насаждении винограда… если их (плодов — А. Е.) не будет, то всё дело будет тщетно, так и при молитве, если не будет плодов мира, радости, то бесполезен труд наш…»
Есть смысл в том, чтобы снисхождение Духа Божия было психологически ощутимо, но этот смысл не абсолютен, состояние экстаза может быть временным, преходящим. Кроме того, таинственное действие Духа далеко не всегда подобно огню и буре. Тому свидетельство Священного Писания — явление Господа пророку Илье на горе Хорив (3 Цар 19.12).
Христианство не экстатическая вера, не психологическое состояние. О подлинной молитве свидетельствует само Евангелие: мы никогда в Нём не видим Христа в состоянии экзальтации. Он всегда ясный и трезвенный. И всегда апостолы призывают нас смотреть на плоды Духа в жизни христианина. Действие Духа познаётся по плодам.
Христианские мистики и святые считали также, что на пути каждого христианина может рано или поздно возникнуть состояние сухости, воспринимаемое как богооставленность, ощущение «тёмной ночи». Но оно не является чем‑то окончательным.
«Не нужно в этих случаях отчаиваться, — говорил батюшка, — нужно оставаться в спокойствии, помня, что Господь не оставит нас даже в периоды бесчувствия и немощи». Если упорно идти по пути молитвы, то со временем этот период должен смениться состоянием непрестанной молитвы, в которой человек находит для себя бесконечный ресурс, неиссякаемый источник духовных сил.
Если мы будем верны Ему в испытании, если мы устоим в периоды сухости и духовного бесплодия, Он придёт к нам и откроет в нас источник безмолвной молитвы. «Она уже не будет зависеть от нас, а потечёт как тихая струя благодати… Когда Господь освящает нас благодатными дарами, наша сокровенная молитва становится сознательной и частая молитва переходит в непрерывную».
Такая молитва есть неизменное пребывание пред лицом Божиим, постоянное присутствие в Его Славе, ежесекундное общение с Ним в любых обстоятельствах жизни. Это общение, которое наполняет человека радостью, энергией, силой для активной, творческой жизни. Такую молитву батюшка называл Встречей, это то, что признано главным в традиции Восточного христианства.
7
Отец Александр всегда интересовался христианскими практиками сосредоточения и созерцания, способными помочь современному человеку в молитве. И, конечно, он не прошёл мимо наследия восточных учителей Церкви, оставивших миру бесценное сокровище — учение об «умной» или Иисусовой молитве. В полном виде она звучит так: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня грешного (грешную)».
Батюшка относил её к высшим ступеням молитвы. А Оливье Клеман писал об Иисусовой молитве: «…этот метод, передаваемый из уст в уста… был разработан в XIII веке, когда опытных учителей почти не было. Но, возникнув и влившись в церковную жизнь, он привёл ко всеобщему её обновлению, породив среди прочего и подлинных духовных отцов».
Климент Александрийский был одним из первых, кто предлагал постоянно молиться краткими молитвами весь день и всю жизнь. Также архимандрит Киприан писал, что «для этой молитвы не нужны храмы. Богослужения, совершаемые в сердце, не подчиняются церковным типиконам».