Сорок транспортов класса «МП» должны прибыть на Гермес через три минуты, еще двадцать пять – спустя пару часов. Энергетические затраты будут сопоставимы с годовой потребностью всей Российской Империи от Вильно до Владивостока и от Новой Земли до Кушки – в стране временно введен режим жесточайшей экономии энергии, даже Петербург и Москва несколько часов будут сидеть на голодном пайке. Событие небывалое, но цель оправдывает средства.
– Па-аехали! – Гильгоф аж взвизгнул от переизбытка эмоций. Лицо Бибирева осталось непроницаемым. Из кабины пилотов выглянул Коленька, до сего момента мирно болтавший с Сигурдом о всякой ерунде. – Шесть кораблей на месте! Двенадцать! Ну давайте, давайте же, сволочи! Тридцать два! А-а, черррт!..
Адмирал резко выпрямился. На терминале тактического центра яростно перемигивались красные индикаторы и гнусно пищал аварийный зуммер.
Что-то произошло. Я грубо оттолкнул загораживавшего проход Коленьку, одним прыжком оказался в кабине и прилип к центральному обзорному окну.
– ...в рот! – Плевать мне было на Бибирева, обычно не одобряющего площадный лексикон. – Вижу двоих, горят!!
– Пустите же! – Его высокопревосходительство и сам не был расположен к куртуазии. Просто взял за шиворот и отодвинул в сторону. Взглянул на сияющие далеко внизу капли оранжевого пламени. И внезапно успокоился. Сказал отрывисто: – Четыре транспорта из сорока. Десять процентов. Допустимые потери...
Огромные, сверкающие серебром эллипсоиды, вышли из Пустоты точно в заданном районе, отклонений от географических координат не было – двенадцать градусов северной широты, сорок шесть градусов восточной долготы. Произошло наихудшее: «эмпэшки» покинули искривленное пространство не на поверхности планеты, а в атмосфере. Первый на высоте километра семисот метров – он просто разбился вдребезги. Два других вынырнули почти в шестидесяти тысячах метров над землей и сгорели в атмосфере, превратившись в снопы метеоров, рухнувших в океан.
Четвертого закрутило на низкой орбите, и он медленно падал в гравитационный колодец Гермеса. Помочь этому транспорту не сумел бы никто – нет стыковочных узлов, двигателей, герметизация не рассчитана на вакуум...
Помочь, значит?
– Сигурд, орудия по левому борту три-пять в боевой режим!
– Есть орудия три-пять в боевой режим!
– Отметка цели дельта-двенадцать, беспорядочно маневрирует!
– Цель захвачена, сближаемся...
Я почувствовал, как на плечо легла твердая ладонь адмирала. Он не пытался меня остановить, наоборот – поддерживал. Дал знать, что я все делаю правильно.
– Максимальная мощность разряда... Сиг, есть гарантия мгновенного уничтожения цели?
– Да, господин капитан.
Мля, там же сотни людей, уже начавших умирать от декомпрессии и нехватки кислорода... Быстрее, быстрее! Нет ничего хуже медленной смерти и чувства обреченности!
Транспорт исчез в сине-голубой вспышке, где-то за моей спиной тихонько загудели маршевые двигатели «Франца», и рейдер пронесся через легкий туман газового облака, уходя вниз, к изумрудным лугам Гермеса...
«...С уверенностью можно отметить, что первый этап операции „Одиссей“ завершен успешно, за исключением инцидента при переброске транспортов „МП-04“, „МП-07“, „МП-19“ и „МП-22“ в систему Вольф 360, что вызвало гибель экипажей (4202 человека по списочному составу) и серьезные потери в технике (210 единиц, включая военную технику). Общий ущерб – 42 млн 300 тыс рублей.
Предварительное расследование показало, что причиной аварийной ситуации являлась не предполагаемая неточность расчетов, произведенных сообществом искусственных разумов объекта „Плутино-2156“ „Птолемей“, а технологическая задержка при старте, связанная с кратковременным сбоем в подаче энергии. Сформированной на базе „Кронштадт БСФ-012“ следственной комиссии поручено принять строжайшие меры для недопущения аналогичных инцидентов в будущем и строжайше наказать ответственных за энергетический сбой сотрудников блока „Гелиос“.
Высадка на планету Афродита (LV-641, система Сириуса) произведена без потерь, точно в расчетное время. Десантные катера и грузовые челноки совершили посадку в заданном районе, в течение суток были развернуты установки ПВО-ПКО, войска заняли позиции для обороны, технический персонал приступил к реализации плана „Венец-I“. Военно-космические и наземные силы потенциального противника ограничились наблюдением и активности не проявляли.
К 15 сентября 2282 года на планеты Гермес и Афродита переброшено 232 400 человек и 12 200 единиц техники. При благоприятных обстоятельствах высадка второго эшелона будет окончательно подготовлена к 1 января 2283 года.
‹...›
В настоящий момент общая списочная численность отобранных для переброски специалистов (включая семьи) составляет 4 млн 350 тыс человек (Россия) и 5 млн 100 тыс (Германия и Скандинавская Уния). Предполагаемая сумма затрат – 290 млрд рублей (1 трлн 130 млрд долларов США). В свете исключительных затрат на проведение первого-второго этапов Эвакуации и дальнейших расходов можно ожидать возникновения резкого дисбаланса в экономике к маю-июню 2283 года и полного экономического краха к лету 2284 года».
Из секретного доклада четвертого (экономическая безопасность) департамента Управления Имперской Безопасности правительству Российской Империи. 16 сентября 2282 г.
Глава финальная
Пятый рассказ Луи Аркура
«Я ИХ ВИДЕЛ!»
Вот и прошло четыре месяца с той знаменательной ночи, когда великолепный «Франц-Иосиф» впервые расчертил небеса нашей тихой планетки ярко-фиолетовым хвостом плазмы и гул его турбин заставил беспокоиться птиц, свивших гнезда в лесочке рядом с Бланьяком.
...Свои дни рождения я не отмечал с пятнадцатилетнего возраста – просто не видел необходимости. Самое большее, приглашал одного-двух друзей по колледжу выпить кружечку пива в «Асунсьоне». Прошлогодний юбилей я встретил на «полевом выходе» вместе с Жераром Ланкло и полудесятком его студентов – о том, что мне стукнуло двадцать пять, вспомнилось только по возвращении в город.
В связи с невероятно бурно развивающимися событиями и суматохой последних недель я бы позабыл о дне рождения и на этот раз, однако дело повернулось самым неожиданным образом.
По типажу я являюсь прирожденной «совой», люблю очень поздно ложиться и настолько же поздно вставать. Самым жутким мучением является утренний подъем, особенно если ты находишься дома, в Квебеке, а не работаешь на природе. Собаки давно привыкли и твердо знают, что беспокоить любимого хозяина до времени, пока солнце не поднимется выше крон вековых деревьев, зеленеющих за оградой коттеджа, можно только в чрезвычайной ситуации – когда в дом ломятся незнакомые люди или пришли гости.
Альфа разбудила меня наиболее садистским способом, имевшимся в ее арсенале: тихонько подошла к надувному матрацу, ткнула огромный, холодный и мокрый нос в мое ухо и громогласно фыркнула.
– Убью, скотина... – Тяжкий стон вырвался из самых глубин моей грешной души. – Тысячу раз говорил, нельзя заходить в дом! Та-ак, а это что еще такое?
Я протер глаза и уставился на сидевших рядком псин – выстроились, будто на параде. Зубастые пасти распахнуты, розовые языки висят будто флаги, в умных карих глазах искорки смеха. Норвежский волкодав умеет неплохо посмеяться над хозяином, чувство юмора у него в крови, но я точно знаю, что никакая собака неспособна повязать себе на шею легкомысленный розовый бантик. Таковые красовались на каждой из четырех псин. Причем ленточка, украшавшая Альфу, была с золотистой бахромой.
Что за чепуха? Кроме того, почему распахнута дверь в спальню, которая отворяется наружу, в сторону веранды? Собака не может просто толкнуть ее лапой и открыть!