— Это похищение имеет трагические пропорции… Можно называть вас Чаком? Ли Фрай так много сделала для своего народа. Она общалась с тайцами, вызволяла беженцев из лагерей и вывозила их в Штаты. Разумеется, ее музыка являлась великим вдохновителем. Уверен, вам известно, что в определенных кругах ее называли «Голосом свободы».

— Кому надо было ее похищать?

Смит поджал губы.

— То-то и оно, Чак. Никто во вьетнамской колонии не пошел бы на это. Молодежь ее уважает. Старики боготворят. На мой взгляд, здесь дело в экономических интересах, а не в политике. Ваш брат богат. Похитители потребуют денег.

— Местная шпана? Получается, они могут ее уважать, но не прочь погреть руки на выкупе?

Смит с сомнением покачал головой.

— Юные бандиты из Маленького Сайгона слишком превознесены прессой. Они представляют собой свободную структуру: никакой строгой организации, никаких «зон влияния», как у испанцев или черных. Они собираются, вымогают деньги, иногда совершают грабежи, затем распыляются, исчезают и опять собираются. По всем признакам, Чак, это едва ли дело местной шпаны. Автоматическое оружие? Организация и планирование акции? Сама цель? Нет. Полиция идет по ложному следу, таково мое мнение.

— А как насчет организованной преступности?

— Гай Трак? «Бамбуковая трость»? Вот это возможно. Нескольких человек из их верхушки за последние полгода не раз видели в Маленьком Сайгоне. Я лично узнал двоих.

— Насколько часто они прибегают к похищениям?

Смит как бы невзначай посмотрел на закрытую дверь, потом перевел взгляд на Фрая.

— Когда имеешь дело с организованными, профессиональными преступниками, надо иметь в виду, что если есть листва — есть и корни. На мой взгляд, вполне допустимо, что в «Гай Трак» знали об этом похищении. Возможно, даже были замешаны.

— Где их можно найти?

Смит покачал головой, плотно сжал губы и весь подался вперед. И опять посмотрел на дверь, потом на Фрая.

— Этого я вам не могу сказать, Чак. Хотя бы потому, что в данный момент их там нет. А еще потому, что они очень опасные люди. Кроме того, я не предъявляю обвинений, я просто очерчиваю возможности.

— Мин утверждает, что вы… популярны среди вьетнамских мальчиков.

Смит слегка покраснел.

— Я принимаю это как комплимент. У меня с ними близость. Они нежная нация, такая растерянная и непонятая в этой новой стране. Я сам временами чувствую себя непонятым, чувствую себя… как бы вне основного течения. У многих из них не было детства. В определенном смысле, мы родственные души.

— Когда последний раз вы видели Эдди Во?

Смит принял прежнее положение в кресле и посмотрел на Фрая.

— Три дня назад. Вы его тоже ищете? Как и полиция?

— Нет. Я знаю, что он к делу Ли непричастен. Он в этот момент был на автостоянке.

Смит недоверчиво посмотрел на Фрая и опять покраснел. Его глаза расширились.

— Вы видели его около кабаре?

— Совершенно верно.

Доктор Смит улыбнулся.

— Ах, тогда у полиции нет веских доводов его подозревать. Чак, это делает меня очень счастливым. Эдди Во — это такой… путаный паренек. Он напуган до ужаса.

— Откуда вы знаете, если не видели его целых три дня?

Смит тяжело проглотил слюну и опять поджал губы.

— Я достаточно хорошо его знаю, чтобы понять, что ему пришлось испытать. Он исчез, верно? Он знает, что полиция его ищет. Он боится. Вот и все, что я имел в виду. Но если вы видели его около «Азиатского ветра»… Это означает, что он невиновен.

Фрай посмотрел на Смита, который уперся взглядом в стол.

— Где он?

Смит вскинул глаза, изображая изумление.

— Я… А вы собираетесь заявить полиции, что видели его на улице перед кабаре?

— Уже это сделал.

— Выходит, Эдди теперь нечего бояться?

— Они хотят его допросить.

Смит вздохнул и метнул во Фрая косой взгляд.

— Это невозможно. Я… не стану этого делать.

— Делать что?

Смит встал, вновь покраснел и нахмурил брови.

— Это глупо. Он должен поговорить с полицией и снять с себя подозрение.

Смит подошел к двери, отпер замок ключом и распахнул ее.

Эдди Во сидел в смежной комнате, положив ноги на стол и читал журнал «Пипл». Его волосы по-прежнему были уложены гелем на манер Элвиса Пресли.

— Выходи, Эдди. Больше я не буду тебя покрывать. У нас появился свидетель.

— Пошел в задницу, — сказал тот. Он сердито глянул на Фрая. — И вы тоже.

Фрай посмотрел на Эдди. Высокие скулы, гладкая смуглая кожа, глубоко посаженные, подозрительные глаза, суженные скорее от страха, чем из-за наличия монголоидной складки. Вроде лейтенанта Вьет-Конга на известном снимке фотохроники — с пистолетом у виска и дуновением смерти, колышащем волосы. Фрай рассматривал Во с некоторым любопытством: эти люди тверже, чем мы.

— Я запомнил тебя: ты был на шоу, парень, — процедил Эдди.

— Ли замужем за моим братом.

— Знаю. Я знаю о ней все, кроме того, где она сейчас. Я слинял раньше, чем началась заваруха. Я невиновен, парень.

Смит умолял Во явиться в полицию, пройти допрос и снять с себя подозрения. Эдди слушал с ледяным выражением на лице.

— Если ты пойдешь в полицию, это тебе зачтется, — увещевал Смит. — А если ты заставишь их себя искать, будет только хуже.

Эдди встал, прошел мимо них в кабинет и выглянул в окно. Потом сел и посмотрел на Фрая.

— Пойти с ним, что ли?

— У тебя нет машины, Эдди. Он может подвезти тебя домой переодеться, а потом отвезет в полицию. Это твой единственный выбор, правда. Полиция будет тебя искать, пока не найдет.

— Они меня пристрелят. Когда они приходили ко мне домой, все были с пистолетами наготове. Поэтому я сбежал.

— Американские полицейские — это не гангстеры, Эдди.

— Я смотрю телевизор. И знаю, что они делают.

Смиту потребовалось еще десять минут, чтобы убедить Эдди поехать в Маленький Сайгон в машине Фрая и подвергнуться допросу. Фрай заметил, что Во, несмотря на свою раздражительность, был достаточно сообразителен, чтобы понять, что его профессор прав. Стэнли наконец вздохнул и сел в свое кресло.

— Теперь у меня гораздо легче на душе. Прошу, Эдди, скажи им, что ты пришел ко мне после прихода полиции. Скажем, в полдень. Я не хочу, чтобы меня арестовали за сокрытие беглеца.

— Я солгу. Я умею лгать.

Эдди поднялся, подошел к гардеробу Смита и распахнул дверцы. Фраю удалось разглядеть одежду внутри: черные кожаные жилеты и куртки, штаны и ремни с заклепками.

Смит перевел взгляд с гардероба на Фрая, его розовые щеки стали на тон ярче.

— Спасибо вам. Я рад, что вы пришли. — Он полез в стол и вытащил толстую рукопись. — Может, вам будет любопытно прочитать черновой вариант моей книги. Эту главу надиктовала мне Ли. Любые ваши замечания будут полезны. Меня интересует мнение широкой аудитории.

— Дай лучше мне! — выкрикнул Эдди. Он стоял спиной к Фраю.

Фрай взял пухлый конверт и поблагодарил профессора. Он опять взглянул на леденящий душу портрет. Он был похож скорее не на мужское лицо, а на спецэффект. Почему так притягателен этот монстр, спрашивал себя Фрай, и почему он носит темные очки?

— Что это?

Смит бросил на портрет оценивающий взгляд.

— Это фото полковника Тхака. Символично, что его имя рифмуется со словом «атака». Он — сотрудник войск внутренней охраны Ханоя. Отвечает за подавление малейших очагов сопротивления во Вьетнаме. Я полагаю, что его изуродованное лицо — отличный противовес красоте Ли.

— Что с ним случилось?

— Кто-то говорит — напалм, кто-то — белый фосфор. Некоторые утверждают, что его оставили умирать, и крысы… отведали его плоть. Он несколько лет провел в туннелях близ Сайгона, поэтому испортил глаза. Теперь он должен носить темные очки при дневном свете.

Эдди резко захлопнул гардероб.

— Парень, вот это клево!

Он сжал кулаки и развел руки в сторону, потрясая на запястьях двумя новыми кожаными браслетами с серебряными заклепками.