Марша говорила так искренне, что Сьерра перестала сомневаться. На глаза навернулись слезы, и она удивилась, что случайное простое приглашение на кофе так глубоко тронуло ее.

— Прекрасный день — понедельник.

Мистер Грейсон пришел сегодня злой, как гризли.

Он сказал, что Мэттью либо женится на Салли Мэй, либо он его убьет. Папа сказал, что ни один из его сыновей не женится на потаскушке. Мэттью сказал, что Салли Мэй не потаскушка и что они уже женаты в глазах Божьих.

Лукас расхохотался и назвал Мэттью придурком. Мэттью ударил его в челюсть и свалил на землю. Затем насел на него и продолжал лупить, пока папа не оттащил его.

Мама отчаянно рыдала целых два дня.

Папа сказал, что мистер Грейсон собирается сообщить всем во время богослужения, что его дочь выходит замуж за Мэттью Бенджамина Макмюррея. Папа сказал, что он очень гордится этим.

Мама сказала, что у некоторых людей ни стыда, ни совести.

Сегодня Мэттью женился на Салли Мэй. На ней было белое платье ее покойной матери. Я никогда не видела Мэттью таким счастливым, каким он был, надевая на палец невесты кольцо нашей мамы.

Салли Мэй чуть было не осталась без кольца. Папа не позволил Мэттью взять бабушкино фамильное кольцо. Я слышала, как Мэттью и папа кричали друг на друга в сарае. Мэттью сказал, что любит Салли Мэй. Папа сказал, что женщина вроде Салли Мэй никогда не наденет кольцо его матери. Он сказал, что сожалеет, что послушал нашу маму. Он сказал, что должен был давно увезти Мэттью в Фивер-Ривер, чтобы тот имел возможность поразмыслить над жизнью, подумать о женщинах и тогда, вероятно, не попался бы в сети одной из них.

Так мама дала Мэттью свое собственное обручальное кольцо. Папа с той поры не сказал ей ни слова.

Интересно, где сейчас Джеймс, может, все еще в Фивер-Ривер, и что он там делает?

У меня совсем нет времени писать в этой тетради, но это единственное место, где я могу рассказать о своих чувствах. И каких чувствах! Иногда мне кажется, что я не смогу их сдержать.

Мама болеет, очень болеет. Салли Мэй ничего не делает, чтобы помочь.

Они с Мэттом все бремя ругаются или, скорее, Салли все бремя нападает. Он лишь держит удар. Она говорит, что ей наскучила такая жизнь, и он тоже наскучил. Все, что он делает, это работает в поле с отцом и не веселится с ней. Иногда я ее ненавижу так сильно, что желаю ей смерти. Потом она плачет и говорит, что любит Мэттью и хочет быть хорошей женой, и я чувствую себя виноватой. Она просто не знает, как быть хорошей, потому что у нее не было такой мамы, как у меня, которая никогда бы не позволила ей сбиться с пути.

Мама кашляла кровью сегодня. Я не знаю, что делать. Папа не проводит с ней много времени, потому что он плачет всякий раз, когда приходит к ней. Он сказал, что не может видеть ее страданий. Сказал, что не знает, что будет делать без нее. Он не верит в Бога. Он ни во что не верит, но с этим он ничего не может сделать и не знает ничего, что помогло бы маме.

Мама сегодня сказала, что не боится смерти, и что я не должна бояться отпустить ее. Она улыбается, когда я сижу с ней. Она говорит, что с каждой минутой она становится ближе к Богу. Я сказала ей, что нам она нужнее, чем Богу, она же сказала, что уже на пути. «На пути к чему?» — спросила я. Но она стала кашлять так сильно и долго, что у нее не осталось сил ответить мне.

Сегодня мама умерла. Она сказала, что чувствует запах сирени из окна. Она хотела подержать в руках веточку сирени. Поэтому я вышла во двор, чтобы срезать для нее цветы. Когда я вернулась, она уже умерла.

Три дня я не отходила от нее, зная, что конец близок. Почему она выпроводила меня именно тогда?

Папа и Мэттью похоронили маму вчера утром. Мы не могли ждать еще один день, пока Лукас вернется с охоты. Иногда он уходит на целую неделю.

Солнце уже садится, а папа все еще сидит у могилы со своей кружкой.

Я не думаю о Салли Мэй как о хозяйке дома. Она не готовит. Не убирает. Она просто говорит мне, что делать. Мэтт говорит, что она старше и имеет право, потому что она его жена. Я сказала ему, что это не значит, что она моя мать. Он никогда прежде не шлепал меня. Я сказала ему, что лучше бы он этого больше не делал.

Папа проводит все время в поле и не знает, что происходит в его доме. Домой он приходит только поздно вечером. Потом он просто сидит у камина со своей кружкой виски и пьет до полной потери сознания.

Мэтт уехал на охоту с Лукасом. Я слышала, как Лукас разговаривал с Салли Мэй перед уходом. Он сказал, что, может, заберет своего брата в Фивер-Ривер и покажет ему город. Их не было пять дней. Салли Мэй почти не разговаривала. Папа вообще молчал. Иногда я чувствую себя одинокой и старой, никому не нужной совой, и эта тетрадь стала моим единственным собеседником.

Сегодня вернулись домой Мэтт с Лукасом. Они не принесли с собой ни единого куска мяса. Салли Мэй ничего не сказала. А я спросила Мэтта, были ли они в Фивер-Ривер. Он сказал, да. Я спросила его, видел ли он Джеймса, и он сказал, что нет. Я спросила его, как там было в Фивер-Ривер, и он ответил, что там слишком много людей. После этого он ничего не говорил. Лукас посмеивался над Салли Мэй. Он сказал, что они многому научились в Фивер-Ривер, но не стал говорить чему. Салли Мэй выглядела не очень здоровой. Сказала, что хочет на свежий воздух. Мэтт пошел с папой в поле.

Когда я вышла во двор умыться, то увидела Лукаса, болтавшего с Салли Мэй. Когда он стал смеяться над ней, она дала ему пощечину. Он ударил ее в ответ, и она убежала в слезах.

Папа послал Лукаса в Фивер-Ривер с кукурузой. На этот раз Мэтт не поехал с ним, потому что Салли Мэй не хотела его отпускать. Папа сказал, что денег у них хватит заплатить налоги, купить провизию и отложить немного на черный день.

У меня плохое предчувствие, но папа не слушает.

Лукас сегодня приехал из Фивер-Ривер, пока я работала в саду. Он и папа поговорили. Лукас сказал, что в этом году кукуруза продавалась плохо, что он заплатил налоги, но что на провизию не хватило. Папа сказал, что он врет. Он сказал, что Лукас, должно быть, потратил деньги на карты или на женщин. Лукас сказал, что очень плохо, когда отец не доверяет своему родному сыну.

Лукас ушел. Он взял лучшего папиного коня, ружье и уехал на рассвете. Я никогда не слышала таких ругательств, какие папа произнес, когда обнаружил, что сделал Лукас. Мэтт сказал, что вряд ли Лукас вернется на этот раз. Папа сказал, что убьет его, попадись он ему. После этого папа ничего не говорил. Он перестал завтракать, ужинать. Все, что он делал, это работал в поле и пил.

Я не очень-то буду скорбеть, если больше не увижу Лукаса. Сколько я помню, в нем всегда был какой-то порок, который папа никак не мог из него выбить. Мама пыталась по-хорошему, словом выправить его. Но не думаю, что он слышал хоть одно слово, сказанное ею. Мама верила, что мы должны поступать с другими так, как хотим, чтобы поступали с нами. Лукас говорил, что только дураки так думают. Он говорил, что нужно брать то, что хочется, или не будешь иметь ничего.

Так что, думаю, Лукас взял то, что захотел. Он взял деньги папы. Взял папиного коня. Взял папино ружье. Единственное, что он не взял — папину землю и папин дом. Он бы и это тоже забрал, если б мог уложить в переметную суму.

У Салли Мэй скоро будет ребеночек. Зимой. Мэтт счастлив. Так приятно снова слышать его смех.

Папа не очень много говорит на эту тему. В последнее время папа вообще мало говорит.

Сегодня день моего рождения. Мне исполнилось четырнадцать. Даже Мэтт ничего не сказал по этому поводу. Думаю, он просто забыл, как и папа.