К тому же он обладал редкостным даром поистине стереоскопичного художественного видения. Кажущаяся легкость в изображении пейзажа, облика людей, передача их речи не должны обманывать вас, – за каждой строкой здесь горы кропотливого изучения реальностей былого. И вдобавок к этому врожденная любовь к слову – ведь Сергей Марков не только художник романтической прозы, но и поэт.
Вот характерные для него строки из «Юконского ворона»: «Палисады редута трещали от мороза. В ночной тишине раздавались звуки выстрелов: это лопались лиственничные бревна. И хотя большая русская печь топилась круглые сутки, тепло недолго держалось в жилье. Игольчатый иней светился в углах комнаты и на косяках дверей. Он казался розовым от отблеска жаркого огня в печи...»
«Загоскин любил уходить на берег морской бухты, где, как громадный серебряный молот, стучал и гремел водопад. Маленькие радуги сияли в облаках водяной пыли... Было еще одно место па острове Баранова, куда любил уединяться Загоскин. Нужно было пройти двадцать миль к северу от Ново-Архангельска, чтобы увидеть высокие столбы пара, встающего над белым холмом. На склоне холма белели бревенчатые хижины, окруженные зелеными кустами и деревьями. Из земли били горячие ключи. Их тепло давало жизнь травам и деревьям; ранней весной, когда кругом еще лежал снег, здесь все было в цвету».
Какое острое, точное видение деталей – эти красочные детали и остановили в свое время взор Алексея Максимовича Горького на рассказах этого своеобразного писателя.
В последующих книгах Сергея Маркова – «Земной круг» (1966) и «Вечные следы» (1973), которые не вошли в данный двухтомник, автор, так же как и в других своих произведениях, словно искусный рудознатец, отыскивает совершенно сенсационные факты нашей истории и описывает деяния соотечественников, действительно оставивших вечные следы на карте мира.
Например: знаете ли вы, что еще в XV веке псковитянин Михаил Мисюрь-Мунехин побывал в Каире и описал «Египет, град великий»?
Что уже в XVII веке русские люди познакомились с индонезийцами, а в 17С5 году купец Николай Челобитчиков добрался до Малакки «для примечания ост-индской коммерции»?
Что в конце XIX века П. А. Тверской из Весьегонского уезда Тверской губернии основал один из первых городов во Флориде, дав ему имя «Санкт-Петербург Флоридский», построил там первую железную дорогу и сам водил паровоз по ней, а русский инженер Рагозин вместе с техниками и рабочими с Кавказа организовал добычу нефти на острове Суматра?
Каплю за каплей собирал этот неутомимый человек обширнейший и ярчайший фактический материал, который позволил ему по-новому взглянуть на историю великих географических открытий, ранее излагавшуюся во многом односторонне и несправедливо: весь мир знал о заслугах иностранных путешественников, ученых и дельцов, а великие подвиги русских первопроходцев и мореходов оставались в тени либо в полной безвестности.
Почему так было? Сергей Марков дает на это убедительный и хорошо документированный ответ: российские исследователи мира по большей части были выходцами из «низших слоев» общества, причем чаще всего они исповедовали прогрессивные взгляды. Если говорить, например, об исследовании и освоении Северной Америки, об этом было уже сказано выше, то в этом предприятии принимали участие многие декабристы.
«Добрый русский доктор», первый президент сената Гавайских островов Николай Судзиловский, отдавший много сил борьбе за независимость народа Гавайских островов, был революционером, – ему пришлось бежать из России от преследования царских жандармов в 1874 году. В 1905 году он перебрался в Японию – там он вел работу среди русских пленных, издавал для них газету и снабжал их революционной литературой. В числе его сотрудников был баталер с броненосца «Орел» А. С. Новиков, будущий автор «Цусимы».
Среди героев книги «Вечные следы» есть и такая колоритная фигура, как Василий Мамалыга из Бессарабии, – на парусном судне «Гордость океана» он доставлял порох и свинец боровшимся против голландских колонизаторов повстанцам острова Ломбок в Индонезии и помогал им советами. Колонизаторы захватили Мамалыгу в плен и приговорили его к смертной казни. Протесты голландской общественности вынудили суд заменить русскому моряку смертную казнь двадцатилетним тюремным заключением, впоследствии он был досрочно освобожден. Какой была его дальнейшая судьба – неизвестно. Марков установил, что в 1899 году Мамалыга вернулся в Россию.
Сколько их, безвестных российских людей, прошло по дальним тропам всех шести континентов земного шара, свершая великие географические открытия (лишь один Коцебу на своем «Рюрике» открыл в Тихом океане 399 островов), неся свет цивилизации, высоко держа флаг Родины!
Из книг Сергея Маркова вы узнаете и историю «Васькиного мыса», открытого русскими в глубине Африки на озере Рудольфа, и героическую эпопею защитников Албазина – русской крепости в Забайкалье, атакованной несметным китайским воинством, и многие, наверняка до этого вам неизвестные, детали пребывания русских в Бразилии и Индокитае, Индии и Повой Гвинее, на острове Святой Елены и в Афганистане.
Нет на земле такой точки, которая не была бы овеяна российским флагом, «мерцание Южного Креста и величественный ледяной огонь северного сияния озаряли паруса русских людей», писал в присущей ему поэтической манере Сергей Марков.
Вечные следы, оставленные мужественными героями книг Маркова, были засыпаны пылью веков, и нужен был величайший труд, чтобы вновь обнаружить их и представить на суд истории. Поиск этот и стал делом всей жизни Сергея Маркова.
Юрий Жуков.
НОВГОРОДСКАЯ РОДИНА
Родиной этого замечательного человека были новгородские края, обширные пространства Северной России с их светлыми зорями. Хвойные леса, мхи-зыбуны на темных болотах, холодные голубые озера, шершавые валуны, похожие на огромные ковриги черного хлеба, синеглазые льны, багровые ягоды клюквы, быстрые реки, бегущие к трем морям, валдайские холмы, сумрачные могилы древней веси, темные погосты – вот что видел путник на тихих новгородских просторах.
В этих просторах затерялся городок Боровичи. К северу от него, за областью холодных озер, стоит Тихвин, к юго-западу в своих горных владениях – славный город Валдай. Прямо на юг от Боровичей – Торжок, где девушки вышивают золотом шелка и бархат, дальше расстилается озеро Селигер, на южном берегу которого стоит городок Осташков. Путь к востоку, от Боровичей приведет к Устюжне-Железнопольской, что на Мологе, – к городу древних кузнецов, в Весьегонск, где живут люди с соломенными волосами и глазами цвета голубицы. И кругом мхи, леса, поля, где в ломкой ржи кричит коростель, а ветер рябит воду озер от Тихвина до Кириллова.
Река Мста бежит по Боровичскому уезду, шумя на каменных порогах, в берегах, сложенных из каменноугольных глин. На Мсте боровичане строят суда, искусные кормщики из Боровичей проводят суда через гранитные гряды порогов. Боровичане хорошие гончары. Они также ткут белые холсты и выделывают пуговицы из меди. Город бойко торгует холстами и кожей. Боровичи славятся хорошим местным кирпичом.
На большой дороге в Устюжну бренчат глухие валдайские колокольцы обозов. На рынке продают возами рожки, розовые пряники, радужные леденцы и снетки.
Но у малого простого городишки Боровичи необыкновенный герб. Щит разделен на два поля – серебряное и голубое. В голубом поле всходит золотое солнце, а в серебряном изображен корабельный руль, окованный железом. Снег, лазурь, солнце и эмблема странствий! И тишина лесной новгородской страны – только для тех, кто не может услышать за ней рокота светлых родников. Здесь, на севере, крепнет и мужает русский народ, тот, что еще ходил в ушкуйниках, раскроплял веслами дальние реки, плавал на утлых ладьях по чужим синим морям.
Боровичи дали миру великого русского землепроходца, и от Боровичей, от ржаных суслонов, начинается история странствий Миклухо-Маклая по земному шару.