— Товарищ Полковник, тут опять звонил этот писклявый. Встречу с ним и Учёным назначили на сегодняшний вечер, в парке неподалёку.

— Да? — оживился шеф. — Ладно! Тогда иди побыстрее! На встречу пойдём вместе! А вы, — обратился он к Десантнику и Детективу, вышедшему из кухни с чашкой своего варева для Хлорофоса, — будете рядом для последующего сопровождения. Вы, Десантник, на машине, а вы, Детектив, пешком, на случай если они пойдут в метро.

Те согласно кивнули. Десантник отправился выуживать окурок из жестянки. Увидев, что он делает, Полковник быстро подошёл, молча отобрал банку, с брезгливой гримасой вывалил её содержимое в унитаз и попробовал смыть зловонную кучу. Окурки отказывались тонуть и весело всплывали обратно. Брюнет ехидно прокомментировал:

— Ну, теперь-то, Коля, тебе их будет трудновато раскуривать!

Десантник хмуро смотрел на утраченное в унитазе сокровище и играл желваками. С кровати, где до этого в беззвучной прострации лежал Хлорофос, раздался приступ кашля, за которым последовал такой махровый мат, что у Полковника мелькнула тревожная мысль о соседях. Закончив материться, Хлорофос пошёл умываться. Выглядел он абсолютно здоровым и бодрым.

— Надо же, — удивился Брюнет, — помогло! Ну, ты даешь, Пророк!

Детектив скромно улыбался.

Когда обладатель писклявого голоса позвонил в очередной раз, он вежливо, но твёрдо отказался прийти со своим другом Учёным в офис детективного агентства, обеспечивавшего прикрытие деятельности российской военной разведки в Лондоне. Вместо этого он предложил встретиться в одном из небольших парков в центре мегаполиса. Это был скорее сквер — из тех, где двести лет назад гуляли козы и овцы, а сейчас — вышедшие пообедать бутербродом и сигаретой офисные работники и продавцы близлежащих магазинов. В срочном порядке к месту предстоящего свидания с носителем ценной научной информации выдвинулись Детектив и Десантник с Хлорофосом. Пожилой мулат выдавал себя за бездомного бродягу, решившего расслабиться на тёплой изумрудной траве. Двум же недолюбливавшим друг друта оперативникам было приказано наблюдать за площадью из фургона с опознавательными знаками газовой компании. Они были готовы проследовать за доходягой и его писклявым кастратом-приятелем в случае, если бы те передвигались на автомобиле. Помимо этого, им поручили записать задушевный разговор в парке с помощью дистанционного микрофона. Десантник в свойственной ему манере просто-таки подпрыгивал от желания сделать что-нибудь лихое и одновременно шпионское. Он по-прежнему не понимал, что эти два определения сочетались примерно так же, как «мужественный» и, скажем, «беременный». После короткого ожидания, в переносной радиостанции рядом с сиденьем раздались два щелчка: Полковник предупреждал о приближении Учёного и его приятеля. Хлорофос напрягся и произнёс:

— Коля, по-моему, началось!

Десантник поспешно полез в заднюю часть фургона обеспечивать техническую сторону записи предстоявшей беседы. Хлорофос отвечал за правильное позиционирование микрофона и с любопытством ждал появления объектов наблюдения. Через минуту к лавочке, на которой сидели Полковник и Брюнет, приблизился худой парень в мятом пиджаке и коротковатых брюках. Он двигался походкой застенчивого страуса и каждые несколько секунд оглядывался — как будто скрывался от правосудия или ждал неожиданного нападения прямо здесь, посреди людного сквера в центре Лондона. Он был один.

— Странно, — прокомментировал Хлорофос, — шеф говорил, что их будет двое. Может, второй где-то рядом: следит, всё ли чисто?

Полковник мысленно пришёл к тому же выводу, встречая доходягу-Учёного широкой улыбкой и крепким рукопожатием:

— Рад, что мы смогли встретиться! Позвольте представить моего коллегу! А где же ваш товарищ?

Посматривая на ветви вековых деревьев, переживших немецкие бомбардировки и лондонский смог, Учёный машинально пробормотал что-то нечленораздельно-приветственное. Услышав о «товарище», он дико посмотрел на Полковника и ничего не сказал. Тот, по-прежнему изображая искреннюю улыбку доброго и надёжного профессионала, подумал про себя: «Однако! Хлопнуть в ладоши — в обморок упадёт!» Вслух же он произнёс стандартную и абсолютно лживую фразу, применяемую в подобных ситуациях для успокоения слабонервных:

— Не беспокойтесь, сэр, с нами вы будете в полной безопасности!

То, что произошло в следующие секунды, привело с интересом следившего за ходом общения Хлорофоса в состояние изумления. Полковник и Брюнет вдруг одновременно подпрыгнули и начали оглядываться по сторонам с совершенно не свойственным им сконфуженным видом. Казалось, они забыли о стоявшем перед ними Учёном и пытались найти обронённый бумажник.

— Надень наушники! Не пожалеешь! — возбуждённо прошипел из задней части фургона Десантник, прислушиваясь к звукам начинающейся встречи.

Хлорофос тут же последовал его совету.

Когда Полковник произнёс сакраментальную успокоительную фразу, совершенно неожиданно раздался необычный писклявый голос, ранее уже слышанный разведчиками по телефону:

— Надо же, как, оказывается, тесен мир!

Натурально, два русских шпиона были неприятно удивлены тем, что и они, и их коллеги проворонили приближение «писклявого» и, что было совершенно естественно, начали крутить головами по сторонам. При этом поскольку звук комично тонкого голоса исходил откуда-то снизу, то их попытки найти таинственного собеседника как раз и напоминали поиск потерянного червонца.

— Господа, — продолжал «писклявый», — я здесь, в кармане!

И тут видавшие многое офицеры военной разведки наконец поняли, что с ними общается не спрятавшийся под лавкой человек, а пегий крыс с длинными белыми усами и умными розовыми глазёнками альбиноса. Грызун выглядывал из кармана твидового пиджака Учёного и с интересом наблюдал за реакцией оперативников. Они могли поклясться, что говорящий родент смотрел на них со снисходительным чувством юмора мудрого папаши, заставшего прыщавого сына за разглядыванием порнографических журналов. Разведчики присели на уже упомянутую ранее лавку. Даже Полковник, которому как-то раз пришлось участвовать в засаде на ангелов небесных, решил, что скамья подвернулась весьма кстати.

— Дорогой мой, — обратился крыс Альфред к своему товарищу Учёному, — позвольте представить вам старых знакомых — офицеров российской военной разведки! Когда-то мы познакомились при чрезвычайно необычных обстоятельствах в Африке!

— Да ведь это же… — от полученного шока Брюнет перешёл на русский и тут же осёкся, вспомнив достопамятную встречу с сотрудниками ЦРУ в госпитале Луанды, клетку с лабораторными крысами, ночную погоню на вертолёте за крылатым существом и едва не стоившую им жизни авиакатастрофу.

— Шпионы? Русские?! — в отчаянии спросил Учёный, испытавший не меньший шок, чем разоблачённые пегим крысом рыцари плаща и кинжала. Отчаяние это было вполне объяснимым. Ведь даже во многом наивный англичанин понимал, что от упомянутой им категории гостей Британских островов ожидать безвозмездной помощи можно примерно с таким же успехом, как милосердия от бразильской анаконды.

— Гм, — Полковник пытался лихорадочно придумать нечто, способное успокоить человека, только что узнавшего, что за его секретами охотится не только самый страшный террорист планеты, но и спецслужба чужой страны с весьма неоднозначной репутацией. Надо было либо что-то говорить, либо просто повернуться и бежать сломя голову, пока Учёный не призвал на помощь полицию.

— Гм… я понимаю, что, наше присутствие может смущать вас…

Брюнет с изумлением бросил на шефа короткий взгляд: конечно, мать твою, любой засмущался бы, узнав, что попал в лапы шпионов иностранного государства! Лишь пегий крыс продолжал ухмыляться зубастой пастью и явно наслаждался ситуацией.

— Поверьте, — продолжал с отчаянно выпученными честными глазами врать Полковник, — что в данном случае мы пришли на встречу с искренним желанием помочь в решении… гм… вопроса с вашей очаровательной возлюбленной…