— Добавьте легионы грешников-добровольцев! — сумрачно подтвердил Михаил, потирая глаза, покрасневшие от многодневного недосыпа. Он устало расправил громадные белоснежные крылья.

— И за что нам это испытание, Господи? — тяжело вздохнул Миссионер, выразив давно мучившую всех мысль.

Однако никто не стал высказывать предположений на сей счёт. У присутствовавших имелись порою диаметрально противоположные мнения о причинах внезапного охлаждения Высшего Существа к обитателям им же созданной Богадельни. Например, Михаил подумал про себя, что кое-кому надо было проявлять поменьше гордыни, не заказывать контрабандное шампанское да не мотаться тайком в адские вертепы. У него существовали серьёзные сомнения в том, что у некоторых его собеседников кровь ещё сохраняла чудесные свойства носителей святой энергии. «Кстати, — подумал он, отвлекаясь от сумрачных мыслей о ближайшем будущем небесного святопитомника, — а что у нас с боеприпасами?»

— Как поживает святой Бернард? — спросил он иерархов.

В свете уже зажжённых факелов Миссионер и Основоположник невольно заухмылялись. Святость Бернарда была легендарной и неподражаемой. Старец показывал пример такого воздержания, что, по слухам, в его присутствии даже у чертей появлялись раскаяние и совесть, а немногочисленные отходы его потусторонней жизнедеятельности обладали невиданными чудодейственными свойствами.

— Старец, спаси его Господи, пока так же свят и бодр!

— Хорошо ли он питается? — без улыбки спросил Михаил, которого интересовали вполне технические подробности о состоянии пищеварения начавшего стареть вместе с остальными обитателями святого.

— Хорошо, хорошо! — с готовностью подтвердил ухмыляющийся Основоположник. — И всё у него, дай ему Бог здоровья, обильно и регулярно!

В этот момент державшийся в тени советник по науке Галилео позволил себе прокашляться и напомнить о своём присутствии:

— Святые отцы и милостью Божьей Диктатор Михаил, позвольте мне, ничтожному, сообщить об одной, посмею сказать, оригинальной идее!

Все с интересом посмотрели на старого еретика. Тот, несмотря на многочисленные грехи и чрезмерную любознательность, являлся бесценным приобретением для Рая. По сравнению с противоположной юрисдикцией, здесь всегда ощущался острый дефицит талантливых учёных и изобретателей. Галилео не только руководил превращением дряхлых пергаментов Книги Жизни в колоссальный механический компьютер и занимался наблюдением за околорайским космическим пространством. Он служил прекрасным генератором идей по военной части.

— Говори, говори, звездочёт! — поощрил его Михаил. — Чего ещё придумал?

Когда спустя пять минут великий астроном и механик закончил свой доклад, все присутствовавшие молчали, пытаясь осознать значение изложенного им плана.

— А что, — наконец задумчиво молвил Миссионер, всегда соображавший по научной части быстрее своих коллег по власти, — маловероятно, но ведь может и получиться!

— А сколько у нас времени? — спросил Основоположник, осторожно посматривая на ночное небо.

— Дня три, не больше, — ответил Диктатор, глядя в том же направлении, — пока не подтянут тылы!

— Что ж, пора бы Уриэлю и показать, на что способны он и его наёмники! — подытожил Гавриил.

— И коты! — несколько насмешливо добавил Диктатор Михаил, с самого начала с естественным недоверием относившийся к очередной авантюре бывшего охранника Ворот Ада.

Основоположник вздохнул (котов нам только не хватало!) и привычно перекрестился на звёзды. Он по-прежнему рассчитывал, что когда-нибудь Создатель явит себя, придя именно оттуда.

Наутро после ночного свидания Учёный появился в лаборатории с большим опозданием. Говорящему крысу Альфреду тут же стало ясно, что с его собутыльником произошло нечто чрезвычайное. Хитрые красные глазёнки видавшего виды грызуна отметили небритую физиономию, облако перегара, способного воспламениться от горящей спички, и не до конца застёгнутые брюки. Судя по степени измятости последних, с ними не расставались и во время сна. Если, разумеется, сон вообще имел место. Сегодня у выдающегося генетика хватило сил и творческой энергии лишь на то, чтобы открыть дверь офиса, бухнуться в кресло и тупо уставиться на тёмный экран выключенного компьютера. Спустя пять минут зажужжал зуммер сотового телефона. Учёный вздрогнул, не сразу, как будто опасаясь чего-то, поднял трубку и хрипло сказал: «Алло!»

Из трубки раздался знакомый по вчерашней беседе голос рыжего соотечественника. Голос был полон наигранного бодрого веселья:

— Доброе утро! Коллега, надеюсь, что вы спали так же хорошо, как и мы с моим… гм… иностранным партнёром! Надеюсь, вы обдумали наше предложение? Что? Вам требуется дополнительное время? Зачем? На раздумья? А о чём, извините, вы собираетесь раздумывать? Ага! Я догадался: вы никак не решите, где купить себе замок! Как насчёт Шотландии? За каких-нибудь жалких пять миллионов там можно найти чудесные варианты! С действующими каминами, центральным отоплением и своим привидением. Иногда в этих замках даже работает сантехника! Нет? Вы думали не об этом? А вы вдруг не решите набрать телефонный номер из трёх цифр? Потому что тогда, как это ни печально, наши отношения начнут развиваться по гораздо менее конструктивному и во всех отношениях неприятному сценарию! Что? Я вас не так понял? Разумеется! Это всё эти проклятые сотовые телефоны! Говоришь «удивил», а слышится «удавил»! Кричишь «невеста», а на другом конце переспрашивают про «тесто»! Хе, хе! Что? Да нет, с вашей-то невестой всё в порядке! Во всяком случае, было в порядке минут десять назад, когда она пыталась припарковать свою машину прямо в «Мерседес» работодателя-дантиста. Кстати, коллега: всегда удивлялся тому, как много денег, оказывается, можно обнаружить в гнилых зубах! Но это я так, отвлёкся!

В общем, когда этот во всех отношениях неприятный для Учёного разговор закончился смешливым пожеланием проклятого Рыжего хранить благоразумие и подумать о силе своего чувства к соблазнительной мулатке, он оказался в ещё большем отчаянии, чем был до этого. Стало понятно, что коварные террористы просто так не отстанут. Что очень скоро ему надо будет принимать решение. Что, если он хочет сохранить жизнь свою и жизнь девушки с грудью цвета кофе с молоком, протеин N может оказаться в руках людей похуже создателей южноафриканского апартеида. Он включил наконец компьютер и решил проверить электронную почту. Через несколько секунд он ошарашенно смотрел на фотографию любимой медсестры, примерявшей лифчик перед зеркалом в так хорошо знакомой ему спальне. Мулатка стояла в очень соблазнительной позе, приняв дразнящую мину плохой, но очень милой девочки. Очевидно, снимок был сделан из здания напротив с помощью мощной оптики. Его послали с ни о чём не говорящего электронного адреса где-то в Румынии. Сопровождающая надпись гласила: «Она достойна самого лучшего!» Учёный стукнул худым кулаком по пластиковому столу. И вот, когда всё в жизни вдруг потеряло смысл, а в голове замелькало слово «самоубийство», дверь офиса со скрипом отворилась. Учёный в раздражении повернулся, почему-то ожидая опять увидеть шкодливого пса, принадлежавшего вечно обкуренному заведующему зверинца. Но вместо кудлатой дворняги в дверном проёме показалось тщедушное тело Альфреда. Крыс, стуча по полу когтями, просеменил к столу, ловко, как маленькая обезьяна, забрался на него по ножке и уселся перед Учёным, мимоходом оценив изображение полуобнажённой фемины на экране. После чего это явление природы попробовало на зуб коврик для компьютерной мыши, одобрительно хмыкнуло и внимательно уставилось на Учёного своими мудрыми глазами. Тому почему-то сразу стало легче, и мысли о суициде на время отступили. Крыс, помолчав, произнес нейтральным тоном:

— Говорят, одна голова хорошо, а две лучше!

Учёный не стал спорить с этим очевидным фактом, достал серебряную фляжечку с чем-то крепким, сделал щедрый глоток и изложил своему необычному приятелю существо постигшего его испытания.