– Что ж, господа, – адмирал Берк, темнокожий гигант в мундире ВМС США, обвел взглядом своих коллег, представлявших здесь, в командном центре учений "Северный щит", военно-морские флоты стран-участниц Североатлантического альянса. – Следует признать, что большая часть задач, поставленных перед нашими парнями, уже выполнена, причем очень грамотно и четко. Что сказать, отличная работа!

– Значит ли это, сэр, что маневры можно считать оконченными? – проницательно глянув на американского офицера, уточнил Жак Вильнев.

Они не покидали командный центр морских сил НАТО несколько долгих дней, в режиме реального времени, с задержкой, равной считанным минутам, все сведения о любых, самых незначительных изменениях обстановки на огромной территории. Все как на войне, оперативно, быстро, с той лишь разницей, что здесь и сейчас за ошибки не пришлось бы расплачиваться человеческими жизнями.

– Полагаю, мы можем так считать, – кивнул Берк. – Все прошло отлично, мы еще раз продемонстрировали всему миру наше единство, слаженность действий, господа. Да, пора дать сигнал отбоя нашим парням!

Для них, адмиралов и генералов, словно искушенные шахматисты, передвигавших по карте фишки, каждая из которых была целой бригадой, дивизией или эскадрой, все завершилось в эти минуты. Но там, в холодных водах Северной Атлантики, только начиналась опасная, на грани, на пределе нервов, игра, в любой миг способная обернуться настоящим, не воображаемым, боем.

Эскадренный миноносец "О'Бэннон", не новое судно, принадлежащее к типу "Спруанс", некогда основному представителю класса эсминцев в американском флоте, сравнительно недавно уступившему более современным собратьям типа "Арли Берк", следовал по левому борту от авианосца на расстоянии десятка миль от него. Несмотря на возраст, а "О'Бэннон" был спущен на воду в далеком семьдесят восьмом году, эсминец оставался исключительно мощным боевым кораблем, кое в чем превосходя более новых своих собратьев. Например, в отличие от большей части эсминцев типа "Арли Берк", имевших только посадочную площадку на корме, на всех "Спруансах" был ангар, в котором постоянно размещался вертолет "Си Хок".

Гидролокатор эсминца, работавший в поисковом режиме, обшаривал темные глубины океана, но делалось это не из-за реальной угрозы, а просто потому, что так было положено. Нехорошо позволять чужим субмаринам подбираться слишком близко к авианосцу, практически беззащитному вблизи. Поэтому, увидев на экране отметку, обозначавшую подводную цель, сидевший за пультом гидроакустической станции SQS-53B энсин, действуя согласно давно продуманным правилам, связался с мостиком, сообщая о контакте:

– Обнаружена подводная цель по пеленгу один-три-пять на расстоянии одиннадцать миль. Скорость цели не более двенадцати узлов, глубина девятьсот пятьдесят футов. Неопознанная субмарина увеличивает глубину погружения.

– Боевая тревога, – немедленно распорядился командир "О'Бэннона". – Передать координаты цели на пост управления противолодочным ракетным комплексом. Направить в район контакта вертолеты. – Капитан американского эсминца знал, что информация об обнаружении чужой, а своим здесь точно неоткуда было взяться, субмарины уже ушла на авианосец и все корабли соединения, и теперь адмирал Хэнкок должен принять решение.

Сидевшие за пультами управления оружием моряки быстро и без суеты приводили в боевую готовность противолодочный комплекс "Асрок". Шестнадцать ракет RUM-139B, способных доставить малогабаритную противолодочную торпеду "Марк-46" на дальность до четырнадцати километров, находились в ячейках установки вертикального старта на баке эсминца. Пока неизвестная подлодка находилась за пределами поражения, поэтому кроме ракет, по сути, оружия самообороны, в действие были введены и другие средства.

"О'Бэннон" и другие корабли, в том числе и более современные эсминцы типа "Арли Берк", лучшие из имеющихся в американском флоте, образовывали ближнее кольцо противолодочной обороны. На дальних же подступах вражеские субмарины должны были обнаруживать и при необходимости топить вертолеты и специализированные самолеты "Викинг". Один из таких самолетов направился, получив приказ с авианосца, к тому месту в океане, где на глубине четырех сотен метров затаилась чужая подлодка. Пару ему составил палубный вертолет "Си Хок", взлетевший с "О'Бэннона".

– Слышу шум винтов, – доложил акустик "Костромы". – Эсминец, предположительно типа "Спруанс". Приближается к нам полным ходом.

– Продолжить погружение, – субмарины типа "Барракуда", единственным оставшимся в строю представителем которых была "Кострома", хоть и уступали по максимальной глубине погружения погибшему "Комсомольцу", все же заметно выделялись среди большинства существующих подлодок. Поэтому капитан Казаков, уверенный в возможностях своего корабля, решительно скомандовал: – Опуститься до шестисот метров. Скорость снизить до шести узлов.

Приказ командования был вполне четким, и согласно ему группе многоцелевых субмарин Северного флота предписывалось скрытно следить за маневрами американцев, при обнаружении уклоняясь от контактов с их противолодочными силами. И на борту "Костромы", равно как и двух других подлодок, хватало средств, чтобы запутать американцев, ринувшихся к русской подлодке со всех сторон, как стая хищников.

– Контакт прерван, сэр, – спустя несколько минут доложил акустик капитану американского эсминца. – Неизвестная подлодка опустилась на максимальную глубину. Думаю, сэр, это была русская субмарина типа "Акула" или "Сьерра". Они способны погружаться до двух тысяч футов и даже больше, если верить разведке.

– Продолжить поиск, – американский капитан был похож на охотника, вышедшего на след зверя, и он не собирался так поспешно отказываться от возможности записать на свой счет еще одну обнаруженную русскую подлодку. – Опустить погружаемую антенну ГАС. Найдите мне этого русского, энсин!

Палубный "Викинг", снизившись до трех сотен метров, сбросил десяток гидроакустических буев, образовавших на поверхности океана сеть, в которую должна была попасться затаившаяся русская подлодка. Эти устройства работали в пассивном режиме, и стоило только субмарине чуть увеличить скорость, шум винтов мгновенно был бы услышан. Но американцы этим не ограничились, и эсминец, описывавший круги над тем местом, где контакт с чужой подлодкой был прерван, пронзал толщу воды акустическими импульсами. Погружаемая антенна гидролокатора была опущена на предельную глубину, ниже термоклина, границы между сравнительно теплым слоем воды у поверхности океана, и намного более холодными глубинными слоями.

– Рядом работает, по крайней мере, одна гидролокационная станция, – акустик "Костромы", сбавившей ход до минимума и ставшей практически неслышимой, внимательно следил за происходящим на поверхности. – Это эсминец. Американский корабль на расстоянии не более шести миль от нас.

– Удивительно, что они нас не обнаружили, – невесело усмехнулся старший помощник. Капитан третьего ранга Нефедов прибыл на мостик несколько минут назад, сразу оказавшись в гуще событий. Весь немногочисленный, пятьдесят девять человек, экипаж субмарины находился сейчас на боевых постах, готовой к любому развитию событий.

– Как видишь Евгений Васильевич, это не так легко сделать, – капитан Казаков был абсолютно спокоен. Он знал, на что способная его подлодка, одна из самых совершенных в мире, и знал также, на что способен его экипаж, состоящий из высококлассных специалистов. Собственно, иначе его субмарину и не отправили бы следить за американцами.

– Акустик, контакт с авианосцем поддерживается? – командир "Костромы" не забывал об основной задаче. Эта охота, которую устроили американцы, здорово спутала все планы, ведь теперь янки могут оторваться на почтительное расстояние, пока русская подлодка вынуждена находиться практически на одном месте, не увеличивая скорость, чтобы не привлечь ищущие ее корабли и самолеты.