— Зачем ты назвала нас "торговец из клана Скарф Ах Маар"? — процитировал я ее слова.
— И в чем я не права, или наша фамилия звучит не так? — удивленно переспросила девушка.
Она действительно ничего не понимает, резюмировал я, подключив все свои чувства и обнаружив, что Рахута, совершенно не покривив душой, пребывает в полном непонимании ситуации, и чего я все-таки от нее хочу добиться.
Повернувшись к Леите, я заметил, что она-то хоть что-то знает или догадывается, но пока сдерживает себя и молчит. Когда я посмотрел на нее, ее явно рассмешила моя не слишком интеллектуально одухотворенная физиономия в состоянии полного замешательства.
А ведь я действительно пребывал в таком же ступоре, как и Рахута. Что я сделал не так, и почему она себя повела таким не слишком адекватным образом?
Поэтому я обратился именно к Леите.
— Рассказывай, давай. Я уже несколько раз просмотрел базу по аграфам. Там нет ни одной зацепки. В чем мой прокол?
Немного посидев в кресле и наконец, повернувшись ко мне лицом, она сказала.
— Нельзя было поручать Рахуте вести переговоры, где нужно лгать или утаивать правду, — проговорила она и посмотрела на меня с ожиданием хоть какой-то реакции.
— Чего? — переспросил я.
Интеллекта на моем лице после ее ответа ни прибавилось, разве что выглядеть оно стало еще глупее.
"Нет, я действительно ничего не понимаю. Почему?" — подумал я про себя, а сам кивнул ей, чтобы она продолжала.
Видя мое пустое хлопанье глазами, Леита всмотрелась в мое лицо, покачала головой и продолжила.
— Помнишь, мы не смогли инсталлировать ей базу "дипломатия"?
— Да, — ответил я, но все еще не понимал, о чем в целом идет речь.
— Хм, судя по всему, у вас это не является распространённым знанием, а я почему-то подумала, что ты догадался, — констатировала Леита, видя мою абсолютно пустую реакцию на ее слова.
— Так о чем ты говоришь? — спросил я, устав вытягивать из нее информацию по капле.
— Среди аграфов очень редко встречаются индивидуумы, возможно и среди людей такие тоже есть, этого я не знаю, но судя по твоей физиономии, о них не знаешь и ты, которые на физическом уровне своего существования не способны солгать. Будет это касаться прямой или частичной, в виде утаивания информации, лжи, для них не имеет значения. Главное это то, что для них понимание сего факта полностью неприемлемо. Такие уникумы не способны быть ни дипломатами, ни торговцами, ни юристами, ни заниматься еще рядом специальностей, требующих специфических способностей, но зато у них очень много своих достоинств, и например самые ключевые точки в финансовом госаппарате правительства империи занимают именно такие аграфы. И Рахута одна из них. Я, честно говоря, не подумала о том, что ты можешь этого не знать. Ты так спокойно тогда отреагировал на то, что мы не смогли установить ей базу знаний, будто ожидал этого. Вот я и восприняла твою реакцию, как констатацию подтверждения этого факта.
— Теперь многое становиться понятно. Так почему же ты меня не остановила?
— Во-первых, ты муж, и во-вторых, я думала, ты знаешь, что делаешь.
— Верно. Закон главы клана нерушим. Помню, помню. А у нас хоть и маленький, но клан. Леита, Рахута, девочки, на будущее, если мои распоряжения будут в дальнейшем противоречить здравому смыслу, тихонько сообщите мне об этом, возможно это окажется не только частью моего гениального замысла, а банальной ошибкой или элементарным незнанием. Хорошо?
На мои слова, девушки переглянулись и согласно кивнули, а Рахута спросила.
— Так им не нужно было называть имя нашего клана?
— Верно солнышко.
Как-то после этого все мое желание заняться воспитанием девушки незаметно пропало, особенно когда я увидел ту искренность, с которой она расстроилась из-за этого.
Поэтому решив сменить тему разговора, я вспомнил о делах насущных.
— Ну да ладно, что сделано, то сделано. Теперь они подозревают кто мы, а ваш красивый голос не смог скрыть даже модулятор. Я это сам слышал. Так что их подозрение имеют некое подкрепление. Но это не беда, прорвемся. А пока давайте вернемся к нашим корабликам.
— А что с ними не так? — немного оживившись, удивилась Рахута.
— Все замечательно, корабли полностью работоспособны и готовы к эксплуатации. Но есть единственный минус, их некому транспортировать, — и я со смешинкой посмотрел на девочек.
Сначала ничего не происходило, а потом волна негодования начала разгораться сначала на красивом лице Леиты, а потом и симпатичном личике Рахуты.
"Какие же они красавицы", — подумал я, разглядывая этот вулкан страсти и негодования, который сделал моих девочек еще привлекательнее и желаннее.
Я бессовестно любовался и наслаждался их праведным негодованием, не желая его прекращать, параллельно выслушивая пространную и эмоциональную речь о том, что они уже доказали свою нужность и полезность в последнем абордаже, а я все еще не верю в их потенциал и возможности.
"Бесконечно слушал бы их голоски как волшебное пение", — с наслаждением подумал я и так замечтался и заслушался, что видимо, выдал все свое удовольствие от созерцания и любования ими, так как в каюте резко наступила тишина и несколько зловещий голос Леиты произнес.
— Мечтаешь?
Я на автомате ответил.
— Да, — и только потом опомнился, — нет, что вы, — и посмотрел на обеих девушек, — Строю планы на будущее. Разрабатываю стратегию. Продумываю тактику. Решаю текущие вопросы. Обдумываю требующие моего вмешательства задачи…
На одном дыхании выпалил я, но видимо не очень правдоподобно.
Так как прямо перед своим лицом увидел несколько сузившиеся глаза фиалкового цвета, так и пышущие жаром и огнем.
— Так что ты там решаешь? — пропел волшебный, но несколько злой голосок.
Но я не обратил на это никакого внимания, я уже утонул в ее глазах. И когда она наклонилась ко мне еще ближе и оказалась так близко, что я почувствовал ее волшебный, неземной аромат, то непроизвольно потянулся вперед приобнял и страстно поцеловал.
Долгих десять секунд длилось неземное блаженство.
А потом оно сменилось резкой болью в груди, кашлем спазмом прошедшим по легким и звонкой пощечиной, от которой меня откинуло назад.
А Леита плавным движением дикой кошки сделала небольшой шаг назад, презрительно осмотрела меня с ног до головы и сказала всего одно слово.
— Дикарь.
"Ну вот, опять я чего-то не понимаю. Ведь она же сама не против. Чего опять-то не так? Сегодня день дебильного лица и тупых вопросов", — подумал я.
Рахута между тем, с замершим на лице удивлением и можно сказать шоком, смотрела то на меня, то на Леиту.
"Нет же никакого табу на поцелуи вроде, — запоздало решил обдумать я ситуацию, а потом понял, — Есть".
"Если я не собираюсь прямо здесь и сейчас накинуться на девушку, ее нельзя целовать. Поцелуй в губы означает немедленное приглашение, даже некий приказ, который нужно немедленно удовлетворить. Обычно целуются только в находясь уже полностью готовыми к продолжению. Есть, конечно, поцелуй юношей руки девушки, и это обычное дело, в щечку, это более близкие отношения, и прилюдно большего не увидит никто. Я же, можно сказать в открытую сообщил ей, что хочу ее прямо здесь и сейчас".
"Нда, положеньице. И что интересно теперь делать и как поступить? Ведь любой шаг с моей стороны сейчас может привести к такой глубокой яме между нами, что преодолеть ее мы не сможем никогда".
Посмотрев на отвернувшуюся от меня девушку, и подошедшую к ней подругу, я решился.
"Есть единственное верное решение", — подсказала мне моя интуиция, а может какой из имплантантов, но я понимал, другого выхода нет.
Словами я не смогу ей объяснить того какие чувства бушуют в глубине моей души. Поможет другое. Она, вернее они обе, должны понять, что я не хотел ни оскорбить, ни обидеть ее, они должны увидеть ту страсть, любовь и обожание, что я испытываю к этим неземным красавицам. Должны понять, как я хочу заботиться и переживаю за них. И должны, наконец, увидеть тот огромный океан любви, который я испытываю к ним обеим.