Это были времена, когда совсем рядом с берегами Тасмании весело резвилось такое количество китов, что его превосходительство вице-губернатор жаловался на шум, учиняемый фырканьем и плеском гигантов в воде, который не дает ему спать по ночам. И вот в австралийских водах появились китобои, главным образом американцы.

Историк Пол Мак-Гир сообщает: «Капитаны судов из Нантакета и Нью-Лондона в первые десятилетия XIX века прекрасно знали отдаленные острова у берегов Австралии. На острове Кенгуру сохранилось название «Американская река», и разведывательные корабли Его Королевского Величества уже застали американцев, вытапливающих китовый жир по обе стороны пролива Короля Георга V, а также на Тасмании…»

Итак, возникали базы китобоев. Строились склады, баржи для экипажа; за ром и табак покупали женщин у местных племен. Китов убивали с небольших лодок. Гребцы подплывали очень близко к киту, затем гарпунщик метал орудие убийства в тело гиганта. Китов вытягивали на берег и вытапливали из них жир. Случалось, что в теле гиганта торчали гарпуны четырех разных экипажей. Доходило до стычек, и только закон определял принцип дележа добычи, но, как пишет Кэqли Теннант, «победителями в спорах чаще всего были те экипажи, у членов которых кулаки были больше…»

Однако первого кита у берегов Австралии поймал yt американец, а датчанин Ёрген Ёргенсен. Это необыкновенно красочная фигура даже на фоне тогдашней австралийской действительности.

Он был политическим заключенным, аптекарем, автором книг о путешествиях, книг теологических и трактующих вопросы политический экономии, агентом британской разведки и участником битвы при Ватерлоо, товарищем знаменитого исследователя Мэтью Флиндерса в его путешествиях. Я чуть не забыл сказать, что в свое время его называли «Королем Исландии», которую он захватил во славу Великой Британии. Прежде чем озабоченное этим даром британское правительство успело отделаться от него, датчанин провел реформу системы исландского просвещения, организовал суды присяжных, именуя себя при этом губернатором. В Лондоне Ёргенсеном до такой степени овладела страсть к азартным играм, что он заложил мебель своей хозяйки, и по суровым законам того времени был сослан пожизненно в Австралию. Кроме упомянутого первого кита у берегов Австралии на его счету был целый ряд смелых открытий первостепенного значения. Наконец, из ссыльного он стал… полицейским и завербовал в свою агентурную сеть одну из заключенных. Как видно, сотрудничество было достаточно тесным, коль скоро датчанин женился на своей осведомительнице. Здесь и пришел конец бесстрашному герою. Старые хроники города Хобарта упоминают, как «Король Исландии» мчался со всех ног вдоль главной улицы города, чтобы избежать гнева супруги, которая на бегу громко клялась, что «обломает палку о его башку…»

Шайка Старого Тома

История, которую я хотел бы здесь передать, настолько необычна, что я предпочитаю сразу указать источник. О ней нас подробно информирует профессор Уильям Джон Дикин, которого считают крупнейшим авторитетом в области истории китобойного промысла Австралии. Его книге о китах предпослано предисловие доктора Читтлборо, занимающего высокий пост в учреждении, которое ведет исследования китобойного промысла в Австралии. «Научный подход к данному вопросу, — пишет Джон Дикин, — может заранее вызвать скептическое отношение к рассказу, который я хотел бы здесь привести. Но в то же время мне хотелось бы установить истину».

Теперь, когда, надеюсь, я пробудил любопытство читателя, можно приступить к делу. Так вот, профессор Дикин утверждает, что проверил правдивость сообщений по совершенно различным источникам, причем его информаторы, являющиеся очевидцами событий, находились в полутысяче километров друг от друга, когда он собирал у них эти сведения. Однако все детали предлагаемой истории абсолютно совпали.

Речь, собственно, идет о китах вида, который по-польски называется орка, по-латыни — orka gladiator, по-английски — killer whale (то есть что-то вроде «кит-убийца»), а по-русски — косатка. Эти киты любят лакомиться не осьминогами, как их кузен-кашалот, а сеют опустошение среди собратьев, охотно удовлетворяя свой аппетит в кругу семьи. Более того, случалось даже так, что косатки Из залива Туфолд в Австралии вступили в союз с людьми, чтобы охотиться на китов. С этой целью они «создали шайку», во главе с косаткой, известной в заливе по прозвищу Старый Том. Эта «шайка» сотрудничала с китобоями в течение восьмидесяти лет! В «шайку» входили Стрейнджер, Хуки, а также Хампи — косатки, имевшие особые приметы, которые позволяли китобоям безошибочно различать их. Время от времени в охоте принимали участие безымянные косатки, но тоже наиболее активные в своих группах.

Косатки очень умны; в отчетах о полярных путешествиях упоминаются случаи, когда они общими усилиями перевертывали огромные льдины и пожирали все, что падало с них в воду. В заливе Туфолд «шайка» Старого Тома обычно появлялась в июле (австралийская зима) и занимала позиции при входе в залив.

И вот появляется беременная самка горбача, она направляется на мелководье. Чуть брезжит рассвет, по косатки уже заметили ее издали и сообщают об этом китобоям, несущим вахту на площадке наблюдательной башни на морском берегу. «И они действительно сообщают, — утверждает профессор Дикин. — Выскакивают из воды, явственно демонстрируя свое возбуждение, а когда убеждаются, что их знаки поняты и китобои на шлюпках вышли на лов, косатки организуют облаву, отрезая животному путь в открытое море, на большую глубину.

Они явно наводят китобоев на след, избавляя тем самым гребцов от лишнего тяжкого труда. Не проходит и часа, как охотники уже у цели. Обычно такой лов продолжался по меньшей мере часов двенадцать, если китобои действовали без помощи шайки косаток.

Самка кита измучена преследованием косаток, а они упорно не оставляют ее в покое, особенно когда она выходит на поверхность, чтобы вдохнуть воздуха. В этот момент самка получает удар гарпуном! Теперь косатки переходят к следующему этапу охоты. Один по-прежнему мешают раненому животному дышать, а другие плывут непосредственно под ним, не позволяя нырнуть на дно. До чего же невелики шансы кита сохранить свою жизнь, когда кроме деревянной скорлупки с гребцами и бросаемого вручную гарпуна он должен еще опасаться своих кровожадных родственников!»

Проделки шалуна

Китобои рассказывали, что при всем своем трудолюбии Старый Том был большим шалуном. Чаще всего он хватал зубами канат гарпуна и подолгу заставлял судно идти на буксире для собственного удовольствия и к большой ярости китобоев. Покойный теперь китобой Логан вспоминал, что за эти шуточки Старый Том несколько раз получал по башке багром. И эти слова находят подтверждение. Когда Старый Том скончался и китобои вытянули его на берег, чтобы сделать скелет, оказалось, что у косатки не хватает нескольких зубов, выбитых в играх с коллегами-китобоями. Кроме того, по состоянию зубов зоологи подтвердили предположения о преклонном возрасте косатки…

Охота продолжалась до тех пор, пока измученного кита не добивали несколькими ударами длинной пики. Кровь струей заливала китобоев, что на профессиональном жаргоне называется «вывесить флаг». Смерть кита не означает конца работы ни для людей, ни для косаток. Косатки разжимают челюсти животного и выедают язык. Наверное, это деликатес, так как они радостно плещутся вокруг шлюпки, время от времени отхватывая кусок лакомства. Китобои закрепляют канат гарпуна на берегу и уходят домой. Косатки затягивают добычу на дно, таща ее за плавники, хвост и голову. Там они получают остатки «гонорара», обгрызая губы добычи. Через сутки начинается процесс разложения и газы вновь выталкивают кита на поверхность. Тогда к делу приступают люди…

Флаг с двумя пчелами

Все эти события происходили на территории, находящейся в ведении известного китобоя по имени Бенджамин Бойд. Он приказал поднимать на своих кораблях особый флаг с эмблемой, изображающей двух пчел. Бойд воздвиг город Бойдтаун, но не закончил строительство маяка, так как понял, что он послужил бы указателем пути не только в его собственные владения, но и в другие края…