1. В предыдущей книге мы установили, с какого времени римляне по устроении дел в Италии приступили к завоеваниям внешним; потом рассказали, каким образом они перешли в Сицилию и по каким причинам вступили в борьбу с карфагенянами из-за этого острова; затем, когда они впервые принялись за сооружение флота и что выпало на долю каждой из воюющих сторон за время этой войны до конца, когда карфагеняне очистили всю Сицилию, а римляне сделались обладателями целого острова, за исключением подчиненных Гиерону частей его. Вслед за сим мы перешли к рассказу о том, каким образом наемные войска подняли восстание против карфагенян и зажгли так называемую Ливийскую войну, как велики были злодеяния во время этой войны, какой неожиданный ход приняли события до самого окончания войны и до победы карфагенян. Теперь мы постараемся изложить события, непосредственно следовавшие за вышеописанными, касаясь отдельных предметов лишь в общих чертах согласно первоначальному плану.

Как скоро карфагеняне усмирили Ливию, они тотчас собрали войска и отрядили Гамилькара в Иберию¹. Взяв с собою войско и сына своего Ганнибала, тогда девятилетнего мальчика, Гамилькар переправился морем к Геракловым столбам и водворил владычество карфагенян в Иберии². В этих странах прожил он около девяти лет и множество иберийских племен привел в зависимость от Карфагена частью войною, частью путем переговоров, и кончил жизнь смертью, достойною прежних его подвигов, именно: выстроившись к бою против многочисленнейшего и храбрейшего войска, Гамилькар в момент опасности обнаружил изумительную отвагу и расстался с жизнью как доблестный воин. Командование войском карфагеняне передали Гасдрубалу, зятю его и триерарху.

2. К этому времени относится и первый военный переход римлян в Иллирию³ и прилегающие к ней части Европы. Желающие верно понять нашу задачу и выяснить себе постепенный рост римского могущества, должны со вниманием, а не мимоходом только остановиться на этом событии. Римляне приняли такое решение по следующим приблизительно причинам: царь иллирян Агрон, сын Плеврата, располагал более значительными сухопутными и морскими силами, нежели предшествовавшие ему цари Иллирии. Подкупленный деньгами Деметрия⁴, отца Филиппа, он обязался помогать медионянам⁵, осажденным этолянами. Дело в том, что этолянам никак не удавалось склонить медионян к участию в их союзе⁶, а потому они решили покорить их силою. Поэтому со всем ополчением выступили этоляне в поход, расположились лагерем кругом города медионян и немедленно приступили к осаде их, употребляя в дело все средства и искусство. Когда наступила пора выборов*, и нужно было выбрать другого военачальника, между тем положение осажденных становилось труднее и каждый день ожидалась сдача города, действовавший тогда стратег обратился к этолянам с предложением: так как он претерпел лишения и опасности, сопряженные с осадою, то справедливость требует, чтобы после покорения города раздел добычи и начертание имени на оружии принадлежали ему⁷. Но так как некоторые из этолян, больше всего те, которые сами жаждали власти, возражали против этого и уговаривали народ не предвосхищать событий и предоставить самой судьбе увенчание счастливца, то этоляне постановили, что раздел добычи и начертание имени на оружии должны принадлежать вновь избранному начальнику города совместно с прежним.

3. Когда постановление состоялось, а на следующий день должны были, по обычаям этолян, происходить выборы и передача власти, ночью на сотне лодок иллиряне в числе пяти тысяч человек подошли к медионскому берегу, в ближайших к городу местностях. Пристав к берегу, они на другой же день с рассветом быстро и незаметно для врага сделали высадку, по обыкновению выстроились небольшими отрядами⁸ и двинулись на стан этолян. Когда этоляне увидели это, они были поражены неожиданностью наступления и смелостью иллирян; однако с давнего времени, преисполненные самоуверенности и полагаясь на собственные силы, этоляне не совсем упали духом. Значительную часть тяжеловооруженных и конницы они поставили на ровном месте перед самой стоянкой, а с другою частью конницы и с легковооруженными заняли высокие удобно расположенные пункты впереди вала. Иллиряне, не останавливаясь, ударили на легкие отряды и благодаря своей многочисленности и тяжести боевого строя выбили их из позиции, а сражавшуюся вместе с ними конницу принудили отступить к тяжеловооруженному войску. Вслед засим они ударили с холма на этолян, стоявших в равнине, и быстро обратили их в бегство, ибо в нападении на этолян участвовали медионяне из города. Много этолян было убито, еще больше взято в плен, все вооружение их и обоз попали в руки иллирян. Исполнив приказание царя, сложив взятые пожитки и остальную добычу в лодки, иллиряне немедленно отчалили и направились домой.

4. Так неожиданно спасены были медионяне. Они сошлись в собрание и обсуждали между прочим начертание надписи на взятом у неприятеля оружии. Постановлено было, согласно прежде состоявшемуся решению этолян, чтобы в надписи поименованы были вместе с действующим начальником и те, которые добивались этого звания на следующий год. Таким исходом дела судьба как бы намеренно дала понять свою мощь и прочим людям; ибо то самое, чего медионяне ждали от врагов, они чуть не в то же самое время учинили по соизволению судьбы над врагами. Неожиданно понесенным поражением этоляне преподали урок всем людям, что на будущее не следует взирать как на свершившееся, что невозможно наперед возлагать верные надежды на то, что может кончиться неудачею, что нам, как людям, необходимо во всех делах, а наибольше в войне принимать во внимание случайные обстоятельства, не поддающиеся предвидению**. Царь Агрон по возвращении лодок выслушал сообщение начальников о битве и чрезвычайно обрадовался победе над этолянами, преисполненными величайшей гордыни. Он предался пьянству и прочим излишествам, заболел плевритом, от которого через несколько дней и умер. Царство унаследовала жена его Тевта⁹, которая управляла государственными делами при помощи верных друзей. Тевта, как и свойственно женщине, мечтала только об одержанной победе, не помышляя о прочем, и потому прежде всего разрешила подданным грабить на море по своему усмотрению всякого встречного; потом она снарядила флот, собрала войско не меньшее прежнего и, отправляя его в поход, дозволила начальникам поступать с каждой страной, как с неприятельской.

5. Отправленные войска первое нападение совершили на земли элейцев и мессенян, непрестанно опустошаемые иллирянами. Побережье этих стран велико, а главные города их лежат в глубине материка, поэтому помощь против высадившегося неприятеля шла издалека, медленно, и он беспрепятственно совершал набеги и грабил страну. Тогда же иллиряне подошли к Фенике¹⁰, городу Эпира, чтобы запастись хлебом. Здесь они вошли в сношения с некоторыми галатами, состоявшими на службе у эпиротов и в числе человек восьмисот находившимися в Фенике, и условились с ними относительно выдачи города изменою. Галаты обещали свое содействие; тогда иллиряне высадились на берег и с первого набега овладели городом с его жителями при участии галатов изнутри. Узнав о случившемся, эпироты со всем войском устремились против врага. По прибытии к Фенике они ради прикрытия себя с тыла расположились лагерем за рекою, протекающею подле города, и для большей безопасности разобрали речной мост. По получении известия, что Скердилаид¹¹ с пятью тысячами иллирян приближается к ним по суше через ущелье у Антигонии¹², эпироты отрядили часть войска для охраны Антигонии, а затем предались беспечной жизни, не в меру пользуясь произведениями страны и забывая о сторожевых и передовых постах. Иллиряне узнали о разделении неприятельского войска и последовавшей засим беспечности врагов и ночью выступили в поход; положили на мост доски и беспрепятственно переправились через реку. Заняв сильный пункт, они провели там остальную часть ночи. С наступлением дня обе стороны выстроились к бою перед городом, и возгорелась битва, кончившаяся поражением эпиротов; многие из них пали на месте, еще больше взято в плен, прочие бежали к атинтанам¹³.