Итак, будучи выбран ахеянами в гиппархи в то время, о котором сказано выше, он нашел полное расстройство в отрядах конницы и упадок духа в воинах; но благодаря ему конница быстро поправилась и стала даже сильнее неприятельской. Филопемен достиг этого строгой дисциплиной и тем, что вдохнул в воинов жажду успеха. Дело в том, что большинство лиц, избираемых на должность гиппарха, не дерзает предъявить к подчиненным какие бы то ни было требования, потому ли что сами они не способны к конной службе, или потому что пользуются званием гиппарха как средством к достижению желанного для них звания стратега, вследствие чего потакают воинам и ищут в них благорасположенных союзников на будущее. По этой причине гиппархи не подвергают виновных наказаниям, как того требовало бы благо государства, покрывают проступки их и поблажками в мелочах причиняют большой вред гражданству, вверившему им власть. Наконец, бывают начальники, достаточно сильные физически, способные поэтому к военной службе и не склонные пользоваться общественными деньгами, но неумелым усердием они портят пехоту и наипаче конницу в большей еще мере, чем начальники нерадивые (О добродетелях и пороках, Сокращение ватиканское).

23⁴¹.Обучение ахейской конницы Филопеменом.

...Вот те движения, которым, по его (Филопемена) мнению, должна быть обучена конница и которые могут быть пригодны во всякое время, именно: для отдельного всадника оборот налево и такой же направо⁴², возвращение на прежнее место и оборот назад. Что касается движений целых отрядов, то они обязаны знать четверть оборота, полуоборот и три четверти оборота, а также быстрое движение вперед одной шеренгой или двумя шеренгами⁴³ от одного из двух флангов или от центра, потом после внезапной остановки смыкание в отряды, эскадроны и полки⁴⁴; должны уметь наконец строиться в линию на каждом из флангов посредством ли перемещения рядов⁴⁵ в линию, или обходного движения слева. Образование боевой ломаной линии⁴⁶ на флангах не требовало, по его мнению, особых упражнений, так как оно ничем почти не отличается от обыкновенного походного строя. Далее, нужно было обучить воинов всем движениям, какие требуются при наступлении на врага с фронта и при отступлении, дабы воины умели сохранять при всей быстроте нападения целость боевой линии и построение рядами, а также чтобы отряды удерживались на известном расстоянии один от другого; ибо, полагал Филопемен, нет ничего опаснее и гибельнее для конницы, как идти в дело расстроенными отрядами. Когда солдаты и начальники⁴⁷ их были обучены, Филопемен снова обходил города и наблюдал, во-первых, за тем, чтобы солдаты подчинялись своим начальникам, во-вторых, чтобы и начальники отдавали точные и правильные приказания. Он был убежден, что для успеха войны нужнее всего искусство начальников отдельных частей.

24. Покончив таким образом с подготовительными упражнениями, Филопемен стянул конницу из различных городов в одно место, велел исполнить все эти движения по его указаниям и самолично распоряжался примерным сражением; при этом Филопемен не занимал места впереди всего войска, как поступают теперешние начальники, воображающие, что вождю подобает находиться впереди всех. На самом деле ничего нет безрассуднее и опаснее для дела, как если начальник не видит никого из подчиненных, хотя бы все видели его. В примерных сражениях начальник конницы обязан выказать не солдатскую храбрость, но опытность и дарования вождя и потому должен появляться то в первых рядах, то в последних, то в центре. Так именно и поступал Филопемен, когда на коне объезжал войска и наблюдал за всеми, а замечая где-либо неуверенность в действиях, давал дополнительные пояснения и тут же исправлял всякую ошибку. Ошибки бывали редкие и незначительные благодаря предварительной подготовке воинов по отрядам. Тому же самому Деметрий Фалерский учил на письме⁴⁸ в следующих выражениях: «Как при постройке дома необходимо со всею тщательностью класть кирпич за кирпичом и один ряд за другим, так точно и в войске старательное обучение отдельных воинов и отдельных отрядов дает силу целому войску» (Сокращение).

25⁴⁹.Война этолян и римлян с Филопеменом.

...Происходящее теперь очень похоже на то, как бывает при распределении сил на поле брани²⁸. Так, обыкновенно начинают дело и гибнут в самом начале легкие, наиболее подвижные отряды, тогда как честь победы приписывается фаланге и тяжеловооруженным воинам. Подобно этому начинают теперь войну этоляне и союзные с ними пелопоннесцы, тогда как римляне в положении фаланги прикрывают их. В случае поражения этолян и истребления их римляне имеют возможность отступить и выйти из войны невредимыми; в случае победы этолян, чего да не допустят боги, римляне покорят своей власти как победителей, так и прочих эллинов (Сокращение).

...Всякий союз с государством, в котором властвует народ, должен быть скреплен еще тесной дружбой, потому что толпе свойственно непостоянство (там же).

26. Филипп в Аргосе.

...Царь македонян Филипп по окончании немейского празднества возвратился снова в Аргос, снял с себя царский венец и пурпурную одежду, дабы по виду приравнять себя к народу, показаться человеком добродушным и простым⁵⁰. Но насколько проще была надетая на царя одежда, настолько обширнее и неограниченнее была присвоенная им власть. Филипп не довольствовался уже тем, что соблазнял вдов и прелюбодействовал с замужними женщинами; он открыто посылал за всякою женщиною, какая только приглянулась ему, и если та не являлась немедленно на его зов, он в сопровождении буйной толпы врывался в дом и там оскорблял женщину. Сыновей одних и мужей других женщин он вызывал к себе под ничтожными предлогами, запугивал их и подвергал тяжким обидам и насилию⁵¹. Ахеянам, особенно честным людям, тяжело было видеть, как он злоупотреблял своею властью в бытность в Аргосе. Однако, будучи теснимы со всех сторон войною, они вынуждены были терпеть и сносить чудовищные обиды <...> Можно сказать, ни один из прежних царей не обладал в такой мере, как Филипп, ни достоинствами, ни пороками. И мне кажется, природа наделила его добрыми качествами, а пороки явились потом с возрастом, как бывает иногда с состарившимися лошадьми. Подобные рассуждения мы не помещаем в предисловиях, как поступают прочие историки, но высказываемся о царях и замечательных людях по мере изложения событий, каждый раз сопровождая эти последние соответствующим суждением. Такой способ оценки характеров кажется нам более удобным и для писателя, и для читателей (О добродетелях и пороках).

27. Мидия и Экбатаны.

...Мидия⁵² — замечательнейшее государство в Азии как по обширности и по многолюдству населения, так равно по превосходным качествам его жителей и лошадей. Лошадьми Мидия снабжает чуть не всю Азию, потому что даже царские табуны доверяются мидянам ради тучных мидийских пастбищ. По почину Александра Мидия опоясывается со всех сторон эллинскими городами для защиты ее от смежных варварских народов, за исключением впрочем Экбатан⁵³. Этот последний город находится в северной части Мидии и господствует над странами Азии, прилегающими к Меотиде и Эвксинскому Понту. Первоначально город Экбатаны был столицей Мидии; как говорят, он превосходит все прочие города богатством и великолепием сооружений. Экбатаны расположены у подошвы Оронты, не защищены стенами, но внутри имеют искусственный кремль, превосходно укрепленный. К кремлю прилегает царский дворец, о котором и говорить подробно, и совсем не говорить одинаково трудно. Вообще названный выше город весьма пригоден для тех писателей, которые любят составлять поразительные рассказы и привыкли украшать преувеличениями свои пространные повествования; напротив, неудобства и затруднения при описании этого города испытывает тот историк, который с большой осторожностью сообщает какие бы то ни было сведения, противоречащие обычным представлениям. Итак, царский дворец имеет в окружности около семи стадий, а великолепие отдельных частей сооружения свидетельствует о больших богатствах его первоначальных строителей. Все деревянные части здания из кедра и кипариса, притом не без отделки: балки, потолки и колонны в портиках и перистилях обшиты серебряными или золотыми пластинками, а кровельные дощечки⁵⁴ из чистого серебра. Большая часть металла была оттуда похищена при вторжении македонян с Александром во главе, а остатки — в управление Антигона и Селевка Никанора. Однако в бытность здесь Антиоха так называемый храм Эны⁵⁵ имел еще колонны, кругом обложенные золотом, в храме было свалено довольно много серебряных дощечек; было несколько и золотых плиток, но больше серебряных. Отчеканенная из этого металла монета вся была доставлена в царскую казну, около четырех тысяч талантов (Сокращение).