— Уйдете, куда?

— К новой жизни… Мы хотим того же, что нашли вы так далеко от родных мест. Ведь вы издалека, не так ли?

Позади мужчины двигалась повозка, медленно направляясь к высохшему руслу, по которому раньше текла вода, за ней шли восемь коров, каждая из которых была такой же тощей, как и лошадь, на которой сидел мужчина. Колеса повозки срочно нуждались в смазке, их жалобный скрип мог заставить кого угодно стиснуть зубы как от зубной боли.

Неожиданно одна из овец спустилась в русло ручья, которое было глубиной в три фута, и, перебравшись через него, начала карабкаться на ту сторону, где стояли в линию четверо мужчин. Как только еще одна овца собралась последовать за первой, Мердо Росс вскинул ружье. Последовал неожиданно громкий, заставивший всех вздрогнуть выстрел, и овца упала замертво.

Три ружья тотчас же взяли на прицел мужчину, сидящего на лошади, но, казалось, он был скорее обижен, чем разозлен.

— Не было нужды делать это. Мы и так потеряли много животных по пути сюда; стрелять в эти бедные глупые создания теперь, когда мы почти добрались до места назначения нашего путешествия!

— Ваше место назначения вовсе не здесь. Повторяю: вся земля по эту сторону реки, насколько может видеть глаз, принадлежит Россам.

— Мне не нужна ваша земля. Все, чего я прошу, это напоить моих животных, и мы отправимся в путь. Вы можете стоять тут и ждать следующего поселенца, а потом еще одного, а потом еще. Вы к тому времени перестреляете целое стадо овец, мистер Росс, — если вас так зовут, — но вам не остановить идущих сюда людей. Они будут валить сюда толпами в поисках дешевой земли, где можно будет растить детей и зарабатывать на пропитание.

Мердо Росс повернулся и поднял руку, указывая на близлежащий холм, где небольшой участок земли был огорожен частоколом. За загородкой высилось несколько деревянных крестов.

— Видишь вот это? Это могилы моего отца, моих двоих сыновей, дочери и жены. Сыновья были убиты аборигенами почти двадцать лет назад, дочь укусила змея, а моя жена умерла в прошлом году, устав от жизни, полной борьбы за это место, которое превратилось для нас в родной дом. Нам потребовалось восемь лет, чтобы найти это место, и по пути сюда я схоронил еще троих детей. И вы называете эту землю дешевой? Нет, мистер, мне и моим сыновьям пришлось дорого заплатить за то, что у нас есть сейчас, и мы, черт возьми, намерены охранять ее от таких приезжающих сюда, как вы. Мы заплатили за эту землю хорошую цену.

В этот момент усталый пони, на котором ехал на вид еще совсем молодой мальчик, появился из-за повозки и направился к мужчине, сидящему верхом на лошади на берегу реки.

— Я слышал выстрел… — Вновь прибывший увидел овцу, лежащую мертвой в сухом русле реки.

Сжав бока пони коленями, наездник послал его вперед и заскользил по осыпающемуся берегу, туда, где на боку лежала овца. Когда Мердо Росс вскинул ружье, прицеливаясь во всадника, один из его сыновей, что был ближе всех к нему, пригнул дуло ружья к земле.

— Что, черт возьми, ты делаешь? — со злостью бросил Мердо сыну. — Может, он и мальчишка, но, если он попытается перейти на эту сторону, я застрелю его лошадь.

— Это не мальчишка, а девчонка, — сказал Тристрам Росс, и Мердо помотал головой от удивления. Теперь он получше рассмотрел всадника, и действительно увидел, что это девушка, хотя его ошибка никого бы не удивила. Скорее костлявая, чем стройная, девушка носила мальчишескую одежду, и светлые волосы над веснушчатым лицом были коротко острижены, почти по-мужски.

Тристрам перестал держать дуло отцовского ружья и спрыгнул на дно речки, растрескавшееся от жары, а потом направился по рассыпавшейся грязи туда, где девушка, сойдя с лошади, опустилась на колени перед мертвым животным, лежащим на земле.

— Кто убил ее и почему?

— Это было необходимо, она вела других на нашу сторону реки. У нас много овец, и мы не сможем рисковать, ваши овцы могут быть заражены.

— Наши овцы здоровы, и весь скот тоже. Вы не должны были убивать ее.

— Я отдам вместо нее одну из наших. А эту вы можете съесть. Похоже, что вы давно не пробовали мяса.

Мердо слышал их разговор и теперь с возмущением бросил сыну:

— Это так ты охраняешь земли Россов?

Тристрам указал кивком головы в направлении повозки.

— Если ты посмотришь назад, то увидишь там женщину с младенцем, отец. Она выглядит совсем больной. Всему семейству нужна помощь. Если бы они приехали год назад, мама была бы еще с нами, как ты думаешь, что бы она велела нам сделать?

После минутного молчания Мердо тихо сказал:

— Как хорошо, что ты не старший сын в семье. Иначе ты бы раздал все, что мы заработали, когда я помру.

— В этом случае Тристрам прав, отец. У нас уже много овец, а эти люди сейчас в таком же положении, как ты и дед несколько лет назад.

Тристрам получил поддержку со стороны своего старшего брата Дональда.

Некоторое время казалось, что Мердо будет спорить со своими сыновьями. Вместо этого он тяжело вздохнул и пошел прочь, не говоря ни слова.

— Возвращайся назад с отцом и Роди, Дональд. Я отведу этих людей к водопою у ручья Бушмена. Там воды хватит всем животным, и это достаточно далеко от места, где пасется наше стадо.

Дональд кивком показал, что согласен, и пошел вслед за отцом.

— То, что вы пообещали нам овцу взамен, еще не дает вам права стрелять в наших животных. — Коротко стриженная девушка кипела от возмущения.

— Ты хочешь, чтобы я показал вам, где можно найти воду, или предпочитаешь вступить в дебаты с моим отцом?

Девушка тотчас же повернулась к Тристраму.

— Здесь все такие же самоуверенные, как ты и члены твоей семьи?

— Здесь просто больше никого нет, кроме меня и моей семьи. — Повернувшись к девушке спиной, он кивнул мужчине, сидящему на лошади. — Мы так и не представились. Мое имя — Тристрам Росс.

Всадник соскочил с лошади и тепло пожал руку Тристраму.

— Джон Карр — а девушка, которая, должно быть, показалась вам неблагодарной, — моя дочь Сэди. Если ты можешь отвести нас к воде, мы всей семьей будем у тебя в долгу, Тристрам Росс. От жажды страдают не только животные.

— Я так и подумал. Я помогу вам погрузить мертвую овцу в повозку, а потом поеду вперед и привезу немного воды. Держите путь к этому странному холму на северо-западе, и я вас найду.

— Я поеду с тобой, — сказала Сэди. Увидев удивление, которое вызвало ее неожиданное заявление, она сочла нужным добавить:

— Двое могут привезти вдвое больше воды. Мы сможем привезти воды, чтобы хватило напоить лошадей по крайней мере.

Конь Тристрама был привязан в лощине на стороне реки, которая принадлежала Россам, и когда юноша двинулся туда, Сэди поехала вслед. Издали было видно, как остальные огибали холм с маленьким одиноким кладбищем.

— А правда, что вся эта земля принадлежит твоей семье? — В голосе Сэди звучало что-то вроде благоговения, когда они преодолели небольшой подъем и протяженность земель Россов стала очевидной.

— Как говорит мой отец, она наша, насколько может видеть глаз. Пастбища поделены между мной и моими двумя братьями, а Дональд — официальный владелец колодцев.

Полное владение всеми доступными колодцами было законной уловкой, к которой прибегали многие овцеводы и скотоводы страны, чтобы никто чужой не имел права перегонять скот по пастбищам. Немногие скотоводы могли позволить себе заплатить официальную цену за землю, установленную правительством, и купить законные права на пастбища.

У Сэди была кожаная фляга для воды, привязанная к передней луке седла. Фляга Тристрама была наполовину полна. Прежде чем отправиться в путь, он вылил ее содержимое в ведро, которое дал ему Джон Карр, и тот сразу же понес его своему семейству, терпеливо ожидавшему в повозке. Кроме младенца там была еще девочка лет семи и мальчик девяти-десяти лет, достаточно взрослый, чтобы сидеть впереди и управлять лошадьми.

Когда Тристрам предложил Сэди взять с собой ружье, девушка только покачала головой.