Таким образом, лингвистические упражнения подвели на сей раз сионистских вербовщиков: никакого „чуда“ (как окрестила израильская спецслужба свою акцию по организации выезда в Израиль советских евреев) не состоялось. Кто из советских граждан имел родственные связи в Израиле, получил оттуда вызов и пожелал выехать — выехал, кто не пожелал — остался… Как сообщала пресса, 98,4 процента подавших заявления о выезде получили на это разрешения в установленном законом порядке и в установленные сроки. Из ничтожного числа в 1,6 процента, которым в соответствии с законом было отказано в выезде, значительная часть впоследствии также получила выездные визы.

Казалось бы, все: родственники „иссякли“, число вновь обнаруживаемых родственных связей так ничтожно, что о них и говорить нет смысла, вопрос, стало быть, если не исчерпан вовсе, то потерял, во всяком случае, свою остроту. Но это как раз не вписывалось и не вписывается в глобальные планы сионистов. Их замыслы по сбору евреев на „земле предков“, практическая потребность в солдатах для захвата арабских земель и людского сырья для их освоения — все это толкало сионистов на новые провокации. Их объектом стали советские граждане еврейской национальности, целью — откровенный антисоветизм и антикоммунизм. В нечестивом альянсе исполнителей этих замыслов объединились израильские спецслужбы, международные сионистские организации, ряд западных разведок, в первую очередь американская.

„Сионизм, — откровенничала в те годы американская пресса, — бросает жадные взгляды на советских евреев“. Констатировав, что „алия с Запада (то есть из стран Западной Европы и США. — Б. К.) находится на низком уровне“, 29-й конгресс ВСО принял резолюцию, в которой говорится буквально следующее: „Конгресс требует, чтобы Всемирная сионистская организация совместно с государством Израиль возглавила международную борьбу за то, чтобы открыть ворота СССР для массовой алии“.

Что представляла собой эта „международная борьба“, хорошо известно. Был организован ряд шумных, крикливых и скандальных кампаний в „защиту советских евреев“. Проводились всякого рода „конференции“, „конгрессы“, „митинги“, принимались многочисленные „протесты“ и „петиции“. Буржуазная пресса (только в США сионисты контролируют до 70 процентов периодической печати и 80 процентов телевизионных программ) обрушила на читателей лавину клеветнических матери* лов о якобы существующем в СССР „официальном антисемитизме“, о „бедственном“ положении советских евреев, которых, несмотря на их „огромное желание“, не выпускают в Израиль.

Под видом туристов и членов всевозможных делегаций в СССР засылались эмиссары, которые пытались склонять советских граждан еврейской национальности к выезду в Израиль, распространять сионистскую литературу. Всякого рода отщепенцы и уголовники, привлеченные в Советском Союзе к ответственности за совершенные ими преступления, если только у них оказывались еврейские фамилии, моментально становились „героями“ зарубежной прессы, изображались „мучениками“, „борцами“ за свободу.

В США безнаказанно действовала фашистская „лига защиты евреев“, а „моралист“ Джимми Картер, бывший тогда президентом США, провозгласил даже „священный“ поход „за права человека“. Мало того. Американский конгресс в 1974 году принял так называемую „поправку Джексона — Вэника“, поставив развитие торговых отношений с нашей страной в зависимость от… „эмиграционной политики СССР“.

Все эти и многие другие провокации вызвали гнев и возмущение советских людей, в том числе и еврейской национальности. В редакции газет, на радио, телевидение, в официальные органы поступали сотни и тысячи писем советских евреев, в которых они гневно осуждали инсинуации сионистской пропаганды, израильских властей, просили оградить их от происков провокаторов.

Мне довелось читать многие из этих писем, поступивших в „Ленинградскую правду“, и гнев, негодование против непрошеных сионистских опекунов соседствовали в них с чувством высокой гордости за право называться гражданином СССР, за свою многонациональную Родину. Писали рабочие, артисты, директора заводов и объединений, ветераны войны и труда, служители ленинградской синагоги. Помню, одно из писем, гневное, коллективное, в числе других подписал и профессор Ленинградской Военно-медицинской академии, Герой Советского Союза полковник Ефим Анатольевич Дыскин. Недавно мне вновь довелось встретиться с ним, правда, заочно: в газете „Советская Россия“ был опубликован большой очерк об этом крупном советском медике, теперь уже генерал-майоре.

Справедливо говорят, нет фактов убедительнее, чем то, с которыми сталкиваешься сам. Мне хочется привести записки из своих журналистских блокнотов — они свидетельствуют и о гнусности дел и замыслов сионистов, о трагедии, которой эта гнусность едва не обернулась, и о подлинном патриотизме советских людей. Но снова небольшое отступление. В 1952 году в Израиле был принят „Закон о гражданстве“. Исходя из него, Израиль объявлялся государством „всемирной еврейской нации“, а от евреев диаспоры^{17} требовалась так называемая „двойная лояльность“, то есть лояльность к государству Израиль независимо от их статуса граждан других стран. Что это означает, с предельной откровенностью высказал Бен-Гурион. „Это означает, — заявил он, — оказание помощи Израилю независимо от желания страны, гражданами которой в том или ином случае являются евреи“.

Израильские власти даже не скрывали антисоветский подтекст этих актов. Развернув широкую пропагандистскую кампанию в „защиту советских евреев“, сионисты ставили своей целью нарушить единство советского народа, возбудить националистические настроения среди определенной части советских граждан еврейской национальности, вызвать неприязнь и недоверие к ним со стороны других граждан нашей страны. А в узко практическом плане — всячески „стимулировать“ выезд в Израиль советских евреев.

Забегая вперед, приведу один только факт. Мне довелось как-то встретиться с одним ленинградским инженером, евреем. На участке, которым он руководил, произошли какие-то производственные неприятности, его понизили в должности, лишили премии. Сгоряча, обвинив сослуживцев в антисемитизме, он подал заявление о выезде в Израиль. В цехе состоялось собрание, ему прямо и открыто сказали, что думают об этом его поступке, 6 нем как руководителе участка и инженере, и он вынужден был признать правоту товарищей, коллектива, в котором работал уже много лет. Заявление из ОВИРа взял и уже забыл об этом происшествии, не сказав о нем ни жене, ни сыну.

Он пришел в редакцию бледный, растерянный и молча протянул большой, белый пакет с официальным грифом. Пока я читал вложенный в конверт документ, он все бормотал:

— Что я скажу сыну?..

Вот этот документ (фамилия и имена опущены).

МИНИСТЕРСТВО ВНУТРЕННИХ ДЕЛ

УДОСТОВЕРЕНИЕ О НАЦИОНАЛЬНОСТИ

Закон о национальности 1952 года №….

В соответствии с моими полномочиями согласно статье 2 Закона о национальности 1952 г. я подтверждаю израильскую национальность месье (мадам)-

19 (год рождения)

Имя Дата рождения Степень родства

1.

2.

3.

4.

Настоящее удостоверение выдано для подтверждения прав.

Иерусалим

Дата

Министр внутренних дел

Печать МВД Израиля

В самом деле, что он скажет сыну, который только-только, по его словам, сменил пионерский галстук на комсомольский значок? Четырнадцатилетний мальчишка, придя домой из школы, сам достал пакет из почтового ящика, из простого любопытства вскрыл его и увидел свое имя!

— Я так растерялся, когда он протянул мне эту бумагу, что и слова сказать не мог, сразу побежал к вам… Что я могу объяснить сыну?..

Листаю блокноты, помеченные началом 1973 года — самый разгар крикливой кампании в „защиту советских евреев“. В ОВИР, отделения милиции, в советские органы в эти дни обращались десятки и сотни советских граждан еврейской национальности. Без всякой на то их просьбы они получили от мифических родственников вызовы в Израиль.