День «Д» + 1 (21 ноября)
5 часов 30 минут. Отлив. Между рифовым барьером и пляжами обнажились коралловые отмели, усеянные телами убитых и утонувших вчера морских пехотинцев. Они так и остались лежать там, где их настигла смерть: кто — ничком, уткнувшись лицом в песок, кто — на спине, широко раскинув руки, кто — на боку, согнувшись в три погибели. Легкий морской бриз уже доносил до берега пока еще едва ощутимый, недовольно характерный запах разлагающейся плоти.
6 часов 15 минут. К Бетио выдвигается первый десантно-штурмовой эшелон из нового пополнения (1-й батальон 8-го полка морской пехоты. Весь его личный состав терпеливо ждал своего часа в десантных катерах, вышедших на исходный рубеж еще ночью). Огневой шквал обрушивается на «лодки Хиггинса» еще до того, как они успевают подойти к рифу. Две из них тотчас взлетают на воздух. Другие же, едва коснувшись носом рифа, сбрасывают сходни, и десантники сбегают по ним прямо в воду. Японцы обстреливают их из пулеметов, минометов и двух 77-миллиметровых пушек. На мелководье лавиной обрушивается свинцовый град — похоже, новоприбывших ожидает столь же незавидная участь, что и их товарищей, высадившихся прошлым утром. Оставшиеся в живых пехотинцы, выбравшись на берег, медленно, точно в полусне, расходятся по двое в разные стороны и ищут воронки, где можно было бы укрыться. При этом они не подозревают, что многих из них уже взяли на прицел японские снайперы. Всюду царит хаос. Но хуже всего то, что некоторые пехотинцы, форсируя мелководье, простиравшееся между рифом и пляжем, потеряли запасы взрывчатки и огнеметы. А тут еще снайперы. Они также из нового пополнения, сменившего ночью тех, кто был убит накануне. Только на сей раз их много больше, да и стреляют они куда более метко. Морские пехотинцы в смятении. Полковник Шуп решает во что бы то ни стало расчленить боевые порядки противника, и приказывает 1-му и 2-му батальонам 2-го полка атаковать с южного фланга, с тем чтобы выбить японцев с южного берега острова и закрепиться на их же позициях.
(Эти два батальона высадились на Бетио накануне — соответственно в 9 часов 17 минут в «красном» секторе 3 и в 11 часов 30 минут в «красном» секторе 2. Именно они понесли самые большие потери. В соответствии с приказом командующего им надлежало форсировать волноломы и закрепиться на участках, со всех сторон простреливаемых японцами, а потом совершить решительный бросок — и любой ценой подавить огневые точки противника. Закрепиться — вот только где? Единственные укрытия, где можно было «закрепиться», — воронки от снарядов, поваленные стволы пальм и руины разбомбленных японских бункеров. Несколько десантников ринулись на приступ наперекор шквальному огню, которым их встретили японцы, засевшие в одном из уцелевших бункеров. Десантники забросали бункер гранатами и тротиловыми шашками. Затем к окутанному дымом и пламенем бункеру устремились огнеметчики — с флангов их прикрывали стрелки. Подобравшись к неприятельскому укрытию на расстояние пуска огненной струи, они пустили в ход свое адское оружие — так, как это было описано выше. И дерзкий прорыв морских пехотинцев увенчался успехом. Только какой ценой! На других же участках штурмовым взводам удавалось продвинуться вперед всего лишь на несколько метров, при том что они несли огромные потери.)
9 часов 20 минут. Возобновляется бомбардировка Бетио с моря и воздуха. Главная цель — поддержать массированным ударом наступление десантно-штурмовых подразделений в южной части острова. В небе над Бетио снова появились истребители — объединившись в группы по двенадцать, они поддержали массированный бомбовый удар не менее интенсивным пулеметным огнем. Что касается корабельных артиллеристов и пилотов бомбардировщиков, перед ними стояла сложная, даже, можно сказать, деликатная задача: 1) не накрыть атакующие подразделения; 2) нанести как можно меньший ущерб местному аэродрому. Тем временем вдоль пляжей непрерывно сновали санитары с носилками — они перетаскивали с поля боя убитых и раненых. Тела погибших десантников разлагались прямо на глазах — воздух наполнился тошнотворным трупным смрадом. Впрочем, и живые являли собой удручающее зрелище: в грязи с головы до ног, лица у всех почернели (от пыли и копоти), комбинезоны превратились в жалкие лохмотья.
Полковник Шуп перенес свой КП на 15 метров в глубь острова, устроив его в траншее перед крупным бункером (10 м х 3 м х 3 м). Стены бункера были сколочены из толстенных пальмовых бревен, уложенных в два ряда с 80-сантиметровым промежуточным зазором, заваленным песком. Сверху бункер также был засыпан песком. Пальмовые бревна были 1502– сантиметров в диаметре и скреплены 20-сантиметровой толщины стальными скобами. Иначе говоря, разрушить столь мощное укрепсооружение можно было разве что крупнокалиберной бомбой или снарядом, да и то лишь прямым попаданием. Если же бомба или снаряд взрывались рядом с бункером, его еще больше заваливало песком и землей, что противнику было только на руку.
10 часов 22 минуты. Полковника Шупа запрашивает штаб 2-й дивизии под командованием генерал-майора Смита: «Хватит ли вам сил, чтобы завершить операцию по захвату Бетио?» Ответ: «Обстановка неблагоприятная. Жду дальнейших распоряжений».
11 часов 40 минут. Дивизионный штаб — Шупу: «Уточните обстановку».
12 часов 14 минут. Шуп — дивизионному штабу: «Положение нестабильное. К вам с докладом направляется полковник Карлсон».
13 часов 40 минут. Дивизионный штаб — Шупу: «3-й батальон 2-го полка (тот, что высадился накануне в «красном» секторе 1) продвинулся в глубь острова. Перед ним поставлена задача расчистить «зеленый» сектор, где скоро предстоит высадиться 1-му батальону 6-го полка».
13 часов 50 минут. Шуп — дивизионному штабу: «Подбросьте огнеметов, и побольше. Закрепитесь в южном квадрате, на пересечении «красных» секторов 1–2. Стараемся удержаться».
14 часов 30 минут. По некоторым признакам положение американцев на Бетио, похоже, не только стабилизировалось, но и укрепилось. Так, например, «аллигаторы» уже беспрепятственно крейсируют между рифом и пляжами, доставляя в один конец боевую технику, а в другой — раненых. Тем не менее японцы продолжают их обстреливать, не причиняя, впрочем, сколько-нибудь ощутимого вреда. На берегу уже вовсю стараются хирурги — они оперируют раненых прямо на песке. (Раненым нужна кровяная плазма, иначе они не дотянуть до корабельных лазаретов. Сосуды с плазмой подвешиваются на веревки, натянутые между воткнутыми в песок штыками, вниз карабинами.) Теперь прорыв пехотинцев на юге обеспечивают только что высадившиеся на берег легкие танки. Они вплотную подходят к бункерам, упираясь дулами пушек в амбразуры, и открывают огонь.
16 часов 00 минут. Подполковник Джордан докладывает Шупу о том, что он вместе с отрядом из 170 человек (от 1-го и 2-го батальонов 2-го полка) достиг южной оконечности острова. От усталости его люди едва держатся на ногах; у них вышли все запасы воды и провианта, да и боеприпасы тоже на исходе. Японцы предпринимают против десантников яростную контратаку с востока. Отряд Джордана несет большие потери. Шуп немедленно посылает ему на помощь несколько «аллигаторов» с боеприпасами, водой и провиантом.
17 часов 6 минут. Генерал-майор Смит принимает сообщение от Шупа, в котором тот докладывает обстановку на 16 часов. Шуп указывает месторасположение своих позиций на карте, разграфленной на квадраты — каждый пронумерован. Сообщение Шупа заканчивается так: «Несем огромные потери. Точное число погибших неизвестно. Но победа все равно будет за нами».
Итак, обстановка почти везде была одинаковая. На всех участках по-прежнему шли ожесточенные бои. Но самыми кровопролитными они были в так называемых черных секторах, где японцы точно вросли в землю. И все же, как бы там ни было. Провидение уже определило победителя. К тому же, если рассматривать операцию «Гальваник» как бы с высоты пережитых событий, сразу же становится ясно, что американцы все равно захватили бы Бетио, — рано или поздно. С другой стороны, очевидно и то, что японцы благодаря своей стойкости и упорству сумели на некоторое время задержать продвижение американцев в глубь острова, и все надежды морских пехотинцев на стремительный штурм в конце концов обернулись долгой, изнурительной осадой, сопряженной с колоссальными потерями. В самом деле, американцы рассчитывали на молниеносный захват — в итоге же все закончилось жестокой рукопашной. И разве можно не восхищаться прозорливостью — а отнюдь не бахвальством — полковника Шупа, твердо и ответственно доложившего в штаб, что «победа все равно будет за нами»!