– Млять, Андрюха, откуда это в нем? Нормальный же парень был… А тут прямо как Чикатила какая…

– Этот урод его родителей убил. И бабушку. А сестру изнасиловать пытался. Двенадцатилетнюю. Не сам, но какая разница по большому счету. Да и деда завалили… Не знаю, что бы я на его месте сделал, но есть подозрение…

– Мда… Звереют люди…

– В общем, Саныч, теперь мы знаем, что у нас на счету очередные трупы… И пара пацанов, пустивших в себя Войну… Уже хлеб…

– С хлебом, кстати, полный облом. Брать у Хомяка этого оказалось толком нечего. И поспрошать уже некого. Главное – горючки ни капли. Даже с машин слить не удалось. Сгорело все. Вместе с тачками и гаражом.

– А на хрена поджигали?

– Счас, поджигали! Заховался там кто-то, вот твои рэмбы мелкие и всадили залп. Полыхнуло – мама не горюй! В итоге топлива как не было, так и нет. Зато на руках имеем двух полувменяемых садистов со склонностями ко всяческим извращениям. Вот такой вот расклад…

Помолчали.

– Что с горючкой делать будем, а, Андрюх?

– А что делать? Махну завтра вперед на «Тигре». Возьму с собой Поляка и шахматиста и рвану. В последней деревне говорили, там что-то похожее на мотострелков расположено. Сомневаюсь, чтобы открытым текстом послали. Наберем бензина в канистры и вернемся. А пошлют, значит, кысмет…

– Поляка не бери. Напоил я его, еще сутки в себя прийти не сможет. То ли от спирта, то ли от собственного озверения.

– Еще и алкашом станет. Достойную смену растим, а, майор? Нехай отсыпается. Проснется – сестренка реабилитирует. Вдвоем с Борькой сходим.

– Не понял… А Ванька?

– Чего-то подзамотался он. Пусть отдохнет. Шах баранку покрутит, потренируется. А если вляпаемся, что вдвоем подыхать, что втроем…

– Добре. Другого варианта вроде не видно…

Таджикистан, окрестности Айни, чайхана

– Алейкум ассалам, уважаемые!

– Ваалейкум ассалам, Мустафа!

– Что интересного происходит в мире, Абдулла? Или ты, Вагиз, поделишься свежими новостями?

– Куда ты всегда так торопишься, Мустафа? – ответил Вагиз. – Сядь, выпей чаю, посмотри на мир спокойно и с достоинством, присущим старости, а не спеши, словно пылкий юнец.

– Как скажешь, о мудрейший.

Мустафа сел на дастархан, скрестив ноги. Чай пили в молчании. Первым тишину нарушил Вагиз:

– Вы слышали, уважаемые? Наш баши, да пошлет Аллах ему здоровья, решил покончить с Матчой.

– Подобное происходит несколько раз в год, и всегда с одинаковым результатом, – отозвался Абдулла.

– Да, но в этот раз баши привез с Анзоба пушки, и они разрушили стены Сангистана. К вечеру первого дня Шамсиджан Рахманов стал беззащитен, как хромой суслик перед шакалом.

– И что же, – поинтересовался Мустафа, – помешало нашему уважаемому… зверю съесть суслика?

– Вы будете очень удивлены, почтеннейшие, но вечером на армию нашего баши напали порождения Иблиса.

– Порождения Иблиса? – удивился Абдулла.

– Именно так. Те немногие, которым удалось спастись, рассказывают страшные вещи! Огненные дэвы вырывались из земных недр и поглощали людей и машины. Оборотни-драконы своим дыханием сжигали несчастных, кутрубы и гули в обличье зверей рвали их своими клыками. А проклятый Аджаха хохотал, собирая души погибших.

– Но если на армию нашего баши, да пошлет Аллах ему здоровья, напали слуги Иблиса, то почему они не тронули наших противников?

– Только Аллах знает ответ, уважаемый Мустафа, только Аллах. Я думаю, силы зла все еще скованы печатями Рустама, хотя с каждым днем выбираются все дальше. В эту ночь они просто недотянулись до матчинцев…

– Нет, Абдулла, – произнес Вагиз, – я считаю, что дэвы привыкли к мясу джигитов нашего баши. Не стоило столько лет подкладывать его в котел старухи Оджун. Вот и отозвались вылазки в Проклятое Ущелье…

– Да, уважаемые, – воскликнул Мустафа, – а вы знаете, что правнук Шамси Абазарова побывал там и вернулся живым?

– Где там? Неужели?..

– Да!

– Но как!

– Он охотился на архаров и забрел в запретные места.

– Младший Шамси заблудился в горах? – удивился Абдулла.

– Нет, он понимал, куда идет, но не хотел отпускать добычу. Шамси же не верит в духов.

– Атеист, – презрительно выплюнул Мустафа, – а как ему удалось выбраться живым?

– Непонятно, уважаемые. Видимо, большинство дэвов кушали отважных джигитов под Сангистаном. Мальчишку гнали всю ночь, порвали одежду и нанесли множество ран. Но Аллах благоволил к неверному: тот не только остался жив, но и сохранил добычу и оружие.

– Шамси – смелый парень. И хороший охотник, этого у него не отнять, – задумчиво произнес Абдулла, – настоящий батыр. Но все равно непонятно, как ему удалось спастись.

– Все в руках Аллаха, и только он решает, кто достоин какой судьбы. Сам мальчик молчит.

– Вон идет старый Шамси. Может быть, прадед сможет пролить свет знания на произошедшее? Домулло Шамси, не окажите ли честь нашему дастархану?

– Что, старые балаболки, птицы уже принесли вам новости о приключениях мальчишки?

– Птицы редко рассказывают правду. Ее всегда лучше получить из уст самого батыра или его близких. Правда ли, домулло, что ваш правнук ходил в Проклятое ущелье и вернулся оттуда живой?

– Ну, ходил. Не бросать же добычу из-за глупых сказок, которые вы рассказываете здесь за пиалой чая!

– А правда ли, что он видел там героев этих сказок и только милостью Аллаха сохранил свою жизнь?

– Ага! А также добычу и оружие. Вы хоть немного думайте головой, уважаемые?

– Домулло, но он же пришел домой весь исцарапанный и в изодранной одежде!

– Мальчик зачем-то шел ночью и разодрал одежду о кусты. А виноваты в этом вы.

– Мы?

– А кто разносит по всему ущелью всякую чушь про старуху Кампир и страшных дэвов в наших горах? Вот мальчишка и побоялся там ночевать. А теперь рассказывает сказки про хохочущий лес, огромных драконов и светящихся волков ростом с быка и клыками, как сабли, говорящих по-таджикски. Наверное, придумывает. А теперь еще и вы от себя добавите, болтуны! Небось еще скажете, что армию баши под Сангистоном тоже пожрали демоны?

– А кто же, домулло?

– Взвода отлично подготовленных солдат хватит и не на такое. Шамсиджан молодец, что сумел так натаскать своих людей.

– Но люди рассказывали про драконов, летающих по небу!

– «Люди»… Трусливые шакалы, наложившие в штаны после первого же взрыва и бежавшие так, что обогнали собственную вонь. Да что с вами говорить, балаболки. Можете и дальше развлекать друг друга сказками… Толку от вас… Шахерезада хоть детей Шахрияру рожала…

Старый Шамси тяжело поднялся и медленно двинулся к выходу. Идти ему было очень тяжело.

– Стареет «железный Шамси», – произнес Абдулла, когда Абазаров покинул помещение, – раньше он не говорил глупостей.

– Ну так у него за плечами уже больше ста лет. Или меньше? А, Мустафа?

– Кто считает чужие годы, уважаемые? Но Шамси воевал еще с немцами, а после той войны прошло семьдесят восемь лет. Однако надо сказать, что он совсем ослаб головой. Его правнук никогда не врет, как, впрочем, и сам старик. Если парень видел светящихся волков и огромных драконов, значит, так оно и было. Тем более что джигиты баши видели то же самое.

– Но драконы, Мустафа, – это же аджахоры. Неужели они уже на свободе? Значит, скоро вырвется и их властелин! Аллах всемогущий, защитишь ли ты правоверных от царя Хаоса? Или конец света неминуем?

Окрестности Астрахани

Колонна осталась позади. «Тигр» резво прыгал по ухабам, пофыркивая двигателем… Минут через двадцать машина остановилась. От прямой как стрела трассы резко уходил в сторону проселок. Очередная «грунтовка местного значения». Но очень уж специфически накатанная.