-Ы ыы ожи.

-Само собой…

Затем земля принялась мелко дрожать, будто от озноба. Лошади, везущие повозку, начали нервно косить налитым кровью глазом и недовольно фыркать, мол, отцепите уже от нас эти штуки, отсюда надо уносить ноги, пока не поздно. Звери хорошо чувствуют присутствие магии.

-Пригнитесь! – раздался знакомый крик откуда-то из-за деревьев. Я не успел даже ни о чём подумать, но кое-кто за меня уже всё понял. Тия, без всякого предупреждения, оттолкнулась ногами и повалила меня на дно. В следующую секунду над нами ослепительно сверкнул веер молний, ударивший в ближайшие стволы. Раздались людские крики.

Я, было, собрался подняться, но предупреждающий взгляд суккубы меня остановил. Нашу повозку перепрыгнуло нечто белоснежное, а затем раздалось испуганное ржание лошадей и ещё один оглушительный треск молний.

-Поднимите руки и разведите их как можно шире, мэтр! Скорее! – не может быть…

Вскочив на ноги, я сделал, как было велено, и оглянулся. Бойцы церкви, все как один, лежали, вжавшись в землю и закрывая уши. Только двое Еретиков, которых можно было узнать по обычной одежде, вместо некрашеных сутан, рискнули поднять головы, для того, чтобы хотя бы увидеть, кто на них напал.

На небольшой возвышенности, нетерпеливо переступая с копыта на копыто, стояла Сания. Её рог ярко светился и отплёвывался снопами искр.

-Закройте глаза!

Я сомкнул веки, но её заклинание всё равно заставило темноту озариться слепящим светом, оставив радужные круги, когда мне удалось открыть глаза. На запястьях остались лишь браслеты с оплавленными остатками цепи. Не знаю, куда делась остальная её часть, но мне оставалось радоваться, что не пролилась мне на голову. Наши конвоиры уже приходили в себя после светопреставления устроенного единорогом, и начинали хвататься за отброшенные в панике арбалеты, копья и мечи.

Пришлось помочь Тие подняться, а затем моё внимание привлёкла уж больно знакомая рукоять, торчащая у одного из монахов из-под сутаны. Подскочив к стоящему на четвереньках мужчине, я безжалостно стукнул его кулаком по шее и вырвал своё меч из ножен. Снимать пояс с ножнами не было времени, придётся некоторое время потаскать его в руке. Проскочивший рядом с ухом арбалетный болт, ненавязчиво намекнул мне, что пора сматывать удочки!

Суккуба, сверкая недовольным взглядом, ждала, пока я помогу ей взобраться на Санию, которая была занята тем, что пускала одиночные молнии рядом с теми, кто осмеливался высунуться из укрытия.

-Быстрее, пацан! Как же вы, мужчины, меня раздражаете своей привязанностью к этим железякам! – поспешила выплеснуть своё недовольство она, как только кляп покинул её рот. – А как же Атрама?

-Кто? – удивлённо спросила единорог, оборачиваясь. Один из монахов тут же воспользовался этим и, не целясь, выстрелил в нас, но, по счастью, промахнулся (похоже, всеединые сегодня были на нашей стороне, ну, или уже вполне ощутимо трясущаяся земля помешала ему, как следует прицелиться)

-Сейчас и о ней позаботимся, не бойся, у меня даже и мыслей не было оставить её на произвол судьбы! – игнорируя странный вопрос Сании, крикнул я, буквально закидывая суккубу на спину девушки, а затем и сам оказался "в седле", только задом наперёд. Та, почувствовав, что все пассажиры на месте, тяжело тронулась с места, стараясь не давать противникам шанса для атаки. – Забудь о них, я займусь стрелами!

-Как скажете, мэтр!

Как только молнии прекратили сверкать, воспрянувшие духом монахи немедленно повылазили, как дождевые черви после ливня, и дали вполне профессиональный залп. Но болты, пролетев три четверти пути, исчезли, мигнув перламутром на прощание. В воздухе сразу одуряюще запахло ландышами и миндалём. Заклинания общей школы давались мне лучше, чем стихийные, но некоторые промашки я иногда допускал.

Мои губы беспрестанно шевелились, выдавая бессмысленные обрывки фраз (точнее для всех остальных они были таковыми, я-то прекрасно знал, что делал). Затем я начертил в воздухе размашистый крест, указав пальцем другой руки на так и оставшуюся стоять в повозке бочку. Но удача – капризная дама. Стоило мне на секунду отвлечься от поддержания защиты, как в правое плечо тут же впился болт. Стрелял один из двух Еретиков, скорее всего вон тот, сухопарый и самодовольно улыбающийся, сейчас отложивший арбалет, чтобы закурить здоровенную сигару. Меня, и так весьма неудобно сидевшего, слегка дёрнуло вбок, из-за чего я кубарем свалился с Сании, только-только набравшей скорость. В глазах всё опять побелело – на этот раз из-за боли. Однако, несмотря на это, мне удалось сгруппироваться и приземлиться более-менее удачно – отбил плечо и поцарапал о какой-то корень бедро. Вдалеке раздался оглушительный чпок и бочка разлеталась веером щепок – заклинания, которые на неё наложили, защищали её изнутри, на магические попытки открыть снаружи никаких барьеров предусмотрено не было. Атрама, вырвавшаяся из своей темницы, тут же оценила остановку (если я когда-нибудь говорил, что она немного глуповата – беру свои слова обратно. За доли секунд сориентироваться в битве может далеко не каждый профессионал (на самом деле тут большую роль сыграло то, что слизни могут видеть и слышать всё сразу со всех сторон, но, тем не менее, она заслужила свою похвалу)) и исчезла из виду, скорее всего ринувшись ко мне под землёй. Правильно, так её невозможно достать почти ничем.

Вновь сухо щёлкнули тетивы арбалетов, но мне удалось, несмотря на боль, поставить защитный купол. Рядом со мной послышались шаги, и на плечо легла рука.

-Вот вас, молодых, хлебом не корми, дай покорчить из себя героев! – прорычала суккуба, рассматривая мою рану. И когда она только успела избавиться от той штуки, которую на неё напялили в пещере? – Глубоко ушла, терпи пока. Сможешь ещё раз защититься от стрел?

-А у меня есть выбор!? – прошипел я, стараясь сосредоточиться на заклинании.

Ещё один залп. Из десятка болтов два не исчезли. Опять штучки Еретиков. Тия, неведомо как успев среагировать, заслонила меня. В её спину, тихо чавкнув, впились два железных стержня, и она глухо застонала, рывком заставляя меня встать и помогая идти. Из-под земли вынырнула Атрама, помогая нам обоим забраться на Санию, так как я уже находился на грани потери сознания, а демоница старалась не делать слишком резких движений, чтобы не бередить раны.

-Давай, подруга, поднажми, если не хочешь, чтобы твой конский зад превратился в подушечку для иголок! – напряжено крикнула Тия, шлёпая единорога по крупу. Та, видимо решив, что сейчас не место и не время для высказывания претензий, сразу с места понеслась галопом. Если бы не суккуба, лететь бы мне опять на землю, но она, сама морщась от боли, стоически удержала меня от падения.

Что было дальше, я практически не помню, моё сознание пребывало где-то между сном и реальностью, лишь редкие и чисто деловые реплики двух подруг. И только один момент чётко запечатлелся в голове. Сания удивлённым шёпотом спрашивает у Тии: "А что здесь делает этот слизень?"

– – –

Более-менее прийти в себя мне удалось только когда, спустя два-три часа беспрерывной скачки по лесу, решено было устроить привал. Единороги, как лоси и олени, способны передвигаться по ухабистой и изрытой корнями местности не переломав себе все ноги, в отличие от лошадей. Но в состязании на скорость они им проиграют без сомнения.

Сначала, как во сне, раздался мелодичный голос.

-Потерпи, сейчас будет немного больно.

А затем правое плечо как будто оторвали, вместе с половиной туловища. Я заорал и попытался вскочить, но сильные руки не дали мне этого сделать. Надо мной склонилась Сания, вертевшая окровавленный болт в ладонях, а к земле меня с садистской усмешкой на губах, прижимала Тия. Атрама, обескураженная и, что казалось невероятным, обиженная на кого-то пристроилась под деревом и сверлила нас сердитым взглядом.

-Ну, ты дала подруга! – радостно заявила необычайно счастливая суккуба. – Сперва, эти молнии, затем наручники! Не знала, что ты такая сильная.