СХЕМА № 1
Во-первых, подивился бы человек грамотному расположению артиллерийских позиций, прикрывающих подходы к островам и проливам. Две крайние точки обороны архипелага: мыс Тахкона на северной оконечности острова Даго и мыс Церель на южной оконечности острова Эзель. Стратегические точки. Мыс Тахкона стережёт северный вход в Моонзундский пролив и прикрывает с юго-запада залив Финский. Прорвётся сюда вражеский флот и не только запрёт Морские силы Рижского залива в Зундах, но и себе дорогу на Питер и Гельсингфорс откроет. Потому и стоит тут батарея двенадцатидюймовых орудий числом четыре с порядковым номером «39», их и дредноуты опасаются. Такая же батарея (№ 43) расположена на Цереле, и стережёт она вход в Рижский залив и южный подход к Зундам. Иных путей германским дредноутам и крейсерам туда нет, поскольку и пролив Соэлозунд, что между Эзелем и Даго, и находящийся за ним Кассарский плёс для этих тяжеловесов слишком мелководны. А значит, нет смысла грозить в ту сторону крупным калибром — для эсминцев много чести!
А что представляют собой другое батареи? Их числом десять: десятидюймовая (№ 32); шестидюймовые (№ 30, № 36, № 38, № 45, № 46, №47,); две с пушками калибра 120 мм (№ 34 и № 40); одна с пушками калибра 130 мм (№ 41). Каждая батарея имеет по четыре орудия, батарея № 32 — пять. Задача этих батарей топить тральщики, дуэльничать с эсминцами, отгонять десант, кроме, разве что, батареи № 32. Её десятидюймовки и для линкоров не подарок.
Кроме береговых, в разных частях архипелага расположено несколько зенитных батарей.
Кого это наш наблюдатель высматривает на земле? Шпионов германских? Так нет их. Последних, кто был, нынче ночью флотская контрразведка повязала. Так что страстей, как у Валентина Савича, не ждите, не будет вагонов с морскими минами, мчащихся прямо на корабли. Да и «поплавка», обозначающего точку «Вейс» тоже не будет. Утопили «поплавок» (то бишь германскую подводную лодку) четыре английские подлодки. С рассветом и утопили — молодцы, союзники! Так что придётся адмиралу Шмидту определиться с точкой развёртывания как-нибудь по-другому.
Ну, ладно. Шпионов на островах нет, предателей тоже нет, а кто есть? Есть 1-ая красногвардейская бригада морской пехоты под командованием каперанга Шишко (он же приказом командующего Объединёнными силами Рижского залива генерал-майора Абрамова назначен начальником Моонзундской позиции) — основные силы на острове Эзель и два батальона под командованием комиссара Кошкина на острове Даго. Есть два пехотных полка на Эзеле, один пехотный полк на Даго и такой же на острове Моон. Есть отдельные пехотные батальоны на остальных островах архипелага и на острове Руно, что в Рижском заливе. Есть несколько гидропланов.
И есть стройбат — или штрафбат? Зови хоть так, хоть эдак, всё одно будет неверно, поскольку нет ещё в ходу этих слов. А люди есть. Бывшие матросы Балтийского флота со своим взглядом на Революцию, пытавшиеся не так давно поднять над архипелагом чёрное знамя анархии. Но тут явились морпехи с красными звездами на бескозырках, сказали: «Кончай бузу — Революция в опасности!» — «А нам по херу!» — «Добрый инструмент, — согласились морпехи. — Вот вам к нему по лопате. Ступайте-ка, братишки, строить укрепления. Нам тут скоро воевать придётся. А оружие оставьте, оно вам теперь ни к чему!» — «А не будем мы ничего строить! — заявили бузотёры. — Не для того Революцию делали» — А и не стройте, — согласились морпехи, — только жратвы в этом случае тоже не будет!» Что сильнее: голод или идея? Тут всё зависит от конкретного случая.
Вот и рассмотрим этот непростой вопрос с высоты птичьего полёта применительно к нашему случаю. Уже возведены новые оборонительные рубежи на острове Эзель. Самые крупные закрывают направления от бухты Тага-Лахт на Аренсбург и Ориссарскую дамбу. Добавилось укреплений на перешейке, ведущем к полуострову Сворбе, заканчиваются работы возле Ориссарской дамбы, что соединяет Эзель и Моон. А они всё копают и копают: и на Эзеле, и на Даго, а на очереди и другие острова.
Многим надоело, стали проситься обратно в строй. Мол, всё поняли, осознали, готовы искупить кровью. Отвечали им по-разному. Кому: «Добро, братишка, закончишь работу, и милости просим обратно в моряки!», кому: «Работай, гнида, и пасть не разевай!» — кто, значит, на сколько набузил…
А где же русские корабли? Вот они, жмутся к острову Моон. Что тут у нас? Вроде все в сборе… Линкоры «Слава», «Гражданин», «Андрей Первозванный», «Республика», этих ни с чем не спутаешь. А вот и крейсера… «Баян» — брейд-вымпел командующего Морскими силами Рижского залива вице-адмирала Бахирева, «Адмирал Макаров», «Паллада»… Так, и «Аврора» здесь, под брейд-вымпелом морского министра адмирала Колчака (звание только что присвоили). Дальше эсминцы. Флагман «Нови́к» — брейд-вымпел начальника Минной дивизии контр-адмирала Старка. И корабли… Раз, два, три, четыре, пять, … десять, … двадцать …— все шесть дивизионов. А где обещанное подкрепление? А, вот, через Моонзундский пролив идут кильватерной колонной ещё десять кораблей. Мало, обещали больше. А это что за посудины жмутся к берегу, пропуская эсминцы? А вот это уже интересно! Что здесь делают землечерпалки? Вроде пролив углублять не собирались…
А германская армада всё ближе…
Глава двенадцатая
При подходе к архипелагу германский флот разделился. 4-я эскадра вице-адмирала Сушона взяла вправо, к Ирбенам, остальные корабли командующий флотом вице-адмирал Шмидт повёл к Соэлозунду.
Эрхард Шмидт был раздражён, он уже знал о гибели подводной лодки в точке «Вейс» — где она теперь, эта точка? Вчера самолёты, сегодня подводная лодка… Флот открытого моря нёс потери, не сделав ещё ни единого выстрела.
В исходный район пришли с опозданием на один час. Русские батареи на мысах Хундсорт и Нинасе, что на Эзеле и батарея на мысе Тоффри (остров Даго) встретили прибытие германских кораблей отнюдь не «Салютом наций». Один из снарядов попал в линкор «Мольтке», на котором держал флаг командующий, вызвав пожар на баке. От этого раздражение Шмидта стало ещё больше, и он приказал линкорам занимать позиции, не закончив траления. Первым на мине подорвался линкор «Байерн» без серьёзного, правда, для себя ущерба. А вот линкору «Гроссер Курфюрст» повезло гораздо меньше, можно сказать, вообще не повезло. Он подорвался аж на двух минах и потерял ход. Этим тут же воспользовались две русские подлодки из «зверинца» капитана первого ранга Меркушева, недавно назначенного командующим Дивизией подводных лодок Балтийского моря.
С этим назначением, цирк, можно сказать, получился. То, что в подводных силах бардак, знали все: морской министр, командующий флотом, Центробалт. Идею назначить к подводникам Меркушева Дыбенко подкинул Ежов: о чём-то ему эта фамилия смутно напоминала. Дыбенко пообщался с братвой, выяснил, что Меркушев подводник авторитетный, и вышел с предложением на Развозова. Тот попросил сутки на размышление и побежал к Колчаку. Так, мол, и так, Александр Васильевич, Центробалт предлагает назначить на адмиральскую должность старшего лейтенанта. «Непорядок, — согласился Колчак, — ты его сначала к капитану первого ранга представь, а уж потом ставь на дивизию» — «Шутите?» — осторожно поинтересовался Развозов. «У тебя, Саша, адмиралы в очередь на эту должность стоят?» — спросил Колчак. «Нет», — честно ответил Развозов. — «Тогда, какие шутки? — вздохнул морской министр. — И дыру заткнём и «товарищей» уважим. Действуй, Саша!» Смех смехом, а «свой в доску» Меркушев сумел найти общий язык с подводниками, и дела в дивизии быстро пошли на поправку. Потому и базировалась теперь дивизия не в Гельсингфорсе, а в Куйвасте. Вернемся, однако, на Кассарский плёс.