Я подробно и тщательно знакомился со всем, что происходило в этой стране. Не мог обойти вниманием и тот факт, что в Уругвае большая часть населения – приверженцы католической церкви. В вопросах, связанных с религией, я был почти полностью несведущим человеком. Пришлось восполнить и этот пробел. Полученные знания в этой области мне очень впоследствии пригодились. Не только потому, что я был вынужден выдавать себя за верующего католика, но и потому, что совершенно неожиданно мне пришлось встретиться с известным католическим писателем фра Бартолемео. Чтобы не возвращаться специально к этому вопросу, коротко остановлюсь на этой встрече. Я был приглашен к нему, и сразу же после нашего приезда (я был с «другом, тоже католиком») хозяин предупредил, что он очень занят и поэтому может отвести нам не более 45 минут. Эта была середина дня. Однако наша беседа затянулась. Убедившись в том, что я хорошо разбираюсь и понимаю особенности различных религий, в том числе и католической, фра Бартолемео задержал нас до 2 часов ночи. Разговор был содержательным и для меня весьма интересным. Легко себе представить, сколько труда, готовясь к встрече, я вложил в изучение всех вопросов, которые могли возникнуть во время нашей беседы.
Для меня было весьма важно знать и то, что происходило в Уругвае в годы, предшествовавшие моему приезду на нелегальную работу.
После 1917 г. Уругвай, заявивший в начале Первой мировой войны о своем нейтралитете, порвал отношения с Германией. В самом начале XX в. в стране началось развитие рабочего движения. Под влиянием Великой Октябрьской социалистической революции оно особенно активизировалось, что породило движение солидарности Уругвая с Россией. В 1917–1921 гг. происходили довольно крупные забастовки рабочих. В 1920 г. в Уругвае уже образовалась Коммунистическая партия.
Законспектировав изученные материалы, я обнаружил, что в 1926 г. между Уругваем и СССР были установлены нормальные дипломатические отношения. В то же время с удивлением узнал, что в результате экономического кризиса и, возможно, не без влияния США в 1935 г. эти отношения были прерваны. К этому времени в стране у власти находился Габриэль Терра, представитель крупной буржуазии, помещиков и банкиров. Помимо всего прочего, он пользовался поддержкой иностранных империалистических кругов.
В 1938 г. президент был свергнут и к власти пришло правительство, возглавляемое Альфредо Бальдомира. Он восстановил конституционный режим, но продержался у власти, как я узнал, находясь на нелегальной работе по паспорту уругвайца, только с 1938-го по 1942 г., в то время как Габриэль Терра сохранял свою власть более продолжительное время (1931 – 1938). Признаюсь, мне было не понятно, какова разница в проводимой этими двумя руководителями политике. Не мог я разобраться в этом еще и потому, что оба политических деятеля принадлежали к одной и той же партии «Колорадо», объединявшей торгово-финансовую буржуазию.
Поскольку у меня не сложилось собственного мнения по этому вопросу, я решил посоветоваться с комбригом Брониным.
Комбриг рекомендовал всегда ссылаться на полную материальную обеспеченность моих родителей, их стремление дать мне хорошее образование и на то, что именно поэтому меня они и направили в Европу. Что касается политики, в том числе проводимой различными партиями и группировками в стране, мне, по его мнению, следовало бы демонстрировать свою аполитичность. Мне показалось, что этот совет вполне оправдан, и должен признать, что жизнь нелегала за рубежом абсолютно подтвердила его обоснованность.
Заранее согласившись с советом комбрига, мне показалось, что для меня более значимыми могут явиться некоторые статистические данные об Уругвае и Монтевидео – моим «родным» городом. Я понимал, что эти сведения пригодятся при любом разговоре, который мне предстоит с моими новыми знакомыми и друзьями, даже если я буду демонстрировать свою полную аполитичность.
Так, например, я установил, что территория Уругвая примерно в шесть раз больше территории Бельгии и более чем в три раза меньше территории Испании. По численности населения цифры вообще несопоставимы. Если в Бельгии население в то время приближалось к 8 млн человек, во Франции составляло около 45–50 млн человек, в Испании – почти 30 млн, то в Уругвае было немногим больше 2 млн человек.
В те годы Уругвай принадлежал к числу малоразвитых в экономическом отношении стран. Доходы населения в большинстве своем приходились на сельскохозяйственное производство. Выращивались пшеница, кукуруза, подсолнечник. Мне было непонятно, что такое масличный лен, а он тоже выращивался в стране.
Мне не удалось как следует коснуться таких важных вопросов, как просвещение, литература и музыка. Принял решение попытаться пополнить эти знания, уже находясь за рубежом.
Мой «родной» город, столица Уругвая, являлся уже в те годы экономическим и культурным центром страны.
Я поинтересовался, откуда произошло само название города. Точно установить не удалось. По картам и справочникам я установил, что первая часть наименования города, видимо, произошла от того, что рядом с ним находилась довольно большая гора. Гора по-испански означает – «монте». Мое мнение потом подтвердилось.
Мне показалось также интересным, что на этой горе в 1720 г. португальцы основали крепость. Много лет шла борьба за право владеть заложенным в 1726 г. городом. Она продолжалась долго. Шли бои также между Испанией и Португалией. В эту борьбу вмешались и англичане, сумевшие оккупировать Монтевидео уже в 1806 г., и только в 1828 г. он был объявлен столицей вновь признанного государства.
У меня не было ни времени, ни возможности полностью изучить экономическое развитие города. Большое внимание я уделил знакомству с городом, его культурой.
Во всех встречаемых мною описаниях Монтевидео подчеркивалось, что он является вполне современным городом, по большей части с хорошими улицами и застройками, обилием зеленых насаждений. Парки, всевозможные скверы и палисадники, бульвары, которыми гордятся местные жители, – проявление любви к своему городу, бережное отношение к различным деревьям и кустарникам, различным видам цветов, особенно к разнообразию роз.
Вполне естественно, что любовь к природе и красоте «с раннего детства привилась и мне», что я всячески подчеркивал во время моего пребывания на работе за рубежом.
Рассматривая снимки, я убедился, что Монтевидео изобилует памятниками. К великому сожалению, в те годы в моей памяти не сохранились названия проспектов, бульваров и улиц. О чем я до сих пор сожалею.
Из различных источников я узнал, что в Монтевидео уже в 1849 г. был основан университет, много различных по своим программам и срокам обучения школ, различных институтов. В городе находятся музеи, в том числе муниципальный исторический, изящных искусств и другие, театры.
Возможно, я слишком подробно остановился на вопросах, касающихся Уругвая и Монтевидео. Однако считаю это абсолютно обоснованным. Все это мне очень пригодилось.
Затрачивая достаточно средств на разведывательную работу, неужели нельзя было предварительно отправить в туристическую поездку или даже в командировку в ту страну, паспортом которой будет пользоваться нелегал? Конечно, в некоторых случаях не как гражданина СССР, так как дипломатические отношения, скажем, с Уругваем были восстановлены только в 1943 г., но под видом коммерсанта какой-либо страны.
К этому вопросу я возвращался неоднократно. В особенности после того, как прочитал в одной из книг, посвященных дипломатии Великобритании, что там при подготовке работников дипломатических ведомств до полного окончания курса занятий будущих работников направляют в ту страну, где им предстоит работать, или в близкую ей по историческому развитию соседнюю страну для ознакомления с той страной, где они будут работать легально.
К великому сожалению, находясь на нелегальной работе, соприкасаясь с некоторыми советскими разведчиками, выдающими себя за граждан той или иной страны, я все больше убеждался, что они абсолютно ничего не знали о их «родине».