Арвид со всевозрастающей тревогой наблюдает за тем, как увеличивается идеологическое воздействие гитлеровцев на массы населения Германии. Он начал собирать вокруг себя всех, кто был готов вести среди различных слоев населения работу по разъяснению сущности фашизма (Карл Гейнц, Луиза Краусхаар. Организация Шульце Бойзена – Гарнака в антифашистской борьбе. М.: Прогресс, 1974. с. 53).
Арвид Харнак был убежденным коммунистом, и его убежденность глубоко влияла на все, что он делал, на всех, кто входил с ним в контакт. У него имелись постоянные и прочные связи с Коммунистической партией Германии. Они усилились после знакомства в 1936 г. с Ионом Зигом. Это привело уже к его теснейшему сотрудничеству с КПГ.
С 1935 г. Арвид Харнак – в ранге правительственного, а затем и старшего правительственного советника – служил в имперском министерстве экономики.
Позволю себе привести цитату из приведенной выше книги Карла Гейнца Бирната и Луизы Краусхаар, позволяющую оценивать деятельность Арвида Харнака во время его службы в министерстве экономики: «Глубоко сознавая, что Советский Союз отстаивает общественный прогресс и интересы мирного будущего всего человечества, а также учитывая антисоветизм гитлеровского режима и открытый курс на войну, Арвид Харнак с 1935 года стал вести разведывательную деятельность в пользу СССР. Тем самым он поступил как настоящий немецкий патриот и подлинный интернационалист. Используя служебное положение и многочисленные связи в обществе, он самоотверженно и добросовестно информировал Советский Союз о военной и экономической подготовке фашистов к захватнической войне. Так, он своевременно сообщил о готовившемся нападении на СССР...
Из литературных источников мне стало известно, что по совету друзей-антифашистов с целью укрепления своего служебного положения Арвид Харнак 8 июля 1937 г. вступил в фашистскую партию и получил членский билет № 4153589. Нет, он, конечно, не изменил своих взглядов, его борьба против фашизма активно продолжалась.
В ноябре 1939 г. Арвид Харнак вновь сумел посетить Советский Союз. Он побывал в Москве в составе правительственной делегации Германии. Делегация вела переговоры по вопросу внешней торговли между двумя странами. Харнак внимательно присматривался ко всему, наблюдал за тем, как реагируют советские люди на появление в общественных местах немецких дипломатов.
Продолжая свое повествование по этому вопросу, А.С. Бланк в своей книге прямо указывает: «По возвращении в Берлин он с удовлетворением говорил друзьям: в Москве гитлеровцам не верят. Советы должны были выиграть время, и они добились своего.
Как вспоминает одна из подпольщиц, рассказ Арвида Харнака о посещении Советского Союза вызвал огромный интерес» (с. 104).
Хочется кратко остановиться еще на некоторых принадлежащих группе Шульце-Бойзена – Харнака антифашистах, имена которых в беседе со мной коротко упоминал Харро.
Ганс Коппи родится 25 января 1916 г. в Берлине в семье рабочих. Обучался в школе и в школе-интернате на острове Шарфенберг, на озере Тегелерзее, в северной части Берлина. Еще до установления фашистской диктатуры в Германии Ганс Коппи стал членом Коммунистического союза молодежи Германии. Одно время он был политическим главой комсомольской ячейки, одним из организаторов подпольной молодежной коммунистической организации в Берлине. В результате своей активной антифашистской деятельности Гансу Копии приходилось иногда «нырять» в подполье, так, например, это было в 1933 г., поскольку нацисты разыскивали его как участника одной из акций по выпуску нелегальных антифашистских листовок, которая была проведена в берлинском районе Тегель. Нельзя однозначно утверждать, что в этой акции принимал участие Ганс Коппи и руководимая им шарфенбергская ячейка. Его имя было названо на допросе одним из участников этой акции. Почти полгода он с помощью друзей и единомышленников скрывался, но уже в феврале 1934 г. был пойман и арестован гестапо. Его судили, но, учитывая возраст – ко времени совершения им «преступления» он не достиг еще совершеннолетия, – он был приговорен к одному году заключения.
Жизнь Ганса Коппи складывалась тяжело. После того как в 16 лет закончил обучение на учебной ферме Шерфснберг, он не смог устроиться на какую-либо работу.
В 1935 г., выйдя на свободу из гестаповских застенков, Ганс Коппи вновь присоединился к своим соратникам по антинацистской борьбе. Начав работать на предприятии рабочим-подсобником, стал токарем, а затем, как это указывается в некоторых публикациях, служил техником на фабрике металлоизделий. Будучи коммунистом, он активно участвовал в деятельности загнанной в подполье КПГ. Именно здесь он познакомился и очень полюбил ставшую в 1941 г. его женой Хильду Раке. Несмотря на разницу в возрасте (Хильда родилась в Берлине 30 мая 1909 г.), они полюбили друг друга и, невзирая на все трудности в жизни, жили очень дружно. В то время как Ганс Коппи работал токарем на заводе, Хильда работала в Имперском страховом банке для служащих. Она приобрела специальность секретаря.
Действуя в подполье Ганс и Хильда вместе со своими друзьями по антинацистской борьбе приобрести значительный опыт конспирации, что помогало им быть более бдительными, распознавать степень надежности каждого, с кем им приходилось работать. Они немало сил вложили, участвуя в создании антифашистских групп на ряде берлинских предприятий, в том числе и на военных заводах.
Ядро антифашистской группы, в которую входили Генрих Шеель, Ганс и Хильда Копии, включилось в 1939 г. в организацию антифашистского Сопротивления, возглавляемую Харро Шульце- Бойзеном и Арвидом Харнаком.
Хильда Коппи во время Второй мировой войны, в то время как ее муж принимал активное участие в антифашистской борьбе, тоже вносила свой значимый вклад в общее дело. Она регулярно слушала и записывала передачи московского радио на немецком языке и «Немецкого народного передатчика». Со своими записями она знакомила многих своих товарищей. Нельзя упустить еще один весьма важный ее вклад. Ей удавалось записывать передаваемые по радио приветы тех немецких солдат, находившихся в советских лагерях для военнопленных, которых фашистские службы объявляли погибшими. С риском для себя Хильда передавала эти приветы родственникам этих солдат.
После того как Харро Шульце-Бойзен принял решение включиться в разведывательную деятельность, в 1941 г. и Ганс Коппи выразил свою готовность вести в качестве радиста разведывательную деятельность, проводимую группой антифашистского Сопротивления в пользу Советско го Союза. К этой деятельности подключилась и Хильда Копни. Для успешного проведения этой работы Ганс Коппи вскоре установил связь с Куртом Шульце – радистом, с которым я встречался во время моего пребывания в Берлине, обучил работе с шифровальным кодом и вручил программу радиосвязи с «Центром».
В приводимой мною книге Карла Гейнца Бирната и Луизы Краусхаар дается оценка работе Ганса Коппи как радиста. Привожу дословно: «Постоянно меняя местонахождение своей рации, ведя передачи то с лодки в окрестностях Берлина, то из квартиры Эрики фон Брокдорф и других антифашистов, Ганс Коппи (временами вместе с Куртом Шульце и Альбертом Хесслером) передавал важную информацию о запланированных фашистами военных действиях против Советского Союза. Тем самым немецкие антифашисты поддерживали героическую борьбу советского народа против фашистского германского империализма – главного врага немецкого народа, народов Европы, дела мира, демократии и социализма во всем мире. Таким образом, они вносили важный вклад в освобождение своего народа» (с. 83).
Признаюсь, читая многие публикации о Гансе и Хильде Коппи, я уже знал, что они вместе со многими их соратниками по борьбе были арестованы гестапо 12 сентября 1942 г. Об этом я знал уже после моего ареста гестапо 9 ноября 1942 г., а вот некоторые места, прочитанные мною значительно позднее, вызвали у меня тяжелые переживания. Не могу о них не сказать уже сейчас. Я узнал, что Хильда была арестована на последних месяцах беременности и 27 ноября 1942 г. родила в женской тюрьме в Берлине, на Барнимштрассе, мальчика. Ганс Коппи, отец мальчика, как один из самых активных борцов группы Сопротивления Шульце-Бойзена – Харнака, был вскоре после ареста приговорен к смерти, а уже 22 декабря, то есть всего через три дня после того, как Имперский военный суд 19 декабря 1942 г. вынес свое решение, он был казнен. Его казнь, как и казнь многих других членов этой группы, состоялась в берлинской каторжной тюрьме Плетцензее.