Начальство обратило внимание на прилежность референта, что предопределило то, что ему был доверен ряд дополнительных заданий. Так, например, капитан Эйхельбаум из отдела пресс-центра, фактически являвшегося отделом печати министерства, часто обращался к Харро Шульце-Бойзену, когда возникала необходимость составления обзора или написания статьи для «Ежегодника германских ВВС». Естественно, что для составления грамотного, соответствующего действительности материала автор Харро Шульце-Бойзен нуждался в ознакомлении и изучении различных подлинных материалов, а это предопределило его допуск ко многим секретным данным.
Совершенно справедливо в зарубежной и в нашей печати отмечается, что с приходом в министерство гражданской авиации Харро очутился в самой гуще военных приготовлений, проводимых в Германии. Это дало ему огромные возможности для извлечения значительной пользы для продолжения начатой еще в юности борьбы против нацистов. В то же время его новое служебное положение не только давало возможность, но и обязывало усиленно изучать военно-политическую литературу. Возможность получения для изучения литературы, издаваемой в Советском Союзе, потребовала от Харро усиления изучения русского языка, применяемой специальной терминологии.
Отношение к рекомендованному Герингом сотруднику позволило Харро поступить на курсы офицеров запаса. Он закончил эту учебу с высокой оценкой и получил первое офицерское звание лейтенанта авиации.
Продвигаясь по службе, Харро Шульце Бойзен получил новое назначение в 5 с отделение оперативного отдела, которым командовал полковник Беппо Шмидт.
В это отделение поступали дипломатические и военные донесения атташе при немецких посольствах и дипломатических миссиях. Харро было достаточно переписать или сфотографировать поступающие секретные донесения, заинтересовавшие его, чтобы знать и проинформировать своих соратников по борьбе, как державы «оси» оценивают военную обстановку.
По своей должности Шульце-Бойзен отвечал за связь с атташе ВВС в союзных Третьему рейху странах и в нейтральных государствах, часть из которых могла стать сателлитами при развязывании Германией военных действий. К нему поступали сведения о трудностях и проблемах военно-воздушных сил стран «оси». Все это открывало для него новые возможности для доступа к секретам гитлеровской коалиции.
Кроме того, Харро стремился установить более тесные контакты со своим начальником – Беппо Шмидтом, который хранил в огромном командном бункере Вердера карты с нанесенными на них целями бомбардировочной авиации, а также и многие другие очень важные донесения и документы.
Я уже знал к этому времени, что такое Вердера. Ведь Харро мне поведал, что командный пункт Геринга находится именно в Вердера, близ Берлина. Я знал и то, что Харро находился ко времени моего прибытия в Берлине, как всегда именно на этом командном пункте.
Он убедился в том, что политическая обстановка в Германии с каждым днем все обострялась. Несмотря на все опасности и не имея возможности быть убежденным, что родители его правильно поймут, он все же решил написать вскоре после мюнхенского сговора в октябре 1938 г. своим родным письмо, в котором прямо говорил о своих убеждениях: «Я предвижу сейчас, что самое позднее в 1940–1941 годах, а вероятно всего, в течение ближайшего года в Европе начнется мировая война, которая выльется в классовую войну. И я утверждаю, что Австрия и Чехословакия будут лишь первыми жертвами новой войны» (А.С. Бланк. В сердце «Третьего рейха». с. 67).
Убежденные антинацисты Харро и Либертас в конце 1938 г. в доме берлинского адвоката Энгельзинга встретились с Адамом и Гретой Кукхоф. После этого последовало несколько встреч, во время которых они обменивались мнениями по многим волнующим их вопросам. У них обнаружилось много общего во взглядах и зародились общие интересы. Они убедились, что могут стать настоящими друзьями. Правда, Грета Кукхоф в своих воспоминаниях указывает, что первое время после знакомства с семьей Шульце Бойзена она и Адам мало еще знали о нем, но у них вскоре сложилось впечатление, что Харро является человеком исключительной храбрости. У него в это время появлялись сомнения, касающиеся того, какой жизненный путь он должен выбрать. Учитывая, что в это время ужесточилась борьба испанского парода против фашистских мятежников, Харро стал колебаться, не следует ли ему бросить в Германии все и как летчику включиться в эту борьбу на стороне республики? Грета Кукхоф вспоминает, что он даже в беседах с ней и ее мужем высказывал об этом свои сомнения. Было принято решение, и Харро остался в министерстве, возглавляемом Герингом.
Поскольку в радиограмме «Центра» упоминались фамилия и имя Адама Кукхофа, я позволю себе привести некоторые собранные мною в различных литературных источниках его биографические данные и примеры из его деятельности.
Адам Кукхоф – писатель, драматург – родился 30 августа 1887 г. в Аахене. Он был единственным сыном крупного рейнского фабриканта. В семье царил дух наживы. Деньги, деньги и еще раз деньги. Любыми средствами, любым путем. Юноше предстояло с годами пополнить ряды настоящих эксплуататоров. По молодой Адам Кукхоф мечтает о другом. Его интересуют гуманитарные науки, поэзия. С детских лет он стремится стать писателем. В семье его не понимают и, что может показаться довольно странным, сына окружают презрением. Адам не выдерживает создавшейся в семье обстановки, ни на чем не основанного отношения к нему и принимает окончательное решение... Он уходит из дома насовсем. Затем следуют годы скитаний, лишений, раздумий. Нет, он думает не только о себе, о своей судьбе. Главным образом, он думает о том, что нужно, что можно сделать для того, чтобы кучка эксплуататоров не наживалась, а при этом не беднели бы миллионы простых людей, чьими руками и потом строятся дома, прокладываются железные дороги, добываются руда и уголь, варится сталь, выращивается хлеб.
Диалектика поиска приводит его к коммунистам. В 1932 г., то есть еще до прихода к власти фашистской клики Гитлера и его подручных, Адам Кукхоф вступил в Коммунистическую партию Германии.
Стремясь к получению действительно хорошего образования, Адам Кукхоф тщательно изучал политэкономию, германистику и философию. Он находил достаточно времени, чтобы писать стихи и делать наброски драм. Уже в годы учебы в университете задумал ряд позднейших своих литературных работ. Он выступал против националистического духа, появившегося в среде студентов-корпорантов.
В 1912 г. в университете в Галле за выполненную Адамом Кукхофом работу «Шиллеровская теория трагического» он был удостоен ученой степени доктора философии.
Путь Адама Кукхофа к движению Сопротивления был далеко не из простых. Сама жизнь подготовила его к этому.
Ноябрьская революция 1918 г. оказала на Адама Кукхофа как на гуманиста, постоянно стремившегося к более глубокому осознанию действительности, большое влияние. Одним из проявлений этого стремления явилось то, что с целью сделать доступными трудящимся творения великих драматургов он основал Франкфуртский художественный театр. С этой же целью в 1927 г. он предпринял первое народное издание произведений Георга Бюхнера. Когда я натолкнулся при изучении биографии и творчества Адама Кукхофа на фамилию Георга Бюхнера, признаюсь, мне было трудно установить, о ком идет речь. Пришлось и здесь немного потрудиться. Оказывается, Георг Бюхнер еще в 1831–1834 гг. изучал в университетах Страсбурга и Гисена естественные науки и практическую медицину. В 1834 г. был одним из основателей в Гисене и Дармнггадте тайного «Общества прав человека». В это общество входили наряду с оппозиционно настроенными мелкими буржуа, студентами также и ремесленники. Была составлена антимонархическая программа общества с призывом «Мир хижинам! Война дворцам!». В своих произведениях Бюхнер впервые в немецкой литературе показал народ как активную силу исторического процесса. Его драматургия, в том числе и вышедшее в 1835 г. произведение «Смерть Дантона», была посвящена в значительной степени яркому социальному протесту против феодально-деспотического режима.