— Та-а-ак, похоже, спрашивать о способе проникновения в мой дом не стоило… Сквозь дверь прошёл?

Он жадно затянулся и шагнул к окну. Этим шагом он попутно вышел и из Сумрака, но удивляться я уже устал. Пускай этот гибрид человека с Иным делает всё, что ему в голову взбредёт.

Скрыть свою сущность можно только от того, кто слабее тебя. Олег, допрашивая свидетеля, знака инициации не видел, а уж он — маг второго уровня. Значит — первый? Постой, но дело о ведьме было под контролем области, и из Белгорода приезжала Кристина — волшебница первого уровня, замначальника областного бюро. Она не могла не видеть основного свидетеля… Вне категорий? Или даже Великий? В Осколе?! Сейчас?!

Равновесию — абзац! Уже полтора месяца мы в состоянии "холодной войны" с Тёмными, и сейчас появление бойца такой силы на любой из сторон способно подтолкнуть события к "окончательному варианту" — маленькому локальному Армагеддону.

В голове крутилось что-то из рассказа Городецкого о том, что бывает, когда равновесие нарушается таким вот грубым образом. Зима 1999-го в Москве, тогда погибли Светлые дозорные…

— Ладно, присаживайся! — Хозяин гостеприимным жестом указал на деревянный угловой диванчик, ловко скинув на пол валявшуюся там рубашку. — Кофе будешь, опер?

— Не откажусь, спасибо!

Дождавшись, пока "клиент" поставит передо мной большую керамическую кружку с синим рисунком в китайском стиле и взгромоздится на табуретку, я спросил:

— Ну что, пообщаемся?

Парень отхлебнул из своей чашки и поморщился:

— О чём? Я с ведьмами больше не общаюсь, и ко мне никто не ходит… кроме оперов, — Он покосился на меня.

— Что тут вчера было? — сходу взял я "быка за жабры".

— Да ничего! Пришёл с работы, поужинал, принял ванну, — принялся перечислять свидетель. — Потом… Потом сидел за компьютером, играл. В "Цивилизацию", если интересно, — добавил он, дёрнув пухлой щекой со вчерашней щетиной. — Около двух часов ночи лёг спать. Это всё?

Похоже, беседа с Олегом оставила в нём не самые приятные воспоминания.

— А на улицу не выходил?

— А на фига? Если курить, я курю здесь или на лоджии.

— Вчера не было… чувств каких-нибудь странных, может — событий?

— Да нет, — пожал плечами мой собеседник. — Голова, правда, вдруг ни с того ни с сего болеть начала… Но у меня это часто бывает, когда за день больше трёх пачек выкурю.

Я насторожился. Три пачки убойной "Балканки" — более чем веская причина для головной боли, но вот так вот, приступом… Неужели зацепка?

— А когда это произошло?

— Да уже за полночь, — прихлёбывая кофе, ответил парень. — Главное, резко так… Давно такого не было.

Я решительно потёр ладони друг о друга и встряхнул кистями.

— Извини, придётся немного по другому… Не двигайся и расслабься!

Парень послушно расслабился, глубоко и правильно. Очень хорошая внушаемость, способен войти в транс без посторонней помощи — но зато и почти никакой психологической защиты. Ох и ездят же на нём окружающие, наверное! Похоже, что и его "дрыгоножество и рукомашество" из той же оперы: понимая в глубине души, что вертеть им может кто угодно, он воображает себя неукротимым бойцом, и в этом находит какую-то опору… Впрочем, психологические проблемы свидетеля меня сейчас касались мало — лимит на вмешательство у меня исчерпан давно и прочно, я ничем не могу ему помочь. Пока что гораздо важнее было содержимое его памяти.

Скользнув вглубь его сознания, я принялся разматывать нити воспоминаний. Там было очень много такого, чего бы мне ни стоило знать, и глубже вчерашнего вечера я забираться не стал. Глядя чужими глазами, я увидел дверь подъезда, лестницу, накладные цифры "81"… Шаг за шагом я прожил вместе с ним прошлый вечер, но не нашёл почти ничего. Вчера пару раз он начинал свои "ката", вроде сегодняшнего, и иногда, в моменты наиболее концентрированных ударов, вокруг темнело, я отчётливо чувствовал дыхание Сумрака — но он этого не понимал.

Парень действительно не был Иным. Он умел чувствовать Сумрак, иногда — входить в него, но не больше. И входил он совсем не так, как мы, Иные: сконцентрировавшись, он бросал вперёд свою силу и ярость — и ткань реальности не выдерживала, на секунду расступалась. Видимо, занимаясь кэмпо (я наконец-то узнал стиль), он попутно осваивал какие-то восточные боевые психотехники и ухитрился при этом нарушить естественную защиту от Сумрака, присущую людям. Его метод больше подходил Тёмным, но настоящей Тьмы в нём почти не было, как, собственно, и Света. Сегодня в Сумрак его невольно затащил я — подобно тому, как затаскивают свою жертву вампиры.

Не Иной, однозначно. Без малого экстрасенс, человек с кастрированными способностями Иного, но не маг и не колдун. В принципе, из него мог бы получиться "ведьмак", охотник на низших Тёмных, персонаж романов фэнтези, однако с его реальными боевыми способностями большинство оскольских вампиров или оборотней сожрало одним глотком.

Я прикрыл глаза. Всё плохо. Никаких следов. К выбросу он не имел ни малейшего отношения. Никаких видений, предчувствий, ничего. Просто внезапный приступ головной боли.

Оставалась самая трудная и неприятная, но неизбежная сейчас работа — проверка ассоциаций. Чаще всего это — бессмысленное переворачивание вороха никому не нужных воспоминаний, но иногда так можно вытащить ключ ко всему. В прямой памяти нет ничего, так, может быть, поможет ассоциативная?

Ассоциация с боевыми искусствами действительно вызвала картины каких-то заумных концентраций, попыток медитировать, смутных видений. Ещё проявились воспоминания, связанные с несколькими схватками:

— Вот он на полутёмной набережной в Воронеже (ух ты, земляк? нет, просто там учился…) стоит в дикой, вывернутой стойке против пяти малолеток, скоротечный маневренный бой — по технике непроходимая глупость, но очень грамотные перемещения, противники всё время оказываются выстроенными в колонну по одному и не могут атаковать все сразу;

— Вот знакомый борцовский зал ВГУ (Так вот оно что, он тоже тренировался когда-то у Влада; как же это я не смог его вспомнить сразу… Точно, он же — Юрий, один из "аксакалов", продержавшихся в додзё больше года; старательный, но абсолютно бездарный), спарринг-партнёр — Володя, в прошлом опытный каратэист-сёкотанец, раз за разом бьёт ногой, прорывая блок… злость, досада на самого себя… и удивление — оказывается нога может двигаться быстрее руки!.. Удар в селезёнку, боль скручивает внутренности, подгибаются колени, тёмно-синий татами у самого лица… но при этом — искреннее восхищение техникой противника, желание научиться — как можно быстрее!..

— Ночная улица в Осколе, заполненная светом витрина ларька, впереди трое — уже не малолетки, как минимум ровесники… удар в пах правому, блок от левого… кто-то сзади прыгает на спину, но соскальзывает — нельзя удержать живой кожаный шар под девяносто килограммов весом… железная стенка за спиной — прижали, не вырваться, тело само принимает стойку — не привычный "сантин-дати", но что-то тоже правильное и энергичное, кто сунется — получит один за всех… схватили за руку, нелепое кружение, у противника — нож, и поэтому его любой ценой нужно держать на расстоянии, увернуться, не дать приблизиться, иначе — смерть… два болезненных, резких укола в лобковую кость и правое бедро… свет фонарей, бежать нельзя, я же победил, я жив, нельзя показывать свой страх тем, кто ещё за спиной… горячая струйка сбегает по ноге, но дома нет бинта… надо позвонить кому-нибудь, предупредить, ведь я завтра опоздаю на работу, шеф рассердится, может уволить… Шеф…

Я вздрогнул и прервал поток воспоминаний. Лицо шефа, на которого Юрий работал уже полгода, я прекрасно знал — как и любой дозорный в Осколе. Эти чуть выпуклые глаза, эти брови домиком… Агон. Глава Дневного Дозора.