Занимались, как и всегда в межбоевой период, боевой и политической подготовкой. Приезжали к нам научные сотрудники Киевского государственного исторического музея Возглавлял их Иван Васильевич Бондарь. Двигались они вслед за войсками, разыскивая имущество музея, увезенного гитлеровцами. В их группу входили художники, скульпторы. Они делали портреты, скульптурные бюсты бойцов, отличившихся в боях за освобождение Советской Украины. В знак благодарности мы подарили музейным работникам трофейную грузовую машину "ситроен". И. В. Бондарю подарил я охотничье дробовое ружье. С этим милым, добрым человеком я дружу до сих пор.

Заглянул к нам в поддубенские леса и военный корреспондент "Комсомольской правды" Юрий Александрович Жуков. Он бывал у нас и под Мценском, и под Москвой, и на Курской дуге, так что в кругу танкистов считался своим человеком.

Встречи с друзьями всегда радостны. Но главной для меня, Шалина, Никитина в ту пору была работа с прибывшими к нам танкистами — офицерами и рядовыми бойцами. Как и всегда, старались передать мы боевой опыт. накопленный за годы войны. Рассказывали о славных боевых делах армии. Перед пополнением выступали прославленные гвардейцы. Мы с Н. К. Попелем беседовали с каждым прибывшим к нам офицером, многими сержантами и рядовыми. Расспрашивали, как они воевали, были ли ранены, имеют ли боевые награды, получили их или нет. Кадровики составляли наградные листы на тех, кто пришел к нам после лечения в госпиталях.

Говорили таким товарищам:

— Хотя и воевали не с нами, в других частях, но Родина у нас одна и дело общее.

Во время объездов госпиталей, медсанбатов находили санитаров, медсестер, врачей, которые не один год были на войне, не раз спасали раненых воинов, под огнем выносили их с поля боя, возвращали к жизни, но не имели ни одной боевой награды. Это было в высшей степени несправедливо.

В заключение скажу, что награждения незаслуженно забытых воинов орденами и медалями имели немалое воспитательное значение. Большое дело — дать солдату понять, что Родина, народ помнят их великий ратный подвиг на полях Великой Отечественной войны.

Глава шестнадцатая

Армия пробивает брешь

Успехи нашего оружия на всех участках советско-германского фронта летом и осенью сорок третьего и зимой сорок четвертого имели не только военно-стратегическое значение. Они показали всему миру, что победы Красной Армии вовсе не являются какими-то случайными, сезонными, как это пытались представить наши недоброжелатели. Успехи эти наглядно показали, что советские войска могут громить гитлеровские полчища в любое время года, при любой погоде, на любых географических широтах.

Военные кампании сорок третьего — зимняя сорок четвертого года прошли под знаком дальнейшего совершенствования и развития способа последовательного нанесения ударов. На том или ином направлении советское командование скрытно создавало мощные ударные группировки и нацеливало их против наиболее опасной в данный момент группировки врага. Гитлеровские армии таким образом уничтожались по частям.

Летом сорок четвертого, когда 1-я гвардейская танковая готовилась к боям под Дубно, победные сводки с фронтов стали привычным явлением. В то время когда мы намеревались совершить бросок через границу, в Генеральном штабе уже зрел и начинал реализоваться план грандиозной операции "Багратион", уже было снято кольцо блокады вокруг Ленинграда, советские армии нацеливались на освобождение Прибалтики… В воздухе явственно чувствовалось веяние новых побед…

После зимне-весенних операций 1944 года войска 1-го Украинского фронта занимали рубеж Торчин — Броды — Бучач — западнее Коломыи и Красноильска. Протянувшись на 440 километров, фронт объединил немалые силы: семь общевойсковых, три танковые и одну воздушную армию, три отдельных танковых, два кавалерийских корпуса и другие средства усиления. В них насчитывалось 843 тысячи человек (с тылами 1200 тысяч человек), 13900 орудий и минометов, около 2200 танков и САУ, свыше 3 тысяч самолетов. Командовал войсками фронта к тому времени Маршал Советского Союза И. С. Конев, начальником штаба фронта был генерал армии В. Д. Соколовский.

Общевойсковые армии, входившие в состав фронта, совершенствовали оборону на своих участках, а мы, танкисты, планомерно готовились к предстоящему наступлению. Производили рекогносцировку на будущих вероятных направлениях, ремонтировали дороги, мосты.

Нам предстояло наступать против довольно сильной группировки фашистских армий, носившей название "Северная Украина", в состав которой входили: 34 пехотные, 5 танковых и 1 моторизованная дивизия и 2 пехотные бригады. Это свыше 600 тысяч человек (с учетом тылов 900 тысяч), 900 танков и штурмовых орудий, 6300 орудии и минометов. На аэродромах этой группировки было сосредоточено примерно 700 самолетов.

Немецкая оборона состояла из трех полос глубиной примерно до 50 километров. Особенно прочно были оборудованы оборонительные узлы в городах Броды, Губегаув, Рава-Русская, Львов, Галич, Бучач.

Перед войсками 1-го Украинского фронта стояла задача разгромить немецкую группу армий "Северная Украина", полностью освободить западные украинские земли и юго-восточную часть Польши. Наши удары согласовывались с действиями войск 1-го Белорусского фронта, переходивших в наступление на люблинско-варшавском направлении.

Чтобы читатель лучше уяснил, как развертывались события, раскрою, хотя бы в общих чертах, замысел командования нашего фронта. 1-й Украинский намечал нанести удары по вражеской обороне на двух направлениях — на рава-русском и львовском. Силы фронта при этом распределились так. На рава-русском направлении должны были наступать 3-я гвардейская и 13-я армии и наша 1-я гвардейская танковая армия, а также конно-механизированная группа генерала В. К. Баранова. На Львов наступали 60-я и 38-я армии, 3-я гвардейская и 4-я танковая армии и конно-механизированная группа генерала С. В. Соколова.

Конкретно нашей армии ставилась такая задача: с утра второго дня операции войти в прорыв в стыке 3-й гвардейской и 13-й армий и, развивая обозначившийся успех, форсировать реку Западный Буг и овладеть районом Добрачин Крыстынополь — Сокаль. На четвертый день наступления овладеть городами Рава-Русская, Магеров, Ярослав, где и войти в соприкосновение с 3-й гвардейской танковой армией и группой С. В. Соколова.

Если читатель внимательно посмотрит на карту Западной Украины, он поймет, какие большие трудности стояли перед нами в этой операции. И пространство немалое предстояло преодолеть, и не так ведь просто прорвать созданные немцами сильно укрепленные районы… А дальше еще сложнее. С выходом в район Равы-Русской предстояло завершить окружение бродской группировки гитлеровцев и не допустить отхода львовской группировки врага в северо-западном направлении. Надо учесть также, что 1-й гвардейской танковой армии, действовавшей на правом фланге ударной группировки 1-го Украинского фронта, предстояло еще выйти на берега Сана.

Лето сорок четвертого, предпоследнего военного года, было в самом разгаре. Май и июнь мы готовились к операции, которая впоследствии получила название "Львовско-Сандомирская". Активные действия на нашем участке фронта начались только 13 июля.

В ночь на 13 июля вступили в дело разведывательные части 13-й и 3-й гвардейской армий. Они на широком фронте уточняли передний край и огневую систему противника.

Разведка для нас была особенно важна. Мы уже знали, где проходит первая, так называемая главная полоса обороны противника. Но гитлеровцы перед началом нашего наступления могли отвести свои войска на вторую полосу. И где тогда гарантия, что мощную запланированную артиллерийскую подготовку мы произведем не по пустому месту?

После ночной разведки, подтвердившей, что немцы действительно собираются отвести свои войска на вторую полосу обороны, командование фронта отменило артиллерийскую подготовку в больших масштабах и внесло некоторые коррективы в предстоящие действия наступающих войск.