Пилоты покинули кабины и аппараты оккупировали по паре техников. Павла не стала дожидаться возвращения второй пилотажной пары и двинулась искать своего командира.

Здание четвертой школы воздушного боя встретило Павлу суетой, топотом ног и телефонными звонками. Небольшой, похожий на районную больницу двухэтажный корпус деловито гудел, выполняя свою миссию по передаче боевого опыта будущим асам или будущим павшим героям, тут уж, как повезет. В поисках Петровского, она заглядывала во все двери подряд, чем неоднократно вызвала законное неудовольствие владельцев помещений. В нескольких классах куцыми рядами сидели, судя по набору шпал и кубарей в петлицах, комэски и командиры звеньев. У вымазанной мелом школьной доски что-то бубнил такой же, как и Колун молодой старлей с измученным терзаниями ума рязанским лицом. Петровского нигде не было.

Наконец, старшему лейтенанту сказали, что полковник Петровский отбыл минут сорок назад. "Ну вот, зараза! Всего на час в гостинице разминулись, здесь на полчаса. Написал мне в записке "Жди к ужину" и усвистал. И где его теперь искать?".

Выйдя на крыльцо, Павла подняла лицо к небу. Щурясь от солнца, она вглядывалась в синий простор накрывшего аэродром купола.

"Ой! Какая с.ука?! Как больно! Уууууу!". Павлу согнуло от сильного удара, полученного со стороны спины по почкам. Повернувшись скрюченным телом. Она увидела нависающую сверху нахальную физиономию смутно знакомого старшего лейтенанта, который только что отправил ее в нокдаун. "Убью гада! По аэродрому урода размажу!". Но сказать хоть слово ей пока мешал все еще длившийся болевой шок, от неожиданного подлого удара.

— Ну, что Колун, когда на ковре-то с тобой, храбрецом, встретимся?

Проходящий рядом летчик хлопнул нахала по плечу.

— Ты, Рома когда-нибудь точно огребешь. Посмотри, что ты с человеком сделал. Ему ж не разогнуться.

"Ага. Значит, этого покойника звали Рома. Почему это "когда-нибудь". Прямо сейчас! Лично букет на могилку этой сволочи возложу. Да что там букет, венок, как к мавзолею. Ну, Рома, пусть твой попугай всплакнет по твою грешную душу!".

Павлу внезапно отпустило, и она без задержки провела серию ударов в сторону нахально стоящего в ожидании ответа уродца. К ее огорчению, просчитавший все ее действия засранец, легко уклонился от атаки. Он моментально сместился в сторону, резко разорвал дистанцию и оказался закрытым для ударов Павлы, очередным выходящим из здания командиром.

— Эх, Павло, Павло. Когда же ты чудак поймешь, что твоя борьба против моего бокса, все равно что дедовская пищаль против скорострельной зенитки. Калибр тот же, а убойная сила в разы. Ну что, может на ринг со мной выйдешь?

— Брось, Буланов, так же нечестно. Парень бокса не знает, а ты его вызываешь. Это и неспортивно уже.

— А не хрен ему было в Киеве в чужую драку влезать. Тебя не касается, вот и не лезь. И вообще, Лева это наше с ним дело.

"Вот, стало быть как, оказывается. Колун этого гамадрила в Киеве видать спеленал в ближнем бою, драчунов разнимая. А он, ранимая душа, Павлу этого не забыл и не простил. Думает, гад, меня на испуг взять. Тоже мне нашел, салагу! Конечно, на ринге мне с ним в паре делать нечего. Дальними замордует, и к себе близко не подпустит. А вот по уличным правилам, я эту зазнобу так или иначе на своем новом мужском агрегате проверну. И вспомнила я эту рожу. В альбоме фото было большая группа людей в спортивных костюмах, а на обороте что-то про сборную КОВО написано. Значит за Киев этот урод выступал, как и Павел. Ну что ж, дыхание восстановлено. Пора и голос подавать".

— А причем тут твой ринг и мой ковер? У тебя ведь ко мне лично вопросы остались, а не к моим болельщикам. Или нет?

— О! Ты гляди-ка, Левушка! У этого героя голос прорезался. Вот те на? Может он извиняться за Киев собрался? Да не. От этого праведника не дождешься. И чего ты этим сказать хочешь, болезный? Ты давай договаривай.

— Рома, брось, не связывайся.

— С кем? С этим хлопчиком? Брось, Лева, да у него уже штаны полные. Или мне показалось. А, Колун?

"Из себя мальчик вывести хочет. Молод еще меня запугивать".

— Один на один. Без правил. Правило будет всего одно, лежачего не бить. Пусть твой дружок за арбитра будет. Ну так как, гигант, или кишка твоя тонка, не со спины работать?

— Запросто, балеринка ты наша китайская. Да и чья бы корова мычала! Или не ты меня тогда в Киеве со спины заломал? И чего это ты мне условия тут ставишь?

Боксер, улыбался саркастической улыбкой, но в глазах медленно появлялось удивление.

— Спорить не буду. Что было, то было. Только разница между нами простая. Я тебя от тюрьмы спасал, а ты мне подло в спину ударил. Но с тебя, пионера, я не сданный вовремя взнос все равно в кассу соберу. А что до моих прав на условия… Так, ты, голуба, меня первый сегодня стукнул, и ты же первым меня вызвал, значит по старым дуэльным я и место да и оружие выбирать право имею. А ты, Лев что, не согласен с моими словами?

— Хрен с вами, дуэлянты. Против твоих слов, Колун, я не возражаю. Условия твои честные. Только хреновину эту нужно за территорией базы устраивать, чтоб начальство не гневить.

"Надо бы Петровскому записку написать. Что мол, "Буду поздно вечером. К ужину не жди. Целую, твой цуцик". Нет, про поцелуи цуцика писать не буду, этого он точно не поймет".

— Ладушки, Колун, и я согласен. Мне вообще-то все равно, в каком порядке тебе навешивать. Нам бомберам лишь бы бомбить, а кого и не важно.

— Ну и где, Лев, тут у вас махаться можно?

— Да где обычно. Есть тут одно место. Мимо грузовики часто ходят, и туда подбросят нас, да и обратно подвезут.

— Тогда я готов. Хотя… Лев, где тут можно спортивную форму купить?

— У меня запасная есть, забирай не жалко.

— Отлично. И сидор с аптечкой и пару фляжек с водой захвати заодно.

Буланов глядел заинтересованно, он явно не ожидал от Павла такого спокойствия.

— Вот аптечку ты правильно вспомнил, она тебе точно пригодится. Ну, что ли до вечера, Колун?

— Нет, не до вечера, Буланов. Через час вас жду, у меня на вечер планов много.

— Нет, вы только гляньте на него! Планы у него вечером. Если ты со мной дерешься Колун, то свои планы надолго забудь.

— Если бы я тебя вызвал, то ты бы мог выступать, Рома. А так, сказано через час, значит через час. Или ты трусишь?

— Чего!?

— Слушай, Лев, меня не интересуют ваши проблемы. Готовы драться или сливаетесь?

— Готовы, только нам с Булановым отпрашиваться придется.

— Отпрашивайтесь. Жду вас в первой гостинице ровно час, вовремя не придете, буду считать, что Рома струхнул.

— Да ты…!

— Время идет!

— Ну жди, Колун! Сейчас дождёшься!

— До встречи, Рома.

Через сорок минут, в комнату Павла без стука вошли трое спортсменов. Знакомство с новым персонажем прошло стремительно и скучно, тот явно был "лепшим корешем" Буланова, и то и дело заглядывал в лицо своему кумиру. Новый секундант представился "Зубанов Василий Дмитриевич", получил ответ "Колун Павел Владимирович", и на этом формальности завершились.

— Сколько такой костюм с кедами нынче стоят?

— Выстираешь от крови и вернешь, Лева и в претензии не будет.

— Я вообще-то Льву вопрос задавал. Так как, Лев?

— Если порвешь, мне сотни хватит. Все равно не новый.

— А ты поборзей, Колун, поборзей. Я ведь могу и, не пачкая костюм, тебе аккуратненько витрину разукрасить.

— За костюм, Лев, получи сейчас, чтобы мне потом не забыть и не искать тебя.

— Как знаешь.

Переодевшись в хлопчатобумажный костюм и кеды, принесенные Львом, Павла отправилась за своим молчаливым конвоем в сторону железной дороги. Веселье плескалось на лице только у Буланова. Через пять минут, группу спортсменов подобрал на обочине порожний самосвал. Машина шла быстро, и дорога к месту боя закончилась, не успев толком начаться.