Стр. 75. Человек бывает редко всемогущим позабыт… — В подстрочном переводе это звучит так: «Трудно найти человека, обреченного, забытого богом». Тем самым указано на трудность разыскать Тариэла.

С хрусталем я не сравняю драгоценные каменья… — В подлиннике сказано следующее: «Яхонт всегда превосходит эмаль, даже в тысячу раз лучшую среди эмалей». Этим подчеркивается, что самоотверженная дружба с Тариэлом — выше всего и ценнее всего (в том числе — даже любви к Тинатин). Эго оправдано и самим кодексом миджнурской любви: миджнур должен жалеть миджнура, жертвовать собой ради него и помогать ему во всякой беде.

Стр. 87. «Стал я думать: «Это дело неприятнее копья…» — В переводе этой строфы ошибочно говорится об Асмат («Коль меня застанут с девой»), тогда как здесь Тариэл ободряет себя самого, говоря, что сумеет скрыть любовь к Нестан и не вызвать гнева индийцев (в дальнейшем мы увидим, что Нестан обязывает Тариэла вести себя так, как будто он влюблен в Асмат).

Стр. 95. Расцветающая роза ждет любимого героя!.. — Подразумевается Нестан, принимающая у себя Тариэла в первый раз.

Стр. 97. Хорезмийское оружье, легкость конницы лихой… — Хорезм (государство в нижнем течении Аму-Дарьи, столица — Хива) славился на Востоке изготовлением воинских доспехов и оружия.

Стр. 100. Речь его была искусна и притом замысловата… — В оригинале говорится не о «замысловатой», то есть трудно понимаемой речи, а о речи льстивой, успокаивающей сердце.

Стр. 102. Втрое большая дружина выйдет к нам наперехват… — Здесь неправильно понято древнегрузинское слово «беври» (десять тысяч), в результате чего допущена фактическая ошибка: наперехват Тариэлу должна выйти из укрытия не трехсоттысячная дружина, как получается в переводе, а тридцатитысячная.

Стр. 105. Не задерживайтесь боле! Божий гнев на нас дохнул! — Вместо выражения «Божий гнев на нас дохнул!» в первоисточнике сказано: «Небеса снова повернулись к нам с гневом».

Неужели, вызвав войско, нас противник обманул?.. — В оригинале эта строка звучит так: «Неужели многочисленное войско полностью истребит нас?»

Стр. 106. И в восторге не решались нарушать мое молчанье… — В подлиннике эта фраза звучит так: «Им не хватало слов для моего восхваления».

Стр. 107. Там пленился покрывалом рядом с шубкой дорогою… — «Шубка» не совсем точно передает значение грузинского «кабача» — короткое платье.

Стр. 109. На него взглянул владыка, как на глупого юнца… — Слова «как на глупого юнца» создают неправильное представление о том, как Фарсадан принял плененного царя хатайцев. В соответствии с традицией патроно-вассальных отношений, царь, простивший своему вассалу измену,

353

встречает его ласково, с уважением относится к побежденному врагу, безо всякой насмешки, уверенный в том, что отныне его вассал, подчинившись верховной власти сюзерена, будет исправно служить ему,

Стр. 111. Я украшен был чалмою, что судьба мне в дар послала… — Грузинское слово «ридэ» переведено иногда как «покрывало», а иногда как «чалма». В данном случае речь идет о той самой вуали, которую Тариэл привез в дар Нестан из Хатаети и которая подробно описана в заключительных строфах предыдущей главы.

Стр. 117. Видит бог, твое желанье я хотел предупредить!..— В этой строфе опущена одна деталь, которая упоминается и ранее в поэме: Тариэл привез Нестан в подарок не только вуаль, но и платье, и здесь посылает оба эти подарка Нестан.

Стр. 118. Вам, правителям, известен образ свадебного чина… — В подлиннике сказано: «Что я могу еще сказать? Вы сами лучше знаете, как поступить».

Стр. 119. Что я мог сказать на это ей, владычице надменной?.. — Эпитет «надменной» звучит в устах Тариэла несколько неожиданно. В первоисточнике сказано иначе: «Как я мог с ней спорить, раз она сама этого хотела?»

Стр. 123. Ливень, розу леденивший, вдруг повеял теплотою… — Поэтический образ, довольно точно переданный в переводе. «Роза» здесь — лицо Нестан, «ливень» — ее слезы.

Стр. 126. Хорезмиец въехал в город и сошел с коня степенно… — Здесь в переводе отсутствует интересная деталь, передать которую трудно. В оригинале сказано: «Жених прибыл, сошел с коня. День походил на пасхальный (по своей пышности, торжественности)». Это свидетельствует о христианском вероисповедании автора, проявляющемся даже при описании магометанского мира.

Стр. 135. «Это древо, — он промолвил, — краше всех иных дерев/..»— В поэме «дерево» употребляется довольно часто как метафорическое обозначение стройного и могучего станом витязя (в данном случае — Тариэла).

Стр. 136. Ныне дядя с сыновьями захватил его в сраженье… — В оригинале сказано: «Самому моему дяде (этот край) достался, сыновья которого меня теперь поранили». И в дальнейших строфах «дядя» в оригинале нигде не упомянут. Бой с Фридоном затеяли его двоюродные братья. Источником этого недоразумения следует считать неправильное понимание слов оригинала: «бидза-дзени», означающих не «дядю с сыновьями», а «сыновей ДЯДИ».

Стр. 140. Мне понравилась в сраженье доблесть юного героя… — Судя по целому ряду признаков, Фридон не так молод, как Автандил, и, уж конечно, не «юн».

Стр. 148. Чтоб любовь ее окрепла, я обязан возвратиться… — Здесь не совсем правильно переведены слова Автандила, Его беспокоит не слабость любви Тинатин к нему, не ее измена в случае, если он не вернется вовремя. Витязь должен вернуться к своей повелительнице, чтобы доказать ей свою любовь тем, что выполнил ее поручение, разыскал Тариэла и узнал его историю.

Стр. 158. Целый день не уставая о герое толковать… — Под героем, о котором толковали все, подразумевается Тариэл.

Стр. 169. Ведь ему непостижимо то, что свято для другого!.. — В оригинале сказано иначе: «Он не знает, какое горе у меня или благодаря кому я живу».

Стр. 173. О любви ты, верно, помнишь, что апостолы гласили… — Это указание на апостолов имеет в виду, по всей вероятности, Первое послание апостола Павла к коринфянам (Новый завет, 13, 4–8).

Тот, кто дал мне крепость тела и открыл мои зеницы… — Имеется в виду бог, к которому и относятся все эти эпитеты, известные в христианской литературе.

Стр. 179. Пусть я буду иудеем, коль не спятил ты доселе!.. — Здесь подразумевается библейский персонаж Левий (а не иудей вообще).

Стр. 183. И воззвал он к солнцу: «Солнце! Ночи солнечной сиянье!.. — «Солнечная ночь», упомянутая в поэме, — одно из названий божества в христианской теологии.

Потеряв свои агаты, я ищу рубин бесценный… — Метафорический ряд представлен в оригинале более подробно («ищущий хрусталь и рубин, я потерял гишер и эмаль»). «Хрусталь и рубин» означают здесь Тариэла, на помощь которому отправился Автандил, а «гишер и эмаль» — покинутую им Тинатин.

Стр. 194. Ту, чьи розы осеняют копий сомкнутых агат… — Здесь подразумевается покинутая Автандилом Тинатин, агатовые копья (черные ресницы) которой осеняют розу лица.

Стр. 201. Горе мне: потерян жемчуг, роза больше не цветет...—Здесь Тариэл вспоминает свою возлюбленную.

Стр. 204. Пусть они тебя разбудят, словно псы могучим лаем!.. — Некоторыми исследователями высказано соображение, что здесь под «псами» подразумевается созвездие, и Автандил назначает Тариэлу для встречи то время, когда созвездие Гончих Псов будет стоять в зените.

Стр. 207. Тяжела друзьям разлука, как загробные свиданья!.. — В поэме Руставели, как и вообще в представлениях верующих, разлучившиеся друзья и влюбленные, потеряв Надежду встретиться в этом мире, мечтают о загробной встрече. У Руставели сказано следующее: «Теперь разлука так же тяжела, как тогда тяжела была встреча». В четвертой строке оригинала говорится: «Не все люди равны друг другу, большое (расстояние) лежит между людьми».