– Если ты еще раз позволишь себе что-нибудь подобное, я найду способ тебя окоротить, – сказала она спокойно. – Я воспользуюсь таким паролем, о котором ты не подозреваешь, и твои вопли услышат даже за этими стенами. Дрэм, «очнись»!

Он опять мог владеть своим телом, но от неожиданности едва не упал. С трудом уняв бившую его дрожь, он заставил себя поклониться Лайонстон. Она ответила ему пренебрежительным кивком.

– Вот так-то лучше. – Она присела на край ложа и улыбнулась. – Можешь мне поверить, ты единственный, с кем я позволяю себе расслабиться. Тебе это льстит, правда?

– Я испытываю от этого сложное чувство, – ответил Дрэм. – Хотя едва ли могу сказать, что слово «льстит» здесь уместно.

«А если бы ты знала, о чем я думаю, то не позволяла бы себе расслабляться и пренебрегать мерами безопасности. Хотя я запрограммирован против того, чтобы причинить тебе вред, в любой программе можно найти лазейку, надо лишь хорошенько подумать».

На лице Дрэма появилась улыбка беспечного повесы, Лайонстон тоже не смогла сдержать улыбки. По правде говоря, Дрэм тщательно следил за выражением своего лица. Все его мысли должны были быть надежно скрыты. Он чувствовал, что где-то совсем рядом установлен блокиратор биополя, но это была лишь мера общей предосторожности. Про телепатические способности своего фаворита Лайонстон до сих пор не знала. Знай об этом, она бы не успокоилась, пока не вытянула из него формулу препарата экстрасенсов. Не погнушалась бы никакими средствами. Если, конечно, она уже не выведала ее у кого-то другого.

Дрэм, однако, решил больше не думать об этом. В присутствии Лайонстон он запрещал себе размышлять о многих вещах, даже будучи уверенным, что поблизости нет экстрасенсов. Появившийся здесь экстрасенс мог бы проникнуть не только в его, но и в ее сознание. Заметив, что Лайонстон внимательно смотрит на него, Дрэм сосредоточился. Когда она заговорила, в ее голосе не было и тени беспокойства, и все же от Дрэма не ускользнула тревожная озабоченность, мелькнувшая в ее глазах.

– На нас наступают пришельцы, Дрэм. Два вида, о которых прежде мы ничего не знали. Уровень развития их цивилизации намного опережает наш. Это угроза для всей Империи. И я прокляну себя, если позволю хоть кому-нибудь встревать в мои планы по защите государства. Мы не можем позволить себе такую роскошь, как раскольническая демагогия. Именно поэтому я собираюсь объявить во всей Империи чрезвычайное положение и наделить себя чрезвычайными полномочиями. Я думаю, что парламент и Совет лордов не рискнут разжигать гражданскую войну, когда всем нам угрожает нашествие пришельцев. Их они боятся еще больше, чем меня. А мои люди в ведомстве пропаганды позаботятся, чтобы страх перед пришельцами становился все сильнее… – Она мрачно усмехнулась. – Если бы я знала, какую хорошую услугу могла оказать мне угроза нашествия, давно бы сама придумала нечто подобное!

– И какая же роль в этих планах принадлежит мне? – спросил Дрэм. – Я полагаю, ты вызвала меня сюда не просто для того, чтобы я выслушал эту речь.

– Дорогой Дрэм! Своей прямотой и настойчивостью ты напоминаешь мне саму себя. Под личиной Гуда ты должен вновь проникнуть к подпольщикам и убедить их, что настал подходящий момент для начала восстания против императрицы. После этого ты заранее сообщишь все детали плана подпольщиков, и мои войска будут готовы упредить их на заранее избранной позиции, с огромным численным и огневым перевесом и под твоим командованием. Большая часть подпольщиков будет истреблена в бою. Захваченные в плен клоны и экстрасенсы будут либо уничтожены, либо полностью деморализованы и поставлены под наш контроль. Я бы полностью истребила их, но, когда над нами нависла угроза войны, мы не можем так разбрасываться ресурсами. Хотя именно по той же причине мы не можем им позволить безнаказанно расшатывать наши тылы. Отвлекшись на борьбу с пришельцами, я не хочу получить удар в спину. Таково мое решение. Да, предложить тебе роль Гуда было одной из моих самых удачных находок.

«О препарате она ничего не знает, – с уверенностью подумал Дрэм. – А значит, ей вообще ничего не известно».

– И еще, – продолжала Лайонстон. – Борьба с восстанием послужит законным основанием для драконовских мер против тех аристократических кланов, которые не оказывают мне должной поддержки. Кланы окажутся у меня под каблуком, даже если для этого мне придется шагать по пояс в крови, – пусть это будет и кровь экстрасенсов. И не думай, что я забыла про вторжение эльфов в мой дворец. Я до сих пор недовольна, что ты не смог предупредить меня об этом. Тебе посчастливилось, что мой гнев обрушился на эльфов… Да, но на чем я остановилась? Постой, я сама вспомню. Ах да, я хотела бы, чтобы вся Империя видела тебя во главе армии, громящей повстанцев. Это еще выше поднимет тебя в глазах аристократов, и ты сможешь официально вступить со мной в брак. Пока ты еще не пользуешься необходимым авторитетом для этого. Да, все знают, что ты Верховный Воин, но Совет лордов по-прежнему относится к тебе очень холодно. Зато когда ты подавишь восстание, тебя поймут и оценят. Брак императрицы и Верховного Воина придется по душе и низам. И тогда я наконец избавлюсь от необходимости вступать в брачный союз с одним из влиятельных лордов, по политическим соображениям. Надеюсь, ты доволен, Дрэм?

– Я на седьмом небе! – быстро ответил он. – Именно к этому я всегда и стремился. Но ты уверена, что лорды не станут тебе перечить? Во-первых, они ни за что не изменят своего отношения ко мне, во-вторых, пока ты не замужем, каждый из них имеет тайную надежду стать мужем императрицы. Эта надежда заставляет их держаться на твоей стороне.

– Надвигающиеся пришельцы и подавленное восстание дадут мне столько власти, сколько я пожелаю. Мне не потребуется поддержка кланов.

Она улыбнулась, пристально посмотрев в глаза Дрэму. Он, как мог, постарался изобразить на своем лице восторг и уважение.

– Что ж, – наконец сказал он. – Если с делами покончено…

– Возьми под контроль свои гормоны! – одернула его Лайонстон. – Мы еще не все обсудили. До сих пор не решена проблема отъявленного мерзавца и предателя Оуэна Искателя Смерти. Объявив его вне закона, я втайне рассчитывала, что он выведет нас на след «генератора тьмы», но он спутал наши карты. Оуэн не только определил координаты планеты Хэйден, где находится целая армия киборгов, но и вступил в союз с легендарным Джеком Рэндомом. Я была готова поклясться, что Рэндом давно мертв, но этот человек живуч, как таракан. Однако я не считаю, что все потеряно. Искатель и его компания, в которую внедрен наш агент, взяли курс на планету Шандрэйкор. Если все пойдет по плану, там он, конечно, узнает местонахождение «генератора тьмы». Генератор – это и есть та суперсовременная технология, с которой мы сможем противостоять вторжению пришельцев. Кроме того, я не возражала бы и против армии хэйденменов, надо только научиться управлять ими. Естественно, я не могу допустить, чтобы киборги и генератор оказались в распоряжении моего врага. Твоему агенту предстоит серьезно поработать, Дрэм.

– Не беспокойся. Он прекрасно законспирирован. Как только Оуэн отыщет генератор, мои люди узнают об этом и опередят его. До сих пор Искателю просто везло, но «Бесстрашный» все же сумел потрепать его во время отлета с Туманного Мира. Я позволю ему добраться до Шандрэйкора, но не дальше. Там он со всей командой попадет к нам в руки и поделится секретами.

– Туманный Мир, – повторила Лайонстон и неприязненно округлила губы. – Эта захолустная планета слишком долго осложняет мне жизнь. Мне нужны ее экстрасенсы. Их нужно приручить, оболванить, поставить под контроль. Их, а заодно и всех других бунтовщиков, которые возомнили, что могут противостоять мне. Если это невозможно, их нужно просто уничтожить и навсегда выкинуть из памяти.

– Мы сумеем как следует пришпорить их, когда в наших руках появится генератор, – сказал Дрэм.

– «В наших руках»? – Лайонстон бросила на него высокомерный взгляд. – Не будь слишком самонадеянным, Дрэм. Даже вступив со мной в брак, ты никогда не станешь императором. Генератором буду распоряжаться только я, по своему усмотрению. С того дня, когда он окажется у меня, мои враги будут обречены.