Катер затонул до того, как к нему успела подойти помощь, но вскоре к этому месту подошли 2 других катера, которые подобрали оставшихся в живых и доставили их в лазарет на одном из линейных кораблей.
Два часа спустя другие пловцы 9-й команды на двух катерах отправились к берегу, чтобы завершить выполнение задания и обследовать весь выделенный им участок, несмотря на все усилия японских снайперов и минометчиков воспрепятствовать этому.
После того как 9-я команда доложила о результатах разведки, адмирал Кинкейд прислал ее боевым пловцам краткое поздравление такого содержания: «У вас есть все основания гордиться тем вкладом, который вы внесли в операцию на острове Лейте. Задание выполнено прекрасно. Желаю удачи в будущем».
Ранним утром 20 октября 1944 года более 700 боевых кораблей и судов вошли в залив Лейте. После интенсивного обстрела побережья точно в срок амфибийные силы адмиралов Уилкинсона и Барби высадили на острове 4 дивизии. Войска США начали упорно пробиваться в глубь суши. Во второй половине того же дня генерал Макартур сошел с крейсера «Нэшвилл» на берег и произнес по радио адресованную жителям Филиппин знаменитую фразу: «Я вернулся».
Глава 13.
Сквозь огонь и воду
Ожесточенная борьба за Филиппины проходила в два основных этапа. На первом этапе американские амфибийные силы с боем высадили десант на Лейте. Кроме того, были высажены десанты на остров Миндоро, что обеспечило возможность использовать имевшиеся там аэродромы. На следующем этапе главным объектом являлась Манила. Макартур, Кинкейд и Уилкинсон снова встретились на секретном совещании. Макартур предложил высадить десанты в заливе Лингайен в 180 км севернее Манилы, чтобы обеспечить внезапность и обойти противника.
Но сначала нужно было сломить военно-морскую мощь Японии. Последовал ряд морских сражений, в которых под командой вице-адмирала Олдендорфа участвовало также соединение кораблей, ранее оказывавшее огневую поддержку при высадке десантов на Лейте. Одновременно по кораблям противника наносили удары самолеты с авианосцев, торпедные катера и подводные лодки. В результате японский флот понес очень тяжелые потери.
На время, пока шли морские бои, все команды подводных подрывных работ отправили на Новую Каледонию для переформирования и дополнительного обучения. Месяцы непрерывного пребывания пловцов на транспортных судах неблагоприятно отразились на их физическом состоянии. В связи с понесенными потерями необходимо было пополнить их состав.
Вначале пловцам предоставили возможность отдохнуть и развлечься в городе Нумеа, где они не были стеснены военной дисциплиной, а, выехав за город, могли плавать ради удовольствия в прозрачных прохладных потоках горных рек. Затем их отправили в Холландию (Новая Гвинея). Там они тренировались в бухте Гумбольдта.
Администрация местного офицерского клуба сделала ошибку, обратившись с просьбой к 9-й команде проделать проход в песчаной косе к сооружаемой пристани для яхт и катеров клуба. Боевые пловцы команды не поскупились и заложили в песчаную косу 6 т взрывчатки, которая осталась у них неиспользованной из-за отмены операции на острове Яп. Взрыв получился весьма эффектный. На песчаной косе образовался канал, но в клубе вылетели все стекла, исчезла парадная дверь, рухнули перегородки, в ресторане была разбита вся стеклянная посуда и испорчено пианино. В течение долгого времени после этого слова «подрывные работы» произносились всеми в той местности с нескрываемым сарказмом.
Однако близилось время серьезных дел. Олдендорф командировал начальника команд подводных подрывных работ капитан-лейтенанта Итона для участия в планировании операции по высадке десанта на остров Лусон. Для того чтобы обеспечить боевым пловцам хорошую огневую поддержку с близкого расстояния, было решено выделить некоторое число канонерских лодок, важное значение которых в такого рода операциях было блестяще доказано контр-адмиралом Конолли у острова Гуам.
Вместе с тем и вице-адмирал Тэрнер не забыл о нуждах боевых пловцов. Ему было известно, что они испытывали большие неудобства и даже ослабевали физически, так как вынуждены были ютиться на переполненных до отказа тесных транспортных судах, переделанных из старых четырехтрубных эскадренных миноносцев. Теперь Тэрнеру удалось получить более новые и более вместительные эскортные миноносцы, для того чтобы использовать их в качестве быстроходных десантных транспортов.
Две вновь созданные и обученные команды (14-я и 15-я) были отправлены на транспортах «Булл» и «Блессмэн». Они прибыли на место сосредоточения авангардных сил в Коссол Роудз (якорная стоянка к северу от Пелелиу) как раз накануне нового (1945) года. Чтобы составить 14-ю команду, по приказанию Тэрнера собрали имеющих боевой опыт добровольцев со всех концов Тихоокеанского театра военных действий. Ветераны подводной подрывной службы старший лейтенант Б. Ондердонк и лейтенант С. Эмери были назначены: первый — начальником команды, а второй — его помощником. 15-я команда была обучена в Форт-Пирсе. Ее возглавил лейтенант X. Бруке.
Ко времени вторжения на остров Лусон адмирал Тэрнер решил, что всем командам подводных подрывных работ необходим один общий начальник, который не являлся бы одновременно и начальником одной из команд, как было до сих пор. Этот общий начальник должен был иметь достаточно высокое звание, чтобы во время действий боевых пловцов осуществлять тактическое руководство всеми транспортными судами и кораблями огневой поддержки, выделенными для обеспечения разведки, производимой командами. Нимиц утвердил предложение Тэрнера. Согласно приказу Нимица, капитан 1 ранга Хэнлон стал начальником команд подводных подрывных работ амфибийных сил Тихого океана.
Крепко сложенный рыжеволосый ирландец Хэнлон имел такой вид, как будто был всегда готов надавать тумаков любому, кто вздумает его обидеть. Он как нельзя лучше соответствовал своей новой должности. До этого проявляющие своеобразную независимость команды боевых пловцов всегда выражали недовольство, если старшим начальником к ним назначали кого-либо со стороны, в обход своих, любимых ими офицеров. Но Хэнлон очень быстро завоевал уважение и преданность к себе как рядовых боевых пловцов, так и офицерского состава.
Напутствуя Хэнлона, Тэрнер сказал ему: «Не отвергайте сразу ни несуразные на первый взгляд идеи, ни несуразных людей… Во многих из них можно найти нечто ценное».
Благодаря назначению Хэнлона действия разбросанных по разным местам команд подводных подрывных работ увязывались с действиями амфибийных сил в целом и в каждом отдельном случае. Хэнлон умел добиваться того, чтобы высшее командование прислушивалось к его рекомендациям.
Переоборудованный ранее из эскадренного миноносца в быстроходный транспорт «Гилмер» стал флагманским кораблем Хэнлона. На нем были дополнительно оборудованы помещения для штаба, установлены добавочные средства связи, а также фотостаты для печатания карт, составляемых на основе донесений боевых пловцов, с тем чтобы снабжать этими картами десантные силы.
Капитан-лейтенант Кауфман, назначенный начальником штаба Хэнлона, приступил к планированию деятельности команд подводных подрывных работ в связи с операциями на островах Лусон и Иводзима. Сам Хэнлон с двумя офицерами вылетел в Коссол Роудз, где принял 4 команды боевых пловцов, прибывших из Холландии. Затем в штаб Хэнлона прибыл Итон и ознакомил его и штабных офицеров с планами, разработанными под руководством Олдендорфа. Хэнлон не выдвинул никаких существенных возражений против того, как было спланировано участие боевых пловцов, но он устранил один весьма существенный недостаток. Дело в том, что очень часто разведывательные данные, ради получения которых пловцы и команды их десантных катеров рисковали жизнью, доходили до командиров подразделений десантных сил так поздно, что они уже не имели возможности использовать их в полной мере. Хэнлон добился того, что сводки данных, полученных пловцами, размножались в достаточном количестве экземпляров, пока на стеклографе. (В дальнейшем перед высадкой десанта на острове Иводзима для этих целей использовали печатный станок.) Это давало возможность командирам частей заблаговременно учитывать самые последние сведения, добытые пловцами.