— Ты не прав, Тэйлор. Не все люди лгут. И не всякий человек бьет своих близких. Знаю, что тебе трудно это понять, но ты уж поверь мне.

И внезапно Тэйлора прорвало.

— Врешь ты все! — Он повернулся к Джексону со сжатыми кулаками. — Я тебе не верю! Не такой уж я и маленький! Не верю я ни в пасхальные угощения, ни в Санта-Клауса! — Голос егодрожал, слезы градом катились по лицу. — Я даже в Бога не верю! — взвизгнул мальчишка и выжидательно посмотрел на Джексона: что, мол, теперь — скажешь?

«Как же мне все-таки достучаться до твоего сердца, малыш?»

Оба довольно долго молчали, а потом Джексон Рул, повергнув Тэйлора в полное смятение, опустился на колени и протянул к нему руки. Такого ребенок не ожидал, в особенности после произнесенных им ужасных слов. Ведь прежде ему здорово доставалось за подобные выходки. И вдруг вместо этого его решили утешить. Мальчуган оторопел, у него перехватило дыхание, он всхлипнул и пошатнулся, Малышу, которого постоянно терзал страх, очень хотелось спрятаться куда-нибудь.

— Прости меня, — прошептал Джексон. — Прости, пожалуйста!

И тут Тэйлор не выдержал. Он бросился к Джексону и судорожно вздохнул, когда сильные мужские руки осторожно и нежно обняли его.

— Все равно я тебе не верю, — пробормотал мальчик, дрожа всем телом.

Джексон тихонько покачивал его.

— Я знаю, мой маленький, знаю, — и, вздохнув, покрепче прижал к себе Тэйлора, размышляя о том, к кому бы обратиться за помощью.

Выглянув из окна конторы, Джексон удостоверился, что Ребекка помогает выбирать рассаду только что приехавшему покупателю и целиком поглощена этим занятием. Отлично! Он быстро пролистал записную книжку, ища телефонный номер Даниела Хилла. Джексон всю ночь напролет терзался сомнениями, стоит ли просить преподобного, чтобы тот поговорил с Тэйлором Монро. При столь враждебных отношениях отец Ребекки может даже бросить трубку, не выслушав его. Но подумав о бедняге Тэйлоре, он понял, что по крайней мере должен попытаться.

В последний раз взглянув на Ребекку, Джексон набрал номер, надеясь, что Даниел окажется дома. То, что он собирался сказать, нельзя доверить автоответчику.

— Алло, Даниел Хилл слушает.

Джексон набрал в легкие побольше воздуха:

— Преподобный Хилл…

— Да-да, это я.

— Говорит Джексон Рул.

На несколько секунд Даниел лишился дара речи. Чего-чего, а звонка от Джексона он никак не ожидал. Вообразив, что дочь опять попала в какую-то ужасную историю, он испугался:

— Что случилось? Что-нибудь с Ребеккой?

— Нет, сэр. Я хочу обратиться к вам за помощью.

Даниел не верил своим ушам, а потом предположил, что этот заблудший грешник решил вернуться к Христу, и воспрял духом.

— Понимаю, — промолвил он. — Конечно, это просто замечательно, что вы решили покаяться в своих грехах… но, должен признаться, я несколько удивлен, что вы обратились именно ко мне. Ведь мы… хм-хм, не в самых лучших отношениях.

Джексон ухмыльнулся. Этот человек, как и его дочь, любит подчеркивать очевидные вещи.

— Я говорю не о себе. Речь идет о другом человеке. — И, не давая Даниелу вставить слово, Джексон принялся объяснять: — Вы когда-нибудь слышали о «Приюте Иисуса»?

Даниел нахмурился:

— Это кажется, приют для бездомных?

— Да, сэр. Он находится в Сентрал-сити.

Растерявшийся Даниел возвел глаза к небу — Сентрал-сити считался одним из самых отвратительных и опасных районов Нового Орлеана.

— Послушайте, мистер Рул, я не знаю, чем могу…

— Не мистер Рул… а просто Джексон, хорошо? — перебил он Даниела. — Пожалуйста, выслушайте меня. Тамошний директор — прекрасный человек. Его имя Кларк Тэрмен. Вы можете позвонить и поговорить с ним… если так вам будет спокойнее.

— Но чего именно вы хотите от меня? Джексон помолчал немного.

— Я прошу вас научить одного мальчика, Тэйлора Монро, вере в Господа.

— Боже мой! — вздохнул Даниел. — Но в чем же дело?

— Видите ли, преподобный, этому мальчишке всего восемь лет. При первой же нашей встрече он рассказал мне, как дед избивал его и называл ублюдком. И теперь, что бы ему ни говорили, что бы для него ни делали — Тэйлор не доверяет никому и ничему. Он не желает играть с ребятишками из приюта. Разговаривает редко, но если уж заговорит, то с такой злобой… Этот малыш ненавидит не кого-то конкретно… а вообще всех. — Джексон глубоко вздохнул и на миг прикрыл глаза, следующие слова дались ему с трудом. — Вы должны попытаться помочь ему… пока он не стал таким же, как я.

Преподобный застыл, словно пораженный громом. Он попытался было придумать какую-нибудь банальную фразу в ответ на пылкую мольбу собеседника, но так и не смог. Даниел услышал в голосе Джексона скрытое отчаяние и еще кое-что, чего уж совсем не ожидал, — сострадание к ближнему. А это никоим образом не вписывалось в образ отцеубийцы.

Преподобный молчал, и Джексон пал духом, решив, что сейчас последует отказ. А увидев, что Ребекка и ее клиент уже идут в сторону конторы, совсем разнервничался.

— Я знаю, что вы обо мне думаете, и не виню вас за это, — торопливо пробормотал Джексон. — Вы хороший человек и вырастили прекрасную дочь. Пожалуйста… ради этого ребенка… неужели вы не поможете?

— Дайте мне номер телефона, — ответил Даниел.

От радости у Джексона сердце екнуло. Он успел назвать номер и повесил трубку всего за несколько секунд до того, как Ребекка и покупатель вошли в контору, а потом ринулся к задней двери, схватив на ходу перчатки. Ребекка так и не успела спросить его, что он делает и куда направился.

Когда клиент уехал, Ребекка, запирая кассу, вдруг заметила, что ее записная книжка открыта. Она машинально потянулась, чтобы закрыть ее, но приостановилась, увидев фамилию отца. Ребекка удивилась: она частенько звонила ему с работы, но номер помнила наизусть, так что искать его в книжке не было никакой необходимости.

Вспомнив, с каким испуганным видом Джексон ринулся вон из конторы, она из любопытства взялась за трубку, помедлила немного и, посмеиваясь над собой, принялась нажимать на кнопки. Разумеется, Джексон не мог звонить отцу. Если уж он решился с кем-то поговорить по телефону, то только не с Даниелом Хиллом.

После четырех гудков Ребекка услышала на автоответчике знакомый голос.

— Что за черт? — удивленно пробормотала она, опуская трубку.

Спрашивать что-либо у Джексона она, конечно, не собиралась, ну а допытываться у отца… Он опять начнет вмешиваться в ее дела, а это совсем ни к чему. С досадой вздохнув, Ребекка снова погрузилась в работу и быстро забыла о странном происшествии.

В этот вечер Джексон появился в приюте с двумя пакетами. В одном были сласти для всех детей, а другой предназначался Тэйлору Монро.

— Где же он? — спросил Джексон, когда Кларк передал пакет с конфетами кому-то из родителей, чтобы тот распределил содержимое между ребятишками.

— Кто, о ком вы? — спросил Кларк, пытаясь перекричать гул голосов..

— О Тэйлоре.

Кларк повернулся к Джексону и внимательно посмотрел на него.

— Не знаю. Где-то поблизости, полагаю. Хотите, чтобы я поискал его?

— Не стоит беспокоиться. Я его сам найду, — сказал Джексон и пошел было прочь, но потом вспомнил о Даниеле Хилле и остановился. — Эй, Кларк, а не звонил ли вам сегодня один священник? Преподобный Даниел Хилл, а?

Удивленный Кларк кивнул:

— Откуда вы знаете?

Джексон пожал плечами.

— Я сам просил его поговорить с Тейлором. Вы сможете разъяснить это его тете?

— Разумеется, хотя гарантирую вам: «тете Эдне» — она предпочитает, чтобы ее так называли, — на это совершенно наплевать. Меня поражает, что она до сих пор околачивается тут. Я был уверен, что эта женщина сразу бросит мальчишку на наше попечение.

Джексона передернуло от отвращения. Значит, Тэйлор прав: Эдна вовсе не его тетя и будущее мальчика никого не беспокоит.

— Что ж, пока Тэйлор здесь, он, надеюсь, увидит и другую сторону жизни, — сказал Джексон и отправился на поиски, сжимая в руке пакет,