«Ах, мэм, с удовольствием. Я вам столько сюрпризов могу устроить…»

— Хорошо, мэм, — ответил он и, не успела Ребекка опомниться, быстро вскочил в пикап.

Перед тем как свернуть на подъездную дорожку, он посмотрел в зеркало заднего обзора. Ребекка по-прежнему стояла у скамейки, и Джексону показалось, что она улыбается.

Глава 12

Джеймс Уилсон всегда считал, что удача приходит лишь к тем, кто не упускает хорошие возможности. Это касалось и Реббеки Хилл. А потому дня через три он снова заглянул в оранжерею «Хилл-сайд». Только на сей раз он явился один, без Даниела, и пораньше, еще до открытия.

Въезжая во двор оранжереи, Ребекка никак не ожидала увидеть высокого блондина, который стоял небрежно прислонившись к стволу дерева. Одного взгляда на его идеально уложенные волосы и нарочито беспечную позу хватило, чтобы Ребекка поняла, зачем он явился. А выражение его лица просто ее взбесило. Мужчин-хищников она чуяла за три мили: Джеймс Уилсон, экстравагантно одетый, источающий атмосферу богатства, явно был любителем легкой наживы. И где только, черт побери, отец откапывает подобных типчиков?

— Ребекка! Доброе утро.

Отметив про себя возбужденный тон и сверкающие глаза Уилсона, Ребекка с трудом уняла дрожь. Он чем-то напоминал Вэйли Смита. Да, такие берут свое, не спрашивая разрешения. Но, конечно же, такой удачливый, известный бизнесмен, как Джеймс Уилсон, едва ли переступит рамки пристойного поведения, успокаивала она себя, вылезая из пикапа.

— Мистер Уилсон, здравствуйте. Что привело вас в такую даль… да еще ранним утром?

— Вы, — улыбнулся он.

Она замерла, словно услышала где-то внутри предостерегающий звоночек.

— Я вижу, вы даром слов не тратите!

— Да. Как и прочих стоящих вещей. — сказал он, ощупывая взглядом ее тело.

Ребекка пожалела, что надела сегодня узкие джинсы. И, пожалуй, лучше было бы надеть рубашку. Уилсон смотрел на нее весьма откровенно, и Ребекка сразу почувствовала, что старенькая футболка очень уж плотно облегает тело.

— Что ж, ваш намек я поняла… да, вполне поняла, — начала было она. — Только я ведь не выставлена на продажу и…

Джеймс галантно подхватил ее под локоток и повел к конторе так непринужденно, словно делал это не в первый раз.

— Открывайте свой офис, я не буду вам мешать, — — сказал он. — Я убежденный сторонник делового образа жизни.

Заскрежетав зубами, Ребекка мысленно произнесла все непристойные слова, которые вслух говорить не положено. Стараясь не обращать внимания на своего кавалера, она с подчеркнутой небрежностью принялась считать деньги в кассе, а заодно включила свет и световую рекламу.

Уилсон внимательно наблюдал за Ребеккой ж улыбался. Он отлично понимал, что застал ее врасплох. Но охота — важная часть любовной игры.

— Ну, а теперь вы будете хорошей девочкой и подумаете еще раз о моем предложении встретиться?

Ребекка бросила в ящик кассы последние три монетки по десять центов И со стуком задвинула его. К немалому удивлению Джеймса, лицо ее оставалось спокойным.

— А с какой стати?

Этот вопрос ошеломил его. Мотивы своих поступков он не объяснял… никому и никогда. Ребекка Хилл произвела на него сильное впечатление. Такое случалось не часто. Но как же завоевать ее расположение? Подразнить и пофлиртовать… а может, лучше всего Действовать открыто и честно? Уилсон сделал выбор в пользу честности… с крохотной доклей невинной лжи.

— Я буду с вами откровенен, Ребекка.

«Что ж, посмотрим», — подумала она.

— Во-первых, позавчера я приехал с вашим отцом только из уважения к нему. Я и не ожидал, что вы меня так заинтригуете. Вы сделали то, чего вот уже много лет не удавалось ни одной женщине: вы бросили мне вызов. А это я весьма ценю.

Она внимательно посмотрела в его открытое, полное искренности лицо и поняла, что ей нагло лгут. «Значит, я бросила тебе вызов? И ты думаешь, я приду в восторг от такого признания?»

— Ну, раз уж мы говорим начистоту… — начала она.

Джеймс кивнул и улыбнулся:

— Пожалуйста, прошу.

— Мне крайне неприятно, что отец постоянно устраивает смотрины. Сожалею, что он и вас втянул в эту историю, мистер Уилсон…

— Прошу вас, называйте меня Джеймсом. Никак не отреагировав на его просьбу, Ребекка продолжала:

— К сожалению, я не испытываю к вам такого же взаимного влечения. Благодарю за приглашение, но, право же, сейчас я не испытываю желания заводить новые знакомства.

Отказ потряс Джеймса. Он был абсолютно уверен, что стоит объясниться — и Ребекка упадет в его объятия, а потому уже заказал обед в одном из самых фешенебельных ресторанов города.

— У меня очень хорошее положение в обществе, — заявил он и тут же мысленно выругал себя: незачем выклянчивать у нее милостыню!

— У меня тоже, — ответила Ребекка.

— Я многое мог бы сделать для вас. Почистить сад, отстроить контору поприличнее. Будете жить в свое удовольствие, и оранжерея ваша никуда не денется. Только не придется больше пачкать свои очаровательные ручки.

Ребекка едва удержалась от улыбки: воспоминания о ее грязных руках просто покоя не дают этому лощеному бизнесмену!

— Но мне нравится работать и самой принимать во всем участие. А грязь меня не пугает. Ее нетрудно смыть.

Уилсон шагнул вперед. Почувствовав его решимость, Ребекка занервничала, но тут же стала корить себя за это. Конечно же, он не посмеет ни сказать, ни сделать чего-либо обидного. Он ведь понимает, что она может и ответить… Или не понимает?

— Такой даме, как вы, не пристало заниматься черной работой. Вам куда больше подходят иные… удовольствия.

Уилсон так многозначительно произнес слово «удовольствия», что Ребекка замерла. Было совершенно очевидно, что таилось за этой фразой и его самонадеянной ухмылкой.

— По-моему, вам пора уезжать, — сказала она. — И я бы предпочла, чтобы вы больше сюда не возвращались.

Красивое лицо Джеймса Уилсона исказила презрительная усмешка. Он не любил проигрывать.

— — Ваш отказ наверняка имеет какую-то причину. Может, вы увлеклись кем-то другим? Но кем?.. Уж не вашим ли работником?

Окажись его догадка неправильной, Ребекка просто удивилась бы. Но она была явно разгневана, из чего Джеймс понял, что попал точно в цель, и вскипел от негодования. Да как же она могла предпочесть достойному, респектабельному джентльмену какую-то шваль?

— Вряд ли этот парень умеет… угождать дамам. Что-то не верится. В конце концов не надо забывать, где он побывал. Осмелюсь предположить, что у вашего избранника куда больше опыта в сексе с мужчинами, чем с женщинами вроде вас. — Ребекка пришла в ярость.

— Убирайтесь вон! — заорала она. Уилсон сунул руки в карманы и покачался на каблуках, с чувственным интересом наблюдая за этой вспышкой.

— Как же вы прекрасны, когда сердитесь, Ребекка! Вам этого не говорили?

— Убирайтесь и никогда не возвращайтесь сюда! — крикнула она дрожащим голосом, испытывая непреодолимое желание закатить ему пощечину.

— Готов побиться об заклад, что во время оргазма вы визжите.

От этого еле слышного шепота у нее по коже поползли мурашки.

Внезапно в руке Ребекки оказалась кофейная чашечка, стоящая у кассового аппарата. К ее дну плотно прилип дюймовый слой вчерашней кофейной гущи, холодной и липкой. Бросок был точен, но Джеймс Уилсон резко пригнулся, и чашка, просвистев рядом с его головой, врезалась в стену. Он нахмурился, заметив, что остатки кофе забрызгали рукав его идеально чистой, белой рубашки.

— Что ж, я ведь говорил… вы — девочка страстная и в хороших руках вполне могли бы…

Задняя дверь распахнулась, с силой ударившись о стену, и взбешенный Джексон в одно мгновение оказался рядом с Уилсоном.

— Ребекка, скажи только слово — и я с ним разберусь.

Самодовольная ухмылка на лице Джеймса Уилсона сразу исчезла. Он знал о прошлом Джексона Рула и не желал оказаться с ним лицом к лицу, особенно после столь явной угрозы.