В начале XVI в. опасность со стороны Большой Орды для России значительно усилилась. В 1500 г. началась война в западных приграничных районах между Польско-Литовским государством и Россией. В это время фактически оформляется военный союз между Литвой и Ордой, направленный против Москвы и Крыма. На южной границе России назревала большая война. Летом 1500 г. ордынские войска численностью в 20 тыс. человек подошли к Дону и остановились близ устья Тихой Сосны, угрожая одновременно России и Крыму. Идти в сторону русской границы ордынцы не решились, а направились в сторону Крыма. Иван III послал на помощь Менгли-Гирею великокняжеские войска, к которым присоединились рязанские полки. Однако после пятидневного боя возле Дона Менгли-Гирей неожиданно отступил, не предупредив великого князя. Начинать сражение в «поле», без поддержки крымцев было рискованно, поэтому русские войска возвратились к своим рубежам.

Между тем, ордынские войска стали предпринимать попытки нападения на русские приграничные земли. В августе 1500 г. русский посол в Крыму Иван Кубенский предупреждал Ивана III: «сказывают, государь, Азовских казаков и Ордынских человек с восмь сот пошли на Русь, а того, государь, неведомо, под твои земли пошли или под литовского». В сентябре великий князь получил «весть изо Мченска от князя Ивана от Белевского». Князь сообщал, «что на поле многие люди Татарове, а их вотчину, на Белевские места, на украины приходили немногие люди»[295].

Осенью 1500 г. от мелкий нападений Большая Орда перешла к решительным действиям. Шиг-Ахмед с войском в 60 тыс. человек двинулся против Крымского ханства, чтобы вернуть себе приморские пастбища. Менгли-Гирей укрылся за Перекопом. Прорваться на Крымский полуостров Шиг-Ахмеду не удалось. В 1501 г. он предпринял еще одну неудачную попытку прорваться в Крым. Осенью 1501 г. Шиг-Ахмед отвел войска для зимовки в район Белгорода, где теперь угрожал не Крыму, а русским границам. Войска Большой Орды опустошили Курскую землю, подошли к Рыльску, а в ноябре 1501 г. дошли до Брянских и Новгород-Северских земель. Новгород-Северский и еще «несколько других городов» были взяты и разрушены ордынцами, после чего хан Шиг-Ахмед отошел «в поле» и «стал между Черниговым и Киевом по Днепру и по Десне». Хан ожидал «литовскую помощь», чтобы возобновить войну «против царя перекопского Менгли-Гирея и великого князя московского»[296].

В 1502 г. войско Большой Орды осталось зимовать в устье реки Сейм и около Белгорода. Иван III договорился с Менгли-Гиреем, что тот пошлет свои войска, чтобы прогнать войска Шиг-Ахмеда с этой территории. В январе 1502 г. крымский хан писал великому князю, что уже начал против Орды военные действия, «велел пожары пускать, чтобы им негде зимовати, ино рать моя готова вся»[297]. В феврале Менгли-Гирей нанес Орде крупное поражение «и цариц и детей, и всю орду его взял»[298]. В мае 1502 г. крымское войско выступило за Перекоп в последний поход против Большой Орды. В начале июня посол Алексей Заболотский доносил из Крыма: «Орду, государь, кажут на усть реки Сулы», и «царь Менгли-Гиреи на Орду идет спешно, и пушки, государь, и пещали с ним идут же». О положении дел в Орде посол сообщал: «Орда, кажет, охудала добре, а кочюющ порознь». Решающее сражение произошло где-то около устья Сулы. Из донесения русского посла в Крыму известно лишь, что «царь Менгли-Гиреи Шиг-Ахметя царя прогонил и Орду его и улусы взял». 3 июля о победе над Большой Ордой написал в Москву сам Менгли-Гирей: «Ших-Ахметя, недруга нашего, разогонив, Орду его и все его улусы Бог в наши руки дал»[299]. Таким образом, в начале XVI в. последние остатки Золотой Орды исчезли с исторической арены.

Русско-крымский союз, заключенный Иваном III и Менгли-Гиреем, просуществовал почти четверть века. Но в начале XVI столетия в отношениях двух государств наметилось охлаждение. С исчезновением общего врага — Большой Орды, этот союз терял для хана свою привлекательность. Ухудшились в начале XVI в. и отношения России с Казанью. Русское влияние осуществлялось здесь через «русскую партию», куда входили знатные татарские мурзы и князья. Этой партии противостояла «восточная партия», которая ориентировалась на Сибирское и Крымское ханство. Постоянное вмешательство России во внутренние дела Казанского ханства тяготило татарских мурз. В 1502 г. хан Мухаммед-Эмин начал тайно готовиться к войне с Москвой, чтобы освободиться от русского протектората. В сентябре 1505 г. совершенно неожиданно для Ивана III 60-тысячное татарское войско предприняло попытку осадить Нижний Новгород. Воеводе Ивану Васильевичу Хабарь-Симскому удалось отстоять город. В ответ русское правительство мобилизовало 100-тысячное войско, но дальше границы Казанского ханства оно не пошло. В 1505 г. Иван III умер.

Весной 1506 г. великий князь Василий III (1505–1533) сформировал новую армию для похода на Казань. Формально ее возглавлял брат великого князя Дмитрий Иванович, но фактически ею руководили князья Федор Иванович Вельский и Александр Владимирович Ростовский. 22 мая 1506 г. русская пехота высадилась с ладей под Казанью и без всякой разведки, «с небрежением», направилась к городу. Тем временем, татары «из града поидоша противу их, а иные татарове потаенные от судов на конех заехоша». Атакованные с двух сторон, с фронта и с тыла, русские войска были разбиты и начали беспорядочно отступать за Волгу, при этом «мнози изтопоша»[300]. Получив известие о поражении, Василий III приказал остаткам разбитого войска не возобновлять боевых действий, а ждать подкрепления. Он начал спешно формировать еще одну армию, намереваясь организовать наступление на Казань силами двух армий. Но 22 июня 1506 г. к Казани подошла конница князя Александра Владимировича Ростовского, которая не принимала участия в сражении. Вопреки запрету из Москвы, не дожидаясь подкрепления, 25 июня князь Дмитрий Иванович «с воеводами великого князя… начата ко граду приступати небрежением».

Однако и это, не подготовленное как следует наступление, закончилось полным разгромом. Татарская конница преследовала разбитое русское войско «до Суры за 40 верст». Из 100 тыс. человек в живых осталось всего 7 тыс. Когда уцелевшие русские воеводы добрались до Москвы, «князь великий начат пытати, како случися у Казани и коим побитом толико много вои изгубили, хотя на воеводы опалу возложити». Но воеводы во всем обвинили князя Дмитрия Ивановича, «яко той не сяуша, и воевод излаял и, сделав худо, к Москве не иде, а иде прямо на Углич». Василий III «посла и перея его в Переяславле, веля стресчи креце»[301]. Татары не стали использовать своего военного преимущества. В 1507 г. между Россией и Казанским ханством был заключен «мир по старине и дружбе, как было с великим князем Иваном Васильевич». Протекторат Москвы над Казанью был восстановлен.

В 1518 г. в Казани, не оставив наследника, умер хан Мухаммед-Эмин. В Казанском ханстве возникла проблема престолонаследия. Родственники казанской династии имелись только в Крыму. Ими были сыновья хана Менгли-Гирея. Кандидатом на Казанское ханство был намечен Сагиб-Гирей. Но Москва решительно отвергла эту кандидатуру из опасения, что объединение Казанского ханства и Крыма под властью Гиреев усилит общую татарскую угрозу для России. В соответствии с договором от 1487 г. Казань должна была согласовывать кандидатуру нового хана с Москвой. Поэтому Россия настояла на своем кандидате — касимовском[302] царевиче Шах-Али, которому было всего 13 лет. Кроме того, он был физически и умственно неполноценным человеком, что полностью гарантировало русский контроль над его деятельностью. Под давлением Москвы в 1519 г. Шах-Али был провозглашен ханом. Такое вмешательство России во внутренние дела Казанского ханства вызвало недовольство русским засилием у «восточной партии», которая начала подготовку к смене власти.