Призывы коммунистов становились все понятней жителям Френау. Несмотря на запреты и даже аресты, вокруг листовок, расклеенных коммунистами, собирались большие группы немцев, особенно женщин. Многие рабочие стали искать пути для сближения с организацией компартии.
Незадолго до прихода советских войск френауская группа коммунистов, находясь еще в подполье, организовала прием в свои ряды нового пополнения. От каждого вступающего требовалось два поручения старых коммунистов, которые хорошо его знали. К моменту занятия Френау советскими войсками в городской организации насчитывалось 18 членов и 47 кандидатов партии. Вместо партийных билетов и кандидатских карточек им были выданы напечатанные на машинке удостоверения, в которых указывалось, что такой-то является членом (кандидатом) Компартии Германии.
Руководитель группы передал мне также настоящий партбилет, принадлежавший одному из участников подполья, которого незадолго до того угнали на окопные работы в глубь Германии.
- Теперь, когда советские войска освободили наш город, нацисты стараются скрыться, - сказал Альфред Вендель. - Время не ждет, мы должны действовать, чтобы не дать им возможность перекраситься. Мы готовы оказать вам необходимую помощь в выявлении членов фашистской партии, так как хорошо знаем многих заклятых врагов германского народа и Советского Союза.
Политотдел армии, на долю которого в ту пору выпало немало забот по налаживанию нормальной жизни в занятых нашими соединениями немецких городах и селах, широко привлекал к этой работе всех антифашистски настроенных немцев. И в первую очередь, конечно, коммунистов. Разумеется, далеко не всегда можно было убедиться, что тот или иной немец, назвавшийся коммунистом, действительно когда-либо состоял в Компартии Германии, так как почти ни у кого не сохранилось партбилетов. И все же была примета, помогавшая почти безошибочно определять истинные политические взгляды и настроения многих и многих немцев, принадлежавших к самым различным партиям и группам населения. Этой приметой являлось непременное пребывание каждого из них в недалеком прошлом либо в тюрьмах для политзаключенных, либо в концлагерях. Что же касается проверки действительной принадлежности того или иного человека к Компартии Германии, то этим занимались сами немецкие товарищи.
Сразу после вступления в населенный пункт частей Красной Армии немецкие коммунисты и все прогрессивно настроенные жители горячо брались за возрождение нормальной жизни. Они являлись нашей надежной опорой и в создании административных органов местной власти, и в налаживании торговли, и в организации питания населения, и в распределении продовольствия. Одновременно коммунисты активно помогали выявлять высокопоставленных нацистских чиновников, которые пытались маскироваться, чтобы уйти от ответственности за совершенные злодеяния.
По указанию политотдела армии политорганы соединений, политработники частей, пропагандисты и агитаторы рассказывали воинам о важной деятельности немецких коммунистов и других противников нацизма. Это, естественно, укрепляло симпатии наших солдат к истинным немецким патриотам. Это явилось значительным вкладом в будущую прочную и нерушимую дружбу советского народа с народом Германской Демократической Республики.
Последние дни войны
После ликвидации плацдарма противника в районе Шпандау, Вильгельмштадт и выхода войск нашей армии на реку Хафель окруженная в Берлине группировка врага оказалась лишенной большинства складов с боеприпасами и продовольствием, которые были расположены главным образом в пригородах немецкой столицы. Однако бои не прекращались.
Во второй половине дня 28 апреля армия получила приказ командующего фронтом на перегруппировку своих сил. Один корпус оставался на рубеже Потсдам, Шпандау фронтом на восток по западному берегу реки Хафель, а главные силы в составе двух корпусов должны были к утру 29 апреля выдвинуться на рубеж Липе, Барневитц, Бутцов, восточный берег озера Бетцзее. При этом двум дивизиям во взаимодействии с частями 6-го гвардейского механизированного и 7-го гвардейского кавалерийского корпусов предстояло овладеть Бранденбургом.
Воспользовавшись наступившим непродолжительным затишьем в полосе боевых действий армии, политорганы соединении вместе с командно-политическим составом частей провели массовые митинги, посвященные полученной очередной благодарности Верховного Главнокомандующего за участие в овладении городами Ратенов, Шпандау и Потсдам - важными узлами дорог и мощными опорными пунктами обороны немцев в Центральной Германии. На митингах в торжественной обстановке многим солдатам, сержантам и офицерам вручались правительственные награды, а принятым в ряды партии и комсомол - партийные и комсомольские документы. Настроение было праздничным, хотя впереди еще предстояли бои. Все ясно сознавали, что окончательный разгром гитлеровцев - это вопрос дней, но победу еще нужно завоевать. Поэтому и на митингах, и в разговорах воинов друг с другом речь шла главным образом о предстоящих боях, о необходимости строго соблюдать дисциплину, о бдительности - словом, обо всем том, что определяло успех новых сражений. Тон этим разговорам задавали командиры и политработники, коммунисты и комсомольцы.
Боевые успехи были огромны, но они не вскружили голову участникам боев. И в том, что это было действительно так, была заслуга партполитаппарата. Помогая командирам доводить до личного состава конкретные боевые задачи, которые предстояло решать войскам в связи с перегруппировкой, политработники еще и еще раз напоминали о коварстве гитлеровцев, о том, что, пока немецко-фашистские войска не капитулировали, нельзя расхолаживаться и успокаиваться. Впрочем, солдаты, сержанты и офицеры сами прекрасно знали, насколько опасна самоуспокоенность. Хотя берлинская группировка врага была уже расчленена на части, чтобы окончательно сломить ее сопротивление, требовалось еще немало усилий. Даже в ряде занятых нашими войсками городов разрозненные группы гитлеровцев продолжали оказывать упорное сопротивление.
Так было, в частности, в Шпандау. В штабных документах и оперативных сводках значилось, что город Шпандау 27 апреля очищен от немецко-фашистских войск. В приказе Верховного Главнокомандующего отмечалось, что в числе других соединений в боях за этот город отличились 82, 132 и 143-я стрелковые дивизии 129-го корпуса генерал-майора М. В. Анашкина. Вслед за передовыми частями сюда подошли тылы корпуса. Из окрестных селений в Шпандау начали возвращаться эвакуировавшиеся на время боев местные жители. В городе постепенно начала налаживаться мирная жизнь. И тем не менее он все еще оставался фронтовым городом, поскольку не была взята цитадель средневековая крепость на городской окраине. За ее стенами находилась значительная группа солдат и офицеров гитлеровской армии, которые продолжали сопротивление.
Разумеется, никакого существенного влияния на развитие дальнейших событий гарнизон крепости оказать не мог. Но артиллерия цитадели держала под обстрелом мост через реку Хафель и мешала продвижению наших войск. Брать крепость штурмом командование армии посчитало нецелесообразным, поскольку это привело бы к ничем не оправданным в данном случае потерям.
- Надо склонить гарнизон крепости к капитуляции без боя, - распорядился генерал-лейтенант Ф. И. Перхорович. - Пусть этим займутся ваши товарищи, Михаил Харитонович. В конце концов, засевшие в крепости немцы не могут не понимать, что находятся в безвыходном положении. Словом, используйте все средства и возможности, чтобы уговорить их сложить оружие.
Выполняя приказание командарма, офицеры политотдела в течение 28 и 29 апреля почти непрерывно через мощную громкоговорящую установку обращались к гарнизону крепости. Перед микрофоном выступали также местные жители родственники солдат гарнизона. Они призывали своих мужей, братьев, отцов немедленно капитулировать, чтобы избежать напрасного кровопролития. Группа женщин - жительниц Шпандау обратилась ко мне с просьбой разрешить им самим пойти к крепости и уговорить ее гарнизон сдаться. Мы согласились. Комендант цитадели почти час разговаривал с ними через амбразуру, однако капитулировать отказался, ссылаясь на приказ командования, требовавший держаться до последнего человека.