К концу короткого осеннего дня наши войска, выбив противника с первой оборонительной полосы, подошли к рубежу Винтри, Лауса, Лоомарцы.

Деревню Винтри немецко-фашистским войскам в этот день удалось удержать. Они явно рассчитывали на поддержку с моря. Действительно, противник сосредоточивал у полуострова и на подходах к нему значительное количество боевых и десантных кораблей. Наши воздушные разведчики доставили фотографии, из которых было видно, что в районах Вентспилса и западнее Ирбена находятся уже четыре крупные группы кораблей в составе 73 вымпелов.

В этот же день наши летчики значительно поубавили их количество. Долго можно было бы перечислять имена отличившихся, но, думаю, представители сильного пола не обидятся, если я расскажу лишь об одном, вернее, одной участнице результативных штурмовок - Лиде Шулайкиной. Женщина-летчик, единственная на Балтике, да еще за штурвалом Ил-2, - это, согласитесь, вдвойне необычно.

Незадолго до начала операции по освобождению Прибалтики в авиационную эскадрилью капитана Павлова прибыла молодая, невысокого роста, хрупкая женщина в морской авиационной форме. Случай, что и говорить, особый. Командир авиационного полка Герой Советского Союза Мазуренко докладывал Военному совету флота, что коммунистка Лидия Шулайкина окончила школу подготовки летчиков для морской авиации, что для проверки знаний пилотирования и изучения театра она некоторое время летала на самолете По-2, а ныне зачислена в состав полка. С сентября Шулайкина принимала активное участие во всех боевых вылетах эскадрильи, в которой служила.

Несколько позже нам стали известны детали ее биографии.

Дочь орехово-зуевского мастера текстильных машин полюбила пятый океан, в 1935 году стала летчицей. До войны работала в аэроклубе сначала внештатным, а затем штатным инструктором. С первых дней войны далеко на востоке, в военной школе первоначального обучения, готовила кадры для авиации Военно-Морского Флота.

В 1944 году она обратилась к командованию с настойчивой просьбой отправить ее на фронт, и непременно в истребительную либо в штурмовую авиацию.

В Москве ее долго отговаривали. Но Шулайкина была тверда. Пришлось согласиться. Поводов для формального отказа не было: как-никак Лида была опытным пилотом, налетавшим многие сотни часов. Первые свои удары Шулайкина обрушила на вражеские корабли над Финским заливом.

В ходе Моонзундской операции Лидия на своем самолете вместе с боевыми товарищами по полку 2 - 4 раза в день вылетала для ударов по кораблям противника в море.

Она продолжала наносить удары по вражеским кораблям до конца Великой Отечественной войны. Десятки вылетов совершила она на своей грозной и замечательной машине, неоднократно была награждена орденами и медалями. До 1955 года, почти двадцать лет, Лидия Шулайкина водила тренировочные, боевые и транспортные самолеты.

Но вернемся к событиям войны.

Нам удалось перехватить и расшифровать немецкую радиограмму: шестой вражеской флотилии эскадренных миноносцев приказывалось выйти из Пиллау и Гдыни к району боев. Это был ответ адмирала восточной части Балтийского моря на приказ командующего группой армий "Север" направить в район боевых действий все, находившееся у него в означенном районе.

Наши канонерские лодки при поддержке авиации и торпедных катеров в течение 18 ноября четыре раза вступали в ожесточенные бои с вражескими морскими силами в Рижском заливе. В итоге несколько кораблей и десантных барж противника было потоплено и повреждено. С наступлением темноты на фланге наших войск оставались морские бронекатера, а торпедные катера осуществляли поиск врага в Ирбенском проливе.

Подвижные береговые батареи флота, продвигаясь за наступавшими частями армии, неоднократно вели огонь по кораблям противника, пытавшимся подойти к берегу для нанесения ударов по флангу наших войск.

Наши надводные корабли в течение первого дня наступления, в общей сложности, нанесли удары по 34 целям на полуострове и оказали существенную помощь войскам. Каждый раз, как только появлялись корабли противника, на них обрушивался артиллерийский огонь наших кораблей и береговых батарей, дополняемый бомбами штурмовой авиации флота, и фашисты изгонялись из Рижского залива. Усилия флота в значительной мере способствовали продвижению наших войск, особенно на левом фланге.

С утра 19 ноября наши войска, отбив на своем правом фланге пять вражеских контратак, возобновили наступление. Авиация флота, канонерские лодки и торпедные катера продолжали оказывать поддержку огнем и прикрывать фланг наших войск со стороны Рижского залива.

В первой половине дня морские бронекатера при поддержке береговой батареи успешно вели бои с двумя миноносцами противника и заставили их отойти. Мощные удары авиации и корабельной артиллерии, наличие наших торпедных катеров вынудили противника отказаться от использования пристани Мынту и перейти на временные причалы в южной оконечности полуострова.

О том, насколько велик был урон, который наносили врагу наши летчики, лучше всего говорит запись в журнале боевых действий группы армий "Север": "Потоплены авиацией тральщик "М-460" и одна десантная баржа, повреждено пять сторожевых кораблей, три тральщика и два миноносца, из них значительное повреждение получил миноносец "Т-23".

Несмотря на упорное сопротивление врага, наши войска к исходу 19 ноября вышли на рубеж Винтри, Ингенланди, Лыопыллу, Рахусте.

Командующий группой армий "Север" для усиления поддержки с моря потребовал направить к полуострову Сырве боевую группу тяжелых крейсеров. В ночь на 20 ноября у западного берега полуострова в охранении миноносцев появился тяжелый крейсер "Адмирал Шеер". Увы, обезвредить его мы практически не могли. Еще утром 20 ноября начался шторм. Обледенели взлетные полосы всех наших аэродромов, образовался лед в гаванях. Ни самолеты, ни торпедные катера не могли нанести удары по крейсеру. Только береговая батарея капитана Демиденко вела огонь по кораблям. Но что могли сделать несколько 130-миллиметровых орудий против мощных орудий "Шеера" калибра 280 миллиметров?

Как бы то ни было, наши сухопутные войска продолжали продвигаться вперед. К исходу 20-го они вышли на рубеж Вияристи, Мяебе, Ингенланди, Культри, гора Тигалу Мяш.

21 ноября боевые действия по очищению полуострова продолжались.

Несмотря на то что общая глубина расположения сил противника была уже не более 7 километров, 22 ноября наши войска приостановили движение. Крейсеры "Лютцов", "Принц Ойген" и "Адмирал Шеер" обстреливали наши полки, прижимая людей к земле. Артиллерийский огонь крейсеров поддерживали и несколько эскадренных миноносцев.

Но это была лишь временная заминка. Наши морские бронированные и торпедные катера, невзирая на штормовую погоду, вышли в Рижский залив и смело атаковали вражеские корабли.

23 ноября войска 8-й армии вновь после артиллерийской подготовки, при поддержке танков и штурмовой авиации, перешли в общее наступление, прорвали оборону противника и, преодолевая его сопротивление, начали медленно продвигаться вперед.

Авиация нанесла удар по кораблям и судам, приготовленным для эвакуации фашистского гарнизона. На двух вражеских транспортах возник пожар, а три транспорта были повреждены. Пикирующие бомбардировщики, самолеты-торпедоносцы и штурмовики нанесли тяжелые повреждения крейсерам "Лютцов" и "Адмирал Шеер", эскадренному миноносцу, четырем тральщикам, четырем сторожевым кораблям, нескольким катерам и десантным баржам.

Группы воздушного прикрытия сбили до 12 самолетов противника.

К исходу дня войска 8-й армии овладели сильно укрепленными опорными пунктами противника Тюрье, Иде, Мяебе, а также населенными пунктами Ладла и Люлле. Артиллерийский огонь вражеских надводных кораблей, прижимавший нашу пехоту к земле, не позволил сбросить противника в море. Однако под ударами авиации крупные вражеские корабли вынуждены были покинуть этот район. Это позволило в ночь на 24 ноября усилить темпы наступления, и уже днем полуостров Сырве был полностью очищен.